Наверное, Карпова стоило как-то подготовить к нашей затее. Не вываливать на него все новости сразу. Он пока с парочкой непоседливых демонят не успел смириться, куда ему еще три десятка зубастых подопечных? Но получилось как получилось. Обратно не повернешь.

– И план придумывала не я одна, поэтому он не так уж плох и наивен, – я гордо вздернула нос.

– А есть план?

– Мы получим статус заповедника, а с ним – дотации Эстер-Хаза и дополнительную защиту территории. Перестанем зависеть от магов-аристократов, протирающих штаны в Большом Совете.

– Артур придет в восторг, узнав, что мы заселили Академию камнехвостами, – закатил глаза Карпов.

– Мы изменим правила! – амбициозно заявила, растапливая мужа под горящим взглядом. Он должен в меня поверить. В нас. В будущее мира магии. – Не во всем сообществе, но хотя бы у нас на территории. Мы подадим пример. Никаких титулов, никакого разделения на кровь. Первую, дестинскую, древнюю, смешанную… Неважно!

– Профессор и его магически несовершеннолетняя ученица – весьма сомнительный пример, Ани, – пробурчал Карпов, расстегивая тугой черный воротник на своей шее.

– Совершеннолетняя уже… – проворчала в ответ. Я ведь не такой «пример» подавать собиралась. – Мы выделим больше квот на обучение детей из магприютов. Укрепим фон и сохраним вымирающие виды. Начнем рассказывать правильную историю. О дарах, о Блэре, об Авроре. Маги должны понимать, откуда они пришли. Знать о равенстве. О…

– Ани, – он осек пылающую азартом меня. – И кто же тебе помогал составить столь чудесный план?

– Скажем так, не обошлось без консультации некоего австрийского зануды.

– Фридрих… – Карпов мысленно поставил еще одну галочку в списке «на разговор». Или на мучительное убиение. – Все не так просто, пигалица. На каждое наше действие найдется противодействие. Ты начнешь кричать о равенстве, они издадут закон против дестинов. Или полукровок, или еще кого-то… Застарелые устои очень трудно расшатать. Практически невозможно: они въелись всем под кожу. Это дело не одного года и не двух…

– Но твое слово тоже имеет вес в магическом сообществе, – запыхтела расстроенно. – Как и крестного. Пусть он лишился магии, но не потерял рассудок, титул и знания.

В моей голове план выглядел проще простого. Он начинался похищением Сажельки, а там… как пойдет. И ни к чему выдумывать сложности.

– Ты хочешь открыто развязать войну с Верховным Советом? – спокойно уточнил Карпов, кладя руку мне на живот. Простой, привычный жест, значивший так много, что в носу защипало. – Именно сейчас?

Слово «война» отозвалось горечью в душе. Нет, с меня хватило борьбы. Хватило потерь. Я просто хотела жить в любви и дарить любовь другим. Всем, кому могла. Ее во мне было запредельно много, аж с пальцев по ночам капала.

– Сейчас… Нет, не хочу. Войны с Блэром было достаточно, – оглядев заснеженный серебристый пейзаж, со вздохом призналась Андрею. – И вообще, я пришла к выводу, что битвы – не мое.

– Я так и подумал, мисс «военный врач в будущем, помощник целителя в настоящем», – издевательски хмыкнул он. – И откуда только у меня предчувствие, что спокойная жизнь нам все равно не светит?

10.3

– Ты очень устал, да? – погладила его по скуле, украшенной тонким шрамом.

За последнюю неделю Карпов трижды умудрился отключиться в своем кабинете, прямо на кипе документов. Они так крепко отпечатались на щеке, что он все утро пытался оттереть свою чернильную подпись и слово «заверяю».

– Все, чего я хочу на данный момент – чтобы меня и мою семью оставили в покое, – тяжело выдохнул Карпов и открыл вольер. Проверил Сажельку, кивнул и дал мне знак придержать дверцу. И продолжил цедить сердито: – Чтобы перестали перемывать кости моей жене, вызывая во мне острое желание убивать. Я не камень и не айсберг, Ани. Видит Судьба, в один прекрасный момент я сорвусь. И столица может не устоять.

Ну до чего же несправедливо! Благодаря пробудившейся в утробе капле я была сейчас самым сильным магом на земле. Владела уникальной территорией, спасла мир от нашествия темного воинства… Была замужем за самым невероятным мужчиной.

А весь Эстер-Хаз продолжал считать меня «юной девицей из Эншантели». Милой Леди с малиновым желе вместе мозга. И если Демона мне удалось в свое время переубедить, то с Верховным Советом те способы не работали…

– Хочу, чтобы моя беременная жена была в безопасности! Чтобы ее жизни ничто не угрожало, – продолжал яростно хрипеть Демон, косясь на меня из-за прутьев. – Ни Верховный Совет, ни саблезубые твари, ни еще какой орден, решивший вершить судьбу и распоряжаться чужими жизнями.

– Андрей…

Размашистым шагом он вышел из вольера и обхватил горячими ладонями мое лицо. Сжал замерзшие щеки – не больно, но ощутимо.

– Ты ведь знаешь, пигалица, – ковырнул отчаянным взглядом и поджал челюсть, обострив скулы-лезвия. – С появлением тебя в моей жизни появился страх. Не помню, чтобы боялся хоть чего-то раньше. Но теперь… Теперь я постоянно боюсь тебя потерять, Анна. Я не хочу искушать ни Судьбу, ни Эстер-Хаз, впутываясь в новую битву сейчас. Сейчас. Когда ты так близко. Когда ты вся моя. Когда в тебе столько меня. И все это счастье в моих руках и никуда не пытается ускользнуть.

– Я понимаю, – сглотнула, переваривая шальное признание. – Хорошо. Мы не будем сильно искушать. Обойдемся без транспарантов и громких заявлений. Будем действовать тихо и аккуратно…

– …Воруя тигриц из заповедной зоны! – в отчаянии закатил глаза мой муж и спиной отступил в вольер.

– Аккуратнее! – вскрикнула, едва Карпов направил на сонную тигрицу жезл. Оплел ее чарами подъема и подкинул в воздух так легко, словно она была плюшевой, а не настоящей.

– Ты правда хочешь этого? Вместо тихой спокойной жизни?

– Некоторые не созданы для спокойной жизни. Это мне еще крестный говорил, – я развернула Сажельку, парящую в воздухе, головой вперед и направила к клетке. – Правда, он и себя имел в виду, а теперь с плетеного кресла не слезает. А уж сколько он пирогов Джулс умял за эти месяцы! Так что я ни в чем уже не уверена. Порой спокойная жизнь просто приходит. Падает нежданным кирпичом на голову и заставляет тебя