§ 63. Хождение по озеру

После кормления Иисус хотел как можно скорее избавиться от народа, по-видимому, опасаясь последствий своего могущественного чуда и возбуждения толпы, которые противоречили его духовному замыслу, поэтому, как видно, евангелический взгляд на чудо, которое он только что увидел, не мог достаточно быстро отвернуться, так что ученики должны были сразу же перейти на другой берег, пока он распускал народ. После этого, освободившись, Иисус удалился на гору помолиться. «Когда же настал вечер, Он был там один», — говорит Матфей. Но корабль, когда он находился на середине озера, был захвачен бурей, и в четвертую стражу ночи Господь ушел к ученикам через озеро. Но как? Ученики отплыли днем, а в четвертую стражу ночи, то есть рано утром, Иисус пришел к ним, когда они боролись с бурей на середине озера? Озеро было шириной в два часа, а ученики дошли до его середины только утром следующего дня, после того как они ушли вчера днем? Какой абсурд!

Абсурд не перестает быть несоразмерным и невозможным, когда Марк сообщает: «Вечером корабль был на середине озера, а Иисус один на суше. Тогда Он увидел, что они борются с бурей, потому что ветер был против них, и около четвертой стражи ночи пришел к ним, идя по морю». С вечера до утра корабль находится посреди озера! Идеальный взгляд, однако, не замечал этой огромной трудности, потому что ему важно было видеть учеников в бедственном положении как можно дольше — ночь и бедствие принадлежат друг другу, — чтобы только с наступлением утра — утро и избавление от бедствия снова принадлежат друг другу — Господь принес им помощь. Этот случай относится к идеальному представлению!

Марк рассказал и мотивировал только одно – Матфей путано и небрежно скопировал его информацию, когда рассказывает нам, что Иисус видел, как ученики боролись с бурей, если вообще делал это в самом начале своего рассказа: «Вечером корабль был посреди озера, а Иисус один на суше», по крайней мере, позволяет нам предположить, как Иисус мог видеть учеников, борющихся с бурей. Матфей уже не улавливает смысла этой сцены и вырывает положение о том, что Иисус вечером был один, из контекста и изолирует его.

Хотя Марк, говоря, что Иисус увидел учеников в опасности, хочет подразумевать, что Он хотел прийти к ним на помощь, когда сразу же подошел к ним по волнам озера, тем не менее он говорит, что Иисус хотел пройти мимо них, и только то обстоятельство, что ученики громко закричали при виде Его, так как думали, что видят привидение, побудило Его не двигаться и мужественно говорить с ними. Это противоречие объясняется исключительно избытком прагматизма, который на этот раз как бы пересилил себя, и тем мотивом, что Марк хочет освободить место для описания сильного испуга учеников и дать этому испугу проявиться во всем его величии, представив его как причину, заставившую Иисуса стоять на месте. Таким образом, по крайней мере в этот момент, моменты повествования были ярко приведены в движение и соотнесены друг с другом, правда, за счет предвестия, которое подразумевалось в начале рассказа. Матфей не включил в свой рассказ замечание о том, что Иисус хотел пройти мимо, поскольку уже не чувствовал необходимости приводить ситуацию в движение: он просто ставит отдельные моменты рядом друг с другом.

Согласно рассказу Марка, Иисус, ободрив учеников, сел в корабль, и буря сразу утихла, к великому удивлению учеников. Матфей же рассказывает, как Петр позвал своего учителя, все еще стоявшего на воде: «Господи, если это Ты, — Иисус сказал: «Не бойся, это Я!» — и как затем он вышел из лодки по команде Иисуса и действительно пошел по воде, чтобы добраться до Иисуса, но испугался, увидев сильный ветер. Он начал тонуть, как будто это длилось очень долго! — и возопил: Господи, спаси меня; и Иисус, взяв его, сказал ему: маловерный, почему ты усомнился? Они вошли в корабль, и ветер утих; и бывшие в корабле пали пред Ним, говоря: истинно Ты Сын Божий.

Матфей, последний из синоптистов, впервые сообщает об этом эпизоде, который сам по себе рассыпается и, конечно, исключается из отчета — ведь это отчет Марка — или, если он хочет сохранить свое место, то разбивается. Вильке уже заметил, что даже Матфей оставил первоначальный рассказ без изменений настолько, что допускает, что буря утихла только тогда, когда Иисус вошел в корабль. «Петр должен был заранее знать о сильном ветре, прежде чем пуститься в опасный путь», и то же самое, что внушало ему страх, когда он думал, что ему дано повеление Учителя, должно было еще больше помешать ему представить себе эту затею. Более того, в изумленных восклицаниях людей на корабле не учитывается неудачная попытка Петра. Более того, можно отметить, что только в оригинале, когда говорится: «когда он вошел с ними в корабль, буря утихла», находит выражение мысль о том, что Иисус пришел к ученикам как спаситель, что Его присутствие успокоило волнение стихии, и причина, о котором здесь идет речь, является следствием, ибо смысловая суть рассказа парализуется, когда Матфей говорит «когда они вошли в корабль, буря утихла». Внезапное появление единства: они пали ниц перед «Ним» является оплошностью в рассказе Матфея и может быть объяснено только тем, что евангелист обращается к записи Марка и переделывает замечание, относящееся к Иисусу и ученикам. Матфей, говоря в большинстве случаев о Петре и Иисусе, должен был бы снова выделить последнего в качестве субъекта, если бы писал из своей головы. Наконец, этот эпизод оказывается интерполяцией еще и потому, что он оставляет интерес первоначального повествования, а именно напряжение, с которым мы ожидаем весть об успокоении бури, слишком долгое время остававшееся неудовлетворенным, и отрывает две стороны контраста — опасность и спасение из беды — друг от друга.

Матфей создал этот эпизод: ситуация была задана ему сообщением Марка, которое он переписывает, история отречения Петра послужила ему образцом, а оправдание в целом было дано ему общим предположением, что Петр был тем из учеников, чья слишком живая кипучая вера должна была опасаться, что она не выдержит момента опасности.

То, что Матфей в конце своего повествования заставляет людей на корабле пасть ниц перед Иисусом, то, что он заставляет их воскликнуть: «Ты истинно Сын Божий!», то, что он, наконец, хочет выставить этих людей чужими, уже не может отдалить нас в нем. Марк говорит: «Ученики были поражены и