– Да? – удивился Пикси. – Значит забыл. А чего мне так на Каркара думать хочется?

– Потому что в его стиле, – ответил я. – Жмот каких поискать.

– Это точно.

Тем временем капитан перестал учить вновь прибывших жизни, указал рукой в сторону казармы и удалился. Новобранцы какое-то время стояли кучкой, осматриваясь, потом тоже разбрелись кто куда.

Я вспомнил свои первые дни в тяжелой пехоте – дикая усталость, вечный голод и тяжелый недосып. Муштра, муштра, муштра. Только подумаешь, что уже чему-то научился, приходил кто-то из ветеранов и возил тебя рожей по грязи. И так раз за разом. Кровавые мозоли, отбитые пальцы, вывернутые суставы.

Зато потом, в настоящем бою, понимаешь, что способен не только сразу же умереть от вражеского копья, а даже что-то эдакое показать. Способен даже победить!

Говорят, сейчас новобранцев учат как-то иначе. Точнее, именно учат, а не просто херачат палкой по голове, ожидая результата. Не знаю, насколько такие прогрессивные методы действенны, время покажет. А пока что один из представителей нового поколения с широкой детской улыбкой на рыжей веснушчатой роже направлялся прямо к нам.

– Доброго вам дня! – начал он издалека, помахивая широкой ладонью. – Будем вместе служить! Я – Филипп!

Будто глупый рыжий котенок прикосолапил к застывшим в недоумении волкодавам.

– Дружище, ты откуда такой непосредственный? – ласково спросил Пикси.

– Непосредственно я из Борвиша, – охотно поделился рыжий. – Моя матушка родом из Южной Ойлистреи, а папенька – из Северной Хирестели. Правда, матушка по папеньке урожденная хирестелка, а дедушка с землемерами дошел из самой Кападонии…

– Воу, потише! – перебил оторопевший Пикси. – Ты, прямо, словоохотливый, да?

– Папа говорит, что я – особенный! – кивнул Филипп, улыбаясь.

– Чего ты лыбишься постоянно? – сварливо спросил Ариф. – Жизнь веселая?

– Матушка говорила, что уныние – удел стариков, – с готовностью ответил парень. – А бабушка говорила, что добрая улыбка делает день светлее, а людей – лучше.

Я не сдержал смешок.

Никогда не видел столь лучезарных балбесов!

– Я тебя щас дам – «удел стариков»! – Ариф воспринял фразу на свой счет. – А ну, вали отсюда!

– Погоди, – фыркая от смеха поднял руку Руни. – Эй, Филипп! Вам уже выдали обмундирование?

– Пока нет. Капитан сказал, что в море нам железо не понадобится, сказал, что только оружие выдадут.

– Всё верно, – кивнул Руни. – Но только ты уверен, что тебе потом хорошие доспехи достанутся? Щит не треснутый, кираса в пору, кольчуга не дырявая?

– Нет, – протянул рыжий. – А зачем такое плохое выдавать?

– Ну а как ты думал? – усмехнулся Пикси. – Для тебя специально новое ковать станут? Что осталось от павших товарищей, то и выдадут. А сам понимаешь, если товарищи пали, то доспехи не всегда в хорошем виде.

Филипп понимающе качнул головой.

Я молча наблюдал, внутренне потешаясь. Замолчал и Ариф, не мешая игре.

– Послушай, – Руни подался вперед, заговорщически понижая голос. – Есть возможность получить хорошее обмундирование уже сейчас, вперёд остальных.

– Я не хочу вперед остальных, – захлопал глазами Филипп. – Так не честно!

– Вот ты балда! – вздохнул Руни. – Остальным тоже выдадут, но чуть позже. Зато у тебя будет всё самое лучшее. Как у настоящего королевского пехотинца!

Взгляд рыжего на миг мечтательно затуманился, а потом он согласно кивнул.

– Как мне это сделать? – спросил он.

Руни бросил на нас быстрый взгляд, продолжил:

– Всё очень просто. Видишь вон ту палатку в конце причала?

– Где?

– Вон, с белым верхом!

– Вижу!

– Это палатка главного интенданта. Зовут его Каркар. Подойдешь к нему, скажешь, что капитан прислал тебя за оловянными доспехами.

– За оловянными? – удивился Уруй.

– Это специальное название, не бери в голову! Вроде как, кодовое слово. Знаешь, что такое «кодовое слово»?

– Слово, чтобы было ясно, что я тот, кто надо, – закивал рыжий.

– Вот точно! Иначе он тебя прогонит, и получишь ты потом дырявую рухлядь вместо хороших доспехов.

Филипп нахмурился, переваривая услышанное. Спросил:

– А зачем мне говорить, что я от капитана, если капитан меня не посылал?

– Потому что так надо! – не выдержал Пикси.

– Потому что обычно за такой броней посылает капитан, – попытался спокойно разъяснить Руни. – Но сейчас капитан занят, а мы делаем тебе одолжение, делимся такой важной информацией.

– Потому что сразу видим – парень ты что надо, – Пикси показал большой палец.

– Особенный, – еле сдерживаясь подтвердил я.

Филипп вновь нахмурился – причем, даже размышляя, он не переставал улыбаться. Наконец протянул руку, сказал:

– Большое спасибо! Так приятно, что здесь все как одна большая семья!

Мы молча закивали, багровея от распирающего нас хохота.

– Как мне вас звать, друзья? – вопросил рыжий.

– Зыря, – представился Руни.

– Бенуил, – махнул рукой Пикси.

Мы с Арифом тоже назвали какие-то вымышленные имена.

– Спасибо! – еще раз поблагодарил Филипп.

– Ты поспеши! – подогнал его Руни. – А то Каркар отдыхать уйдет.

Парень взвился и убежал, только пятки засверкали.

Тут мы заржали, словно обожравшиеся сахара кони.

– Ой, умора! – хлопал себя по животу Пикси.

– Оболтус еще дурнее тебя, – Ариф толкнул локтем гогочущего Руни. – Хотя я думал, дурнее уже не бывает.

Мы отсмеялись, утирая слезы, потом вновь повернули свои взоры к океану.

Что ж, пора и нам идти, готовится к походу. Завтра, возможно, будет уже не до смеха.

20е число, Тыквенное Нисхождение. Утро

Знаете, а не так всё плохо – уже третий день нас сопровождают прекрасная погода, попутный ветер и добрый ром в кружках. Куда ни кинь взгляд, везде видны паруса нашей кавалькады, во главе которой рассекает волны гордость королевского флота – трехмачтовый «Принц Буревестник».

В Логбери к нам присоединился тысячный корпус генерала Лемана – осадная пехота с башенными щитами, конные стрелки, наемники с алебардами, яркие, будто южные птицы, и укротители чудовищ с полным трюмом всяких тварей. Все вместе мы представляли достаточно грозную силу, способную без особенного труда захватить какое-нибудь небольшое королевство. Посмотрим, что нам смогут противопоставить «пепельные».

Мимо прогромыхал Филипп, приветливо улыбаясь. Мы отсалютовали ему кружками. На парне, как на диковинной черепахе, висели походные котлы, которые он время от времени чистил. Другие два его друга, которым Филипп по доброте душевной тоже рассказал об «оловянных доспехах», судя по звону, также были недалеко – один увешанный большими оловянными половниками и черпаками, второй – в «костюме» из медных подносов. И глядели они на нас, да и на своего товарища, не столь дружелюбно.

– Хорошие ребята, – прокомментировал Пикси. – Другие бы рыжему рожу начистили, а эти только в спину плюют.

– Помогают котлы чистить, – сказал Руни. – Молодцы.

– А вот мы в тебя не плевали, – сказал Пикси. – И рожу не били.

– Пытались.

– Ну, не очень навязчиво.

– Ага, как же! Я пару ночей с