Шрифт:
Закладка:
Вжала голову в плечи, в ожидании, что мужчина сейчас будет ругаться на меня, но он лишь удовлетворённо посмотрел в зеркало заднего вида на обгоняющую нас тачку, и чему-то довольно хмыкнул.
Дернулась было выйти, но оборотень удержал меня:
— «Р» — это реверс. Задний ход, — шепнул он мне на ухо. — Ты перепутала передачи.
— А я думала, что-то типа «рвануть» с места. Прости.
— Ничего страшного. Давай еще раз. Но на всякий случай пристегнемся.
Длины ремня безопасности хватило на нас обоих, хотя вряд ли вдвоем на переднем сиденье было действительно безопасно ехать.
Оборотень положил руку сверху на мою, направляя, помогая включить нужную передачу. Затем погладил мое бедро, надавливая на колено, показывая нужную степень нажатия на педаль газа.
— Вот так… — он зарылся носом в мои волосы и, кажется, совсем не смотрел на дорогу, пока я снова сворачивала на грунтовку.
— Пожалуйста, следи за мной, — попросила я, нервничая и от того, что первый раз оказалась за рулем, и от того, что Азара, похоже, возможная опасность только забавляла. — А если кто-то навстречу поедет? Тут узкая дорога, я даже разъехаться не сумею.
Но оборотень словно не слышал меня, крепко обняв за талию. Его горячее дыхание щекотало шею.
Я осторожно съехала на обочину и нажала тормоз.
— Ты не смотришь!
— А ты забыла включить поворот, — парировал он.
— Как я могла забыть то, о чем даже не знала?! — возмущенно попыталась обернуться, чтобы посмотреть на оборотня. — Хороший инструктор должен был объяснить!
Одновременно с этим оборотень наклонился ко мне, выдыхая прямо в мои раскрытые от недовольства губы.
— Точно, инструктор у тебя так себе. Не позавидуешь, — его тон был искушающее насмешливым, от близости его губ сбивалось дыхание.
Невольно облизнувшись, я прошептала:
— Просто зверь.
— А еще говорят… — он перешел на шепот, зарываясь рукой в мои волосы. — Жуткий извращенец.
— Это неправда.
— Еще какая правда. Слышала бы ты, какие слухи о нем ходят.
— Не верю. Он хороший.
— Ты просто плохо его знаешь, — протянул он. — Может потребовать за уроки… всякого.
«Уроки? О чем это он?» — от удивления я широко распахнула глаза и не заметила, как сказала вслух:
— Я еще не соглашалась на уроки.
— Поздно. Мне уже понравилось тебя учить.
Его губы были нежными. Но бережный, почти робкий поцелуй быстро перерос в нечто большее. Азар потянул назад мои волосы, заставляя запрокинуть голову, чуть прикусил губу.
По телу прокатилась волна страха. Но этот страх был сладким, предвкушающим. От него щекотало под лопатками и распаляло внутри. Возбуждение сладкой огненной волной пробежало по телу, концентрируясь внизу живота.
Против воли я раскрылась ему навстречу, отдаваясь на волю его рук, его языка. Воля и разум капитулировали, не оставив ни одного возражения.
Азар прервал поцелуй, с сожалением отодвинувшись, напоследок еще раз чуть прикусив мою губу.
Я смотрела на него мутным расфокусированным взглядом, кажется, совсем забыв, кто мы оба и где находимся.
— Нам нужно ехать, — напомнил мужчина, его спокойный голос наконец вывел из транса, в который он сам же меня и погрузил.
Я встрепенулась, наконец осознав, что только что произошло, отцепить ремень тоже вышло далеко не сразу.
— Что у тебя с защелкой? — пробормотала я, с трудом отстегнувшись.
— Да, надо в ремонт сдать, — легко отмахнулся Азар, даже не делая попыток мне помочь.
Я выскочила из машины и уселась на заднее сиденье, в спасительную темноту салона, чтобы оборотень не видел моих лихорадочно горящих щек.
Двигатель спортивной машины взревел, срывая ее с места. Меня на мгновение вжало в кресло, Азар дернул ручник, разворачивая машину на сто восемьдесят градусов, и уже через секунду мы снова были на трассе.
За окном деревья замелькали с такой скоростью, что вскоре стали неразличимы.
Довезя меня до дома, Азар лишь понаблюдал из машины за тем, как я зашла, и уехал, не заходя внутрь.
Ни в тот день, ни в последующие мой жених не напоминал о случившемся ни словом, ни делом. Впрочем, мне и самой быстро стало не до того — дважды за неделю пришлось сходить на прием к доктору Асприной, сделать узи, сдать кучу непонятных анализов.
— Зачем брать у меня анализы, если результаты потом вносятся чужие? — удивлялась я, но не спорила. В конце концов, это все было в моих же интересах.
А в свободное время я занималась тем, что готовилась к экзаменам. Я позвонила в свой бывший университет и, не представляясь, спросила, как мне восстановиться после длительного перерыва. Оказалось, что способ один — поступить заново на первый курс, а потом перезачесть уже сданные в сессию предметы. Возможно, связи оборотня могли помочь обойтись и без экзаменов, а наш с ним договор не предусматривал точного срока моей свободы, но учеба и повторение материала было лучшим занятием, чем бесполезно слоняться из угла в угол.
Тем более что по дому туда-сюда беспрестанно сновала госпожа «Ледышка». Стоило ей со мной столкнуться где-нибудь в коридоре, как она всплескивала руками:
— Посмотри на себя! Ты же должна соответствовать своему жениху! Тебе так повезло! А ты… — она вечно недоговаривала, ограничиваясь строгим покачиванием головой.
— А я?..
Кончалось все тем, что женщина обиженно выдавала:
— А ты не соответствуешь!
В академии нам, конечно, рассказывали о всяких «успешных принципах семейной жизни» и о том, какие правила нужно соблюдать, чтобы будущий муж всегда был доволен, но разговор с домработницей напоминал мне о сказке, в которой нужно было «сделать то, не знаю что». Ну или, возможно, ей не нравилось, что я слишком много времени проводила за компьютером, учась рисовать эскизы в современных программах, а также заказала себе доставку из десятка книг по дизайну и истории моды.
В один из дней я утащила дорогущее платье Валиса Рамовски, оставшееся у меня после приема, и решила использовать его в качестве основы проекта для будущего портфолио, которое мне наверняка пригодится. В конце концов, Азар, кажется, был не против, если я это платье вообще выброшу. Так что могу со спокойной совестью делать что захочу.
Набросала на компьютере эскиз и начала работать над дизайном. Безжалостно обрезала часть подола, сделав его коротким спереди и длинным сзади. Вкупе с рукавами это напоминало костюм летучей мыши. Ворот тоже было решено переделать — для него как раз подошли обрезки от низа.
Вспомнив, что в спальне осталась часть материалов, которые мне могут понадобиться, убежала туда.
