Шрифт:
Закладка:
За то, что Гринд на всех женщин реагировал одинаково, а на Первородную – никак, либо недовольно, его искренне хотелось обнять.
– Я при чём?– немного грубо поинтересовался Самаэль, указывая на свою сестру,– она хозяйка, у неё и спрашивайте разрешения. Всё,– похлопав Алану по ладони, он размашистым шагом направился к двери.– Давай, займись гостями.
Физиономии у родни выглядели просто восхитительно, и сдерживать смех стало ещё сложнее. Крокум с Шумером не могли заставить себя смириться с мыслью, что их оставили на попечительство женщине, Санбика – что с этой женщиной сам тави Гринд общался, как с женой. Да и кем ещё могла быть та, кого тави называл вместо себя хозяйкой в доме.
Оценив реакцию на себя, Алана открыто улыбнулась, сцепив руки в замок на уровне пояса.
– Кажется, я вернулась в молодые годы, когда для торговли приходилось надевать мужской кафтан. Подождите,– она колко усмехнулась,– схожу найду штаны, чтобы вас, Ваши Святейшества, не так кривило.
– Стой-стой,– Айорг не выдержал, со смехом подхватывая её под руку и заставляя остаться на месте.– Не суди строго, это ведь святое семейство. У них или по традициям, или никак.
– Простите их,– виновато улыбнулся Василиск, встав так, чтобы загородить собой братьев от Аланы.– Они не со зла.
– Конечно,– подхватил Крокум,– кто же знал, что тави Гринд абсолютно всё в доме оставляет на совести супруги.
Алана уставилась на него вместе с Айоргом, как на сумасшедшего. К удивлению, таким же взглядом брата одарил и Василиск, в очередной раз только подтверждая их давнюю с Владыкой шутку про то, что при рождении основную массу ума они забрали себе, а четверым другим на всех остались лишь жалкие остатки.
– Ты идиот?– спас от перспективы ругаться Король богов.– Или ты думаешь, что тави бегал по миру в поисках супруги, которая будет выглядеть, как его женская версия?
– Не дай Первородные выйти замуж за такого, как он,– Алана рассмеялась, тут же с коротким аханьем прикрыв рот ладонью.– Ох, простите. Наверное, при вас так нельзя.
– Можно,– коротко улыбнулся в её сторону Василиск, после ударяя Крокума тыльной стороной ладони в грудь.– Это его сестра, дурак ты святой. Очевидно же.
Глядя на вытянувшиеся от удивления лица Крокума с Шумером, Владыка с сударыней Гринд рассмеялись в голос. День обещал быть весёлым.
1.
Тяжёлая золотая монета, блеснув на солнце, упала в ткань небольшого мешочка на мостовой, и мальчишка из числа бродячих тут же кинулся её поднимать. Разжившись деньгами, он на поверку прикусил монету и только после этого взглянул на одного из множества благодетелей. Замер испуганно, забыв про золото у себя во рту, и почти начал сбивчиво бормотать извинения, но страх в последний момент схлынул, уступая место опьяняющему спокойствию.
Ему про это рассказывала мать, предупреждавшая строго: «Не смотри в глаза», хотя ребёнок, конечно, помнил этот наказ крайне смутно и следовать ему не собирался. Было от этого проще или сложнее, он не разобрался, но, взглянув один раз, уже с трудом мог отвести взгляд. Глаза были необычные, как матушка и рассказывала – цвета тёмного сердолика, в глубине которого спустя века до сих пор были заметны яркие искорки золотистого оттенка. Напоминали глаза того крупного серого кота, что часто гулял по улицам города и вёл себя, как настоящий хозяин.
Мальчишка бы так и стоял, молча таращась на горожанина, если бы не чьи-то руки, подхватившие сзади под мышки и поднявшие над землёй.
Звуки города, погружённого в праздник, вернулись обратно и нахлынули волной, поглощая ребёнка с головой. Будучи отставлен в противоположную сторону, он посмотрел на монету у себя в руках и опрометью кинулся к лавочнику, торговавшему яблоками в карамели.
– День добрый,– музыкант, картинно отряхнув руки, выпрямился и протянул ладонь гостю.– Поразвлечься?
Ощущение человеческой руки под пальцами было непривычным. Когда Гласеа последний раз видел его таким – сотни, тысячи лет назад?
Образ молодого высокого юноши с медовым золотом длинных волос, частично забранных в хвост чёрной лентой, казалось, давно стёрся из памяти, но теперь воспоминания вспыхнули с новой силой. Он признавался в этом лишь сам себе, но любил правителя больше именно таким. Привычный в нынешнее время вид тоже был по-своему хорош, но окружающие сразу понимали, что стоит держать ухо востро; молодой, в свою очередь, прятал опасность за теплом и той симпатией, которую к нему испытывали неосознанно. Прежде, чем люди начинал соображать, они уже оказывались в его руках и не имели права на отказ.
– Вроде того,– Иблис спокойно улыбнулся,– составишь компанию?
Глянув на своих людей – барабанщик только на секунду отвлёкся от игры, чтобы махнуть на него рукой – Гласеа согласился и со смешком подставил Князю локоть. В ответ получил лёгкий удар ладонью, но ни капли не обиделся. В этом была вся их страна и Дэв в частности – даже с правителем можно было позволить себе лёгкую фамильярность и шутливость.
Вместе они двинулись вглубь торговой площади, на которой сегодня не гулял только ленивый. Все, в том числе и крестьяне позволили себе на день оставить работу и выдохнуть, отдаваясь во власть лёгкого праздника без особого повода, который для них устроила сударыня Гринд. То тут, то там можно было услышать разговоры о доброте её и её брата, даже в столь тяжёлые времена беспокоившихся о том, чтобы жители могли ненадолго забыть о войне и повеселиться.
Впрочем, военные об отдыхе не думали – их можно было заметить на площади и на некоторых улочках. Гласеа слегка передёргивало от воспоминаний о том, какими правдами и неправдами он убеждал первого тави, что никакого вреда ни он, ни остальные бродячие артисты не представляют. По счастью, сударыня Алана была на их стороне с самого начала, да и та девица, что намедни общалась с ним на площади, тоже эти начинания поддерживала. Против двух женщин великий генерал ничего сделать не смог.
– По улице не пройдёшь, не оглядываясь,– всё-таки поделился он своим недовольством.– Следят на каждом шагу. Когда мы были у этого… Как же его…
Нахмурившись, он пощёлкал пальцами и это, к вящему удивлению, помогло вспомнить нужное имя:
– У Сонрэ, вот! Когда у него в городе были, так всем плевать было, хоть головой в бубен бейся на площади. А этот, тварь, смышлёный.
– Кто бы сомневался,– Иблис коротко улыбнулся, держа руки за спиной и с искренним интересом наблюдая за людьми.
– Ему только кто-то шепнул, что бродячие в городе, так он всех на уши поставил. Наверняка сам пару раз такое проворачивал. А у Сонрэ, подумайте только, его дочка нас наняла в родовом поместье банкет играть!
Хотелось добавить «если бы здесь было так легко», но Гласеа своевременно себя одёрнул. С трудностями или без, но возможность находиться в городе они себе выцарапали. Теперь оставалось надеяться лишь, что и остаток дня пройдёт без засечек, однако для этого совершенно точно следовало отвлечь того, кто держал всю армию на коротком, крайне туго затянутом поводке.
