окоченение наблюдается в мышцах лица, шеи и верхней части туловища. Также имеется цианоз в тканях нижней части спины, ягодицах и дистальных отделах конечностей.

Компрессионное сжатие тканей и соответствующее изменение окраски говорят о том, что в течение нескольких часов после наступления смерти тело находилось в горизонтальном положении, затем было перемещено в вертикальное. Повреждения головы включают синяки и отеки в районе затылочной части, ушиб нижней части подбородка. Также наблюдаются ярко выраженная синюш-ность и отек лица, петехиальное кровоизлияние в слизистой оболочке глазных яблок, губ и внутренней части ротовой полости. Данные повреждения свидетельствуют об удушении.

В тканях шеи умершей имеются две горизонтальные борозды, расположенные чуть ниже выступа гортани. Борозды неглубокие, имеют V-образную форму в передней части шеи. Данный факт указывает на то, что веревка была накинута на шею через голову и сильно затянута. Внутреннее исследование показало, что произошедшее в результате удушения кровоизлияние проникло в субдермальные ткани шеи. Ширина борозд варьируется от 0,3 см до 0,5 см и соответствует диаметру предполагаемого орудия преступления — веревки, найденной рядом с телом. Также в бороздах обнаружены белые волокна ткани, предположительно соответствующие материалу, из которого изготовлена веревка.

Данные травмы указывают на то, что смерть наступила в результате удушения при помощи веревки, однако есть основания предполагать, что помимо этого имело место удушение руками. Шея покрыта множественными синяками округлой формы, синяки расположены по обеим сторонам трахеи, также хорошо просматриваются полукруглые ссадины, предположительно следы от ногтей.

При внутреннем осмотре выявлены переломы подъязычной кости и щитовидного хряща гортани.

На теле имеется ряд ран, вероятно полученных в результате сопротивления погибшей: синяки на обоих предплечьях и на запястьях, ссадины на тыльной стороне ладоней и сломанный мизинец на правой руке.

Образцы крови и эпителия взяты из-под ногтей погибшей и отправлены на экспертизу вместе с мазками, взятыми с лиц, шеи, тела и гениталий.

Исследование половой системы выявило следы недавнего сексуального контакта (взятые жидкости также отправлены на анализ). Однако отсутствие каких-либо повреждений в области гениталий не дает возможности предполагать, что половой акт был насильственным. Умершая не была беременна.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Время смерти: в соответствии с температурой тела и степенью трупного окоченения приблизительно между 17:00 и 19:00 23.03.94.

Способ причинения смерти: удушение.

Причина смерти: церебральная гипоксия.

Примечания: образцы крови умершей соответствуют группе 0 (+).

Образцы крови, взятые из-под ногтей погибшей, соответствуют группе АВ (+).

Анализ ДНК идентифицировал данный образец крови с образцом, принадлежащим предполагаемому нападавшему.

Мазки, взятые с кожи, выявили наличие слюны, принадлежащей другому мужчине. Слюна свежая, что заставляет предположить, что контакт имел место незадолго до наступления смерти.

Дальнейшее исследование взятых образцов проводится.

СПИСОК ВЕЩЕЙ И СОБРАННЫХ ОБРАЗЦОВ

1. Двадцать фотографий тела (в одежде и без одежды);

2. Джемпер белого цвета, один (размер S);

3. Темно-синий джинсовый комбинезон со следами розовой краски, один (размер S);

4. Трусы женские белого цвета, одни;

5. Бюстгальтер, белого цвета, один;

6. Носки женские белого цвета, одна пара;

7. Золотые серьги, две штуки, 0,5 см в диаметре;

8. Часы золотые на плетеном золотом браслете, ширина браслета 1,7 см, длина 16 см;

9. Комплект отпечатков пальцев;

10. Состриженные ногти, 10 шт., отправлены на анализ;

11. Образцы волос, 50 шт. (с головы, бровей, ресниц, лобка);

12. Мазки с тела, 20 шт., отправлены на анализ ДНК;

13. Вагинальные и анальные мазки, 5 шт., проверены на наличие спермы;

14. Образцы крови, желчи, тканей (сердца, легких, мозга, почек, печени, селезенки);

15. Образцы плевральной жидкости и желчи переданы на токсикологическую экспертизу;

16. Посмертный снимок КТ, один;

17. Посмертный снимок МРТ, один.

Хироши Мацуда, судмедэксперт

Префектура Токио. Бюро судмедэкспертизы

27 апреля 1994 года

ДОМА

Стоя возле белой металлической калитки особняка в Мэгуро, в котором мы по-прежнему жили вместе с дедушкой, я вдруг поняла, что уже давно не видела свой дом таким, каким он стал сейчас. Образ, который я создала в своем воображении, возник много лет назад, однако жизнь шла своим чередом, меняя реальность вокруг нас. Убеждена, мы видим только то, что хотим видеть, и я — наглядное тому доказательство. Когда мама была жива, через палисадник к дому тянулась дорожка, выложенная мелкой зеленой плиткой и окаймленная блестящей галькой, а вдоль дорожки росли невысокие кусты магнолии. Сегодня, открыв калитку, я вдруг увидела, во что превратился наш дворик за время маминого отсутствия. Он все еще был чисто выметен, но кусты разрослись так, что, казалось, вот-вот выберутся на дорожку. Зеленые плитки, некогда отполированные до блеска, потускнели, и кое-где проступили пятна плесени. Галька тоже поблекла и покрылась серым налетом.

Отперев входную дверь, я переступила порог и в первое мгновение поймала себя на том, что все еще ожидаю услышать, как Ханна возится на кухне, ожесточенно стуча кастрюлями. Ханны с нами больше не было, она перебралась на юг к своим родственникам, когда мне исполнилось двадцать: на следующий же день после моего совершеннолетия собралась и уехала.

В доме было тихо. Я надела тапочки и, щелкнув выключателем, стала спускаться по тускло освещенной лестнице в подвал. Тепло и уютный запах дома сменились прохладой. Подвал служил нам убежищем во время землетрясений. Стены и пол были укреплены бетонными плитами, а расположенные по четырем углам массивные каменные колонны поддерживали потолок. Страсть дедушки все регистрировать и каталогизировать проникла и сюда. Ненужные ему вещи, выбросить которые не поднималась рука, перекочевывали в подвал, здесь они хранились, упакованные в коробки, каждая была пронумерована и подписана. Раз в год дедушка нанимал уборщиков, чтобы стереть с них пыль, а после их ухода сам спускался в подвал — проверить, не украдено ли чего из его сокровищ. Глубоко вдохнув холодный воздух, я направилась к коробкам с надписью «электроника».

Прихватив видеомагнитофон, я вернулась в холл, чтобы забрать сумку с кассетами и документами, раздобытыми в адвокатской конторе, и направилась в кабинет. Лампа отбрасывала приглушенный свет на корешки книг, выстроившиеся на полках вдоль стен. Я столько времени провела в этой комнате, что уже считала ее своей. Увы, это тоже оказалось иллюзией.

Остановившись на пороге, я окинула взглядом полки, занятые моими книгами. За время учебы в университете и практики в Верховном суде их скопилось немало. В основном здесь была специальная литература, но попадались и популярные издания, снабженные рисунками: вот заключенные в зимней униформе, вот — в летней одежде, а вот изображен человек, сидящий в углу камеры в позе сэйдза[41], а эти люди находятся в тюремной столовой, они расположились длинными рядами, перед каждым стоит чашка с рисом. Книги были хорошо знакомы мне, но сегодня я видела их совершенно иначе — они перестали быть для меня просто учебниками