– Если он не чувствует того же, что и ты, зачем ему рисковать всем и отправляться на войну?

– Потому что я ношу его ребенка.

Лена похлопала меня по спине.

– Ты сама себя обманываешь, Китана, – ответила она. – Ты отрицаешь истинные чувства Винсента, потому что боишься вновь обжечься.

Я закрыла лицо руками. Лена обняла меня, пока я безуспешно пыталась справиться со слезами.

– Слушай, я знаю, что говорила тебе не доверять Винсенту, но после недавних событий моя точка зрения изменилась.

Я подняла голову и взглянула на сестру:

– Каких событий?

Во взгляде сестры сквозило сомнение. Она явно размышляла, стоит ли о чем-то мне рассказать.

– Лена, – настаивала я, – что ты скрываешь?

Сестра глубоко вздохнула.

– Неделю назад Ирина направила Винсенту предложение, – призналась она. – Ты родишь здесь ребенка, которого потом отправят в Сентерию.

Я замерла от ужаса. Моя грудь вздымалась от судорожного дыхания.

– Она не имеет права принимать решения касательно моего ребенка, – закричала я.

Лена, в отличие от меня, сохраняла спокойствие.

– Она – королева Зиракова, – ответила сестра, – и имеет право делать с нами все, что заблагорассудится.

– Да пусть хоть царицей Вселенной станет, – вскочила я. – Никто не смеет отбирать у меня моего ребенка.

– Винсент отказался, – сообщила Лена, когда я подбежала к двери. Я замерла и обернулась к сестре.

– Он хочет вас обоих. Если бы дело было лишь в ребенке, разве он не принял бы предложение Ирины?

Впервые огонь, полыхавший в моей душе, не обжигал, а согревал. Мне показалось, что я смогла вздохнуть полной грудью. Тело стало легким, как перышко.

– Это правда? – уточнила я, не в силах поверить. Сестра кивнула, и я снова расплакалась. Из-за малыша я стала чересчур чувствительной и сентиментальной.

Я вновь вернулась на кровать, чтобы прийти в себя. Наконец, успокоившись, я вытерла слезы и отправилась в кабинет матери, несмотря на возражения Лены. Сестра бежала за мной и просила успокоиться, но я оставалась глухой к ее мольбам. Я жаждала разрушений.

Я добралась до кабинета и ногой открыла дверь. Лерой и Ирина изумленно уставились на меня. Лерой взял себя в руки первым.

– Что тебе нужно, мерзкая крыса?

Я швырнула на пол несколько дорогих подсвечников. С истошным криком я бросила в камин какие-то важные документы, разорвала несколько ценных для матери книг. Наконец я остановилась, но ярость в душе продолжала пылать. Я прошла мимо Лероя и хлопнула руками по столу, глядя на мать, сидящую на противоположном конце.

– Я воскресла из мертвых. Из-за тебя мне пришлось убить солдата, – прорычала я. Голос принадлежал не маленькой дочери Китане, но смелой принцессе Зираковой. – Ты украла у меня все. Мою душу, честь, страну… Но ты не сможешь отобрать у меня ребенка, Ирина.

Я стиснула один из ножей, украшавших стол Ирины, так, что костяшки пальцев побелели. Я приподняла нож и направила ей в лицо, но она не отступила и не отвела взгляд.

– Это конец. Если ты еще хоть раз хотя бы подумаешь о том, чтобы забрать моего ребенка, я приду за тобой, достану тебя из-под земли.

Я крепко ухватилась за рукоять ножа и вонзила его в стол.

Когда я умолкла, тишина в кабинете была оглушающей. Я бросила последний испепеляющий взгляд на родителей и покинула комнату.

Три дня спустя, едва первые лучи солнца коснулись земли, мы отправились в путь. Вместо привычных дорогих платьев я облачилась в удобные узкие черные брюки, ботинки и рубашку. Я собиралась надеть доспехи, как Лена и Арло, но Ирина и Лерой сочли, что это плохая затея. Сначала я не поняла почему, но затем осознала, что они хотели выставить меня беззащитной перед Винсентом.

Я собиралась сесть в дворцовую карету и отправиться на север, но внезапно к нам подбежала девушка в одежде горничной. Когда девушка приблизилась, я узнала мою верную служанку Амелию. Ее черные волосы растрепались, в глазах читалось беспокойство. При виде ее волосы на моей голове встали дыбом.

Девушка преградила мне путь и неловко поприветствовала.

– Не уезжайте, – обратилась она, прежде чем я успела спросить, что происходит. – Я умоляю, не отправляйтесь на эту войну.

Я несколько раз моргнула:

– Амелия, ты в порядке?

Она отрицательно покачала головой:

– Вы можете подумать, что я нагнетаю, но, если вы отправитесь туда, произойдут страшные вещи.

Я глубоко вздохнула, начиная понимать, что происходит.

– Ты снова гадала?

– Можно сказать, я разговаривала с богами.

Я положила руку ей на плечо, пытаясь успокоить:

– Не волнуйся, ничего не случится.

– Случится, – настаивала Амелия. – Пожалуйста, не уезжайте.

Я не могла сдержать улыбку. Забавно, что девушка решила, что у меня был выбор, поскольку я королевская дочь.

– Мне пора, – ответила я. Амелия поняла, что не сможет меня удержать. Ее глаза наполнились слезами.

– Тогда обещайте мне, – попросила она. – Что вы станете тщательно следить за тем, что едите. Всегда спите подле своих брата и сестры и держитесь подальше от конфликтов.

Я сомневалась, что смогу следовать ее советам, но все же кивнула:

– Хорошо.

Амелия как будто немного успокоилась, но ее глаза продолжали беспокойно блестеть. Она глубоко вздохнула:

– Счастливого пути.

– Я тут подслушал, – вмешался Арло. Лицо брата озаряла широкая улыбка, словно мы не на войну собирались, а на веселую прогулку. – Ты гадала?

Амелия покраснела и отвела взгляд.

– Вроде того.

Арло казался заинтересованным.

– Ты и на меня расклад сделала или только на Китану?

– На вас я не гадала.

Амелия ответила слишком быстро. Было очевидно, что она лжет. Арло кивнул и с довольной ухмылкой скрылся в карете. Со вздохом я развернулась к девушке:

– Только не Арло.

Возможно, мы виделись последний раз. Я не хотела, чтобы Амелия грустила. Наше разное социальное положение меня не беспокоило. Девушка стала моей подругой, когда рискнула жизнью и отправилась со мной в Зираков.

– Береги себя, Амелия, – напутствовала я. – Если мы больше не встретимся, знай, что за моей кроватью есть потайной отсек. Возьми золото, что там хранится, и беги из этих адских чертогов, именуемых дворцом.

Девушка подняла на меня глаза, изо всех сил стараясь не расплакаться. Я силилась сказать что-то еще, но не нашла слов и села в карету к брату и сестре.

Я пребывала в глубоком смятении. Настойчивость Амелии нервировала, хоть я и не верила в подобные вещи. Кроме того, осознание, что Винсенту нужен не только ребенок, но и я сама, ничуть не успокаивало, зато очень злило. Я понимала, что сделала неправильный выбор, но из-за разрозненных чувств не могла поверить в слова Лены и Ирины. Какая-то часть меня боялась вновь испытать былую боль.

– Поспи немного, если хочешь, – предложила Лена, которая сидела напротив меня. Карета, покачиваясь, двигалась вперед. Я помотала головой и положила руки на ножны на поясе.

– Когда отправляешься на войну, Лена, нельзя думать о сне.

Сидящий рядом с Леной Арло усмехнулся:

– Что еще от тебя можно ожидать.

Я вздернула бровь.

– Ты притащил меня сюда. Все идет согласно твоему плану.

Казалось, брат расстроился от того, как я