в его время летопись событий, а вполне научный для Европы XVII в. обобщающий труд с глубокой историософской концепцией, мало заметить, что в последней трети «бунташного» столетия Россия либо вела тяжелую войну с Турцией и Крымом (1673–1681, 1686–1700), либо усиленно готовилась к ней. Во время военных кампаний, активным участником которых был Лызлов, и в ходе напряженных международных переговоров стало ясно, что многие традиционные взгляды на исламские государства устарели, что России и россиянам надо искать новые знания и идеи для взаимоотношений с «магометанами».

Как раз в последней трети XVII в. была предпринята последняя попытка организации крестового похода против «общих врагов креста Христова» – мусульман в лице Османской империи. Она была чисто политической затеей: хладнокровным замыслом тогдашних европейских государственных деятелей, по сути своей, без капли религиозного фанатизма. Достаточно сказать, что русские дипломаты сами предложили, чтобы Священную лигу христианских стран Европы номинально возглавил Римский папа (!), а Австрийская империя, Венецианская республика и даже Польша призвали Россию водрузить православный крест над Софией Константинопольской (!!). С другой стороны, русские политики очень надеялись, что в войне с суннитской Турцией примет участие шиитский Иран.

Затея новых крестоносцев выбить мусульман из Европы провалилась, а издревле входившее в политический арсенал понятие «христианского мира» было глубоко дискредитировано несмотря на то, что турецкий султан был идеальной мишенью для Священной лиги. Османская империя реально грозила существованию многих христианских стран Европы (в 1675 г. ее войска заставили польского короля Яна Собеского[2380] капитулировать под Львовом, а в 1683 г. шесть недель осаждали Вену); даже с союзной султану Францией османские корсары неустанно сражались на Средиземном море[2381]. После захвата Мекки и Медины (1517) султан гордо именовался «главой всех мусульман» – и реально претендовал на объединение под своей рукой исламских государств и орд, в частности, против наступавшей в Азии Российской державы и своего азиатского соперника – Ирана.

Борьба с Османской империей и ее вассалом понималась русскими политиками и мыслителями того времени как геополитическая задача, требующая координации позиций и действий многих государств. Империя Габсбургов, Речь Посполитая, Венеция и Бранденбургско-Прусское княжество на Западе, Иран на Востоке рассматривались в качестве потенциальных военных союзников. Папский престол признавался моральным центром объединения европейских стран в Священную лигу. С целью создания и сохранения антитурецкого союза русская дипломатия активно воздействовала на позиции Швеции, Дании, Голландии, Англии, Франции и Испании. Вне этого комплекса внешнеполитических действий, но в связи с ним велась традиционная политика на Кавказе и в Средней Азии, с 1680‑х гг. активно строились дипломатические отношения с Китаем[2382].

Под знаменем христианского, более того, славянского единства Россия вступила в 1672 г. в войну с Османской империей на стороне подвергшейся нападению турок Польши. Запад обещал этому святому делу всемерно помочь. Но взявший курс на крестовый поход энергичный канцлер[2383] А.С. Матвеев (1671–1676) жестоко обманулся и за провал своей политики поплатился ссылкой в Сибирь. В том же 1672 г. западные «союзники» неистово бросились терзать друг друга: Австрия, Испания, Голландия и Пруссия продолжали увлеченно сражаться с Францией, Англией и Швецией до 1679 г., когда Россия фактически вышла из войны с Турцией.

Поляки дождались реального столкновения русских войск с турками и татарами Крыма в 1673 г., после чего заключили с неприятелем сепаратный договор, «уступив» ему всю Правобережную Малороссию, включая находившийся под протекторатом России Киев. Решительными действиями русской дипломатии ратификация договора была сорвана, на польский престол избран воинственный Ян Собеский, и осенью 1673 г. Речь Посполитая вновь вступила в войну. Однако ослабленная раздорами Польша не столько сражалась, сколько была сражаема; в 1675 г. она окончательно капитулировала, сдав туркам Правобережье и обещав им военную помощь против России[2384].

Великая и страшная, хотя почти неизвестная широкому читателю война России с Османской империей при царях Алексее и Федоре шла на огромном фронте от Днестра до Азова[2385]. Турецкий султан лично командовал наступлением на Правобережье, российские войска громили Азов и вторгались в Крым[2386], построенный задолго до Петра на Воронежских верфях русский военно-морской флот громил Азовские и Черноморские берега Крыма[2387]. В 1675 г. русский корпус взял центр Правобережной Малороссии Чигирин, в 1677 и 78 гг. вокруг него развернулись масштабные сражения лучших регулярных войск двух держав[2388]. Русская гвардия – выборные солдатские полки – разгромила отборный корпус янычар, но по тайному указу царя Федора Алексеевича развалины Чигирина были оставлены. Выполнивший этот указ полководец боярин князь Г.Г. Ромодановский был разорван восставшими в 1682 г. московскими полками как «изменник», но дело было сделано: Россия могла выйти из войны[2389].

Турция была не только могучим, но и крайне богатым противником[2390]. Казна России была вычерпана, экстренные налоги разоряли государство; сворачивая военные действия, русский флот пришлось сжечь[2391]. Желая спасти экономику страны, Федор Алексеевич договорился с турками о 20‑летнем мире на условиях нейтрализации Правобережья Днепра (1681)[2392]. Царь и выдвинувшийся в его правление боярин князь В.В. Голицын[2393] справедливо полагали, что османская военная машина немедля обрушится на неверных союзников России. Так и произошло.

В июле 1683 г. 200‑тыс. армия Кара-Мустафы устремилась к Вене, и только помощь со стороны Яна Собеского спасла столицу Империи от разгрома. На Средиземном море Венеция вынуждена была сражаться за свои сокращающиеся владения. Турки сами заставили западные государства объединяться перед лицом общей опасности и образовать Священную лигу на условиях, которые ранее тщетно предлагали московские дипломаты. Союз Империи, Польши и Венецианской республики под эгидой Римского папы Иннокентия XI (1684) был основан на отказе от сепаратных договоров с Портой и требовал энергичных усилий по расширению Лиги за счет христианских стран, прежде всего, как было прямо сформулировано в договоре, – России.

Роли диаметрально переменились. Теперь уже западные государства, связанные тяжелой и кровопролитной войной, вынуждены были на дипломатических переговорах и в публицистике взывать к христианской солидарности перед лицом османской агрессии. Россия, оставаясь сторонним наблюдателем, могла быть уверена, что рано или поздно члены Священной лиги примут ее требования, начиная с отказа Польши от претензий к будущему союзнику. Подписанный 21 апреля 1686 г. договор о Вечном мире с Польшей являлся крупной победой российской дипломатии[2394]. Польша навечно отказывалась от территорий, временно оставленных за Россией по Андрусовскому перемирию (1667), обязалась прекратить преследование православия и оставляла управление православной иерархией на своих землях Киевскому митрополиту (вскоре подчиненному Московскому патриарху).

Заключение Вечного мира и вступление России в Священную лигу праздновалось в Великой и Малой России, было с восторгом встречено многими в Польше и Литве, вызвало ликование народа в Империи и