Идущий впереди Мертвец поднял палаш, и мы перешли на походный шаг.

– Интересно, нам дадут город хотя бы на час? – спросил Руни, сверкая глазами из темноты шлема.

– С какого перепуга? – откликнулся Ариф, тяжело дыша.

– Ну как же, – хмыкнул Руни. – Грабить захваченные города – право победителя.

– Тебе же сказали – тут будет форпост нашей армии, – напомнил Пикси. – Кто же грабит собственный форпост?

– Я бы пограбил, – вздохнул Руни.

Мы миновали луга и вошли в деревню. Повисшие на заборе мальчишки радостно замахали нам. Мы замахали в ответ.

Представляю как мы выглядим в их глазах – огромные, словно башни, неутомимые и несокрушимые, будто стальные големы. Красота!

– Если сейчас прикажут лезть на стену – я сдохну, – выдохнул Ариф.

– Не прикажут, – заверил я. – Думаю, у нас другой план.

– У кого «у нас»? – спросил Ариф.

– У нас, – с нажимом ответил я. – Или ты – не мы?

– Я – мы, – не согласился Ариф. – Но какие именно «мы»?

– А мы у нас одни!

– Заткнитесь, пожалуйста! – не выдержал Пикси. – У меня от ваших диалогов голова раскалывается.

– Она у тебя раскалывается потому, что тебе только что по ней булавой стучали, – заметил Руни.

– И поэтому тоже!

Мы прошли деревню и вышли на высокий берег, с которого прекрасно просматривалась бухта, длинные пирсы с домиками рыбацкого района, серая стена с квадратными зубцами. На балконе над воротами столпилась местная знать – шубы, шелка и вычурные доспехи. Всё, что так любит наш интендант Каркар.

Наш флагманский корабль бросил якорь прямо напротив ворот, с него протрубил генеральский горн, оповещая о королевском повелении.

Со стороны ворот прокричали что-то короткое, но обидное.

– Смело, – заметил Пикси.

– Глупо, – поправил Ариф.

На палубе «Принца Буревестника» появились генералы в окружении свиты, и колдуны. Генерал Форель произнес короткую, но грозную речь.

Мужи Мирталиса нестройно и фальшиво рассмеялись. Из их числа вышел низенький скрюченный мужичок в серебристом плаще, потряс в воздухе кулаками. Ветер донес его сиплый боевой клич.

С корабля вновь протрубил горн, и вперед вышли баронесса Кавана и лорд Балф, ведомый под руку помощником.

Все замерли, предвкушая поединок колдунов. Даже местные жители высыпали – не каждый день такое увидишь.

Скрюченный старик замахал руками, завыл, зашевелил тонкими пальцами. Вода в бухте заколыхалась, заходила ходуном, раскачивая корабли. Некоторые сталкивались бортами, затрещали мачты, попадали за борт матросы.

Старик хлопнул в ладоши и всё стихло. Слово взял мужик в кольчуге с меховым воротником и властным жестом указал направление, куда нам надо со всем нашим флотом идти. Иначе, мол, возьмемся за вас всерьёз.

Наш Огненный Левиафан что-то проговорил, помощник передал его слова остальным. Генералы со свитой сделали небольшой шаг назад.

– О, сейчас что-то будет! – в предвкушении захлопал в ладоши Руни.

Помощник поставил перед своим хозяином пюпитр, взгромоздил на нее книгу заклинаний. Колдун поднял палец вверх, мальчишка торопливо раскрыл фолиант. Палец описал полукруг и уперся в страницу. Лорд Балф принялся читать, подслеповато щурясь. Помощник повторял за ним, видимо, для усиления эффекта.

В воздухе замерцали маленькие, будто искорки огоньки. Они множились, кружились, танцевали над водой.

Потом вдруг прыгнули к нашим кораблям. Паруса ослепительно вспыхнули и сгорели в белом пламени.

Над бухтой повисла гробовая тишина. Потом кто-то из горожан несмело зааплодировал.

– Эффектно, – признал Пикси. – Но непонятно.

Судя по лицам генералов, те тоже не до конца поняли замысла Огненного Левиафана. Форель что-то спросил, указывая на обугленные мачты, помощник колдуна что-то быстро ответил, перелистывая страницу книги.

Лорд Бал вновь принялся читать, водя пальцем по строкам.

В воздухе запахло грозой, воздух сухо защелкал. Я заметил, как по броне стоящего рядом Руни пробежала голубая искра. Меня ощутимо куснуло за щеку.

Шарахнуло так, что свет померк. Я лишь сообразил, что валяюсь на земле, судорожно сжимая рукоять топора. У некоторых наемников оплавились алебарды.

В небе гасла огромная ветвистая молния с длинными извилистыми хвостами. Часть крепостной стены отсутствовала, вместо нее остались лишь щебень да обломки.

– Проклятые колдуны, – закряхтел Ариф, поднимаясь. – Какого черта это было?

– Демонстрация мощи, – ответил Пикси. – Чтобы, значится, никто не сомневался.

– Так я и не сомневался! Чего меня-то стращать?

На флагмане благородные тоже попадали на четыре кости, только Форель – вот ведь глыба! – остался на ногах, хоть и спал с лица. Даже баронесса Кавана вжалась в поручни, растеряв свой высокомерный вид.

Помощник Левиафана опасливо огляделся, закрыл книгу и под руку увел барона прочь. Старый колдун выглядел так, словно ничего особенного не произошло.

Со стен перепугано таращились местные. Готов биться об заклад, более круглых глаз я в жизни не видел!

Форель стряхнул с плаща пепел, расправил плечи и громогласно заявил ультиматум.

Над воротами торопливо взвился белый флаг.

Мы ликующе заорали, потрясая оружием.

22е число, Осиновое Воскресенье. Ближе к ужину

Естественно, грабить и насильничать нам никто не дал – Мирталис теперь официально считался нашим, а местные отцы города наперебой пели песни, как им было горько и безрадостно под властью Серого Царства. И как теперь они заживут благодаря героическим освободителям.

Понятное дело, что при первой же возможности эти благодарные жители вновь достанут «пепельные» знамена и распахнут страстные объятия солдатам Дахурда. Этим все равно чью казну пополнять, лишь бы их кошельки не оскудели. И живы они лишь потому, что кому-то нужно содержать столь удобный для проходящих судов порт.

Наш отряд расположился во дворе зажиточного купца, который, скрепя сердцем, но усердно улыбаясь, выкатил из погреба вино и накрыл длинный стол. И всё спрашивал надолго ли мы остаемся, сетуя на бедность припасов.

Мы отвечали, что прибыли в Мирталис навсегда, что решили здесь пустить корни, вырастить детей и состариться, причем, исключительно в стенах его кабака. Купец нервно моргал, и строил кислые мины. Мы смеялись и выпивали.

На самом деле недолго нам прохлаждаться. Уже через день мы выходим по направлению к оазису Ней Алирг, что на языке местных звучит как «Синие камни». Вроде бы, оттуда очень удобно атаковать силы «пепельных». Главное, успеть перейти широкий песчаный язык.

Ну а пока мы сидели за столом и вкушали местные лакомства.

– Смотри, белое зерно, – подтолкнул ко мне тарелку Руни. – Пробовал?

– Раньше пробовал, – кивнул я. – С жареной морковью и свининой.

– Вкусно, – Руни запихал в рот целую ложку. – Сладкая, с какими-то сухими фруктами.

– У нас такое на поминки делают, – буркнул Ариф. – Чтобы почившим слаще жилось на том свете.

Руни застыл с полным ртом, покосился на блюдо.

– Да? – переспросил удивленно, роняя изо рта еду.

– Так