* * *

Сумерки в Волчьем Краю неторопливы. Они сгущаются постепенно, как будто давая путникам возможность выбрать место для ночлега. Этим вечером беглецам повезло: недалеко от едва заметной тропы, которой вел их Матеос, они обнаружили неизвестно как оказавшийся посреди равнины огромный валун. Метель все еще не желала прекращаться, и обнаруженный кусок скалы был просто отличным укрытием.

Воин осторожно обошел вокруг него, проверяя безопасность, и, наконец, махнул рукой спутникам:

— Тут чисто. Идите сюда, поставим палатку с подветренной стороны.

— Откуда здесь этот валун? — спросила Эсса, — Прямо посреди равнины!

— Это святыня местных диких племен. Видите — камень весь исцарапан значками. Это их… руны, что ли, — ответил Матеос, — Но, судя по всему, здесь давно никто не был — я не вижу следов жертвоприношения. Давайте поставим палатку и попробуем развести огонь.

— Пойду за хворостом, — кивнула Эсса.

— Только не трогай черные кривые деревца, капитан был прав, их дым ядовит, — предостерег Матеос, и тут же их прервал пронзительный женский визг.

— Виэри! — воскликнула Эсса, выхватывая оружие и устремляясь на крик. Мужчины ринулись за ней.

Они обнаружили чародейку прямо за валуном. Она стояла, в ужасе прижав руки к лицу, не в силах отвести взгляд от страшного зрелища. Невдалеке на невысоких деревцах, чьи ветки были унизаны длинными шипами, были распяты небольшой, похоже, новорожденный ягненок и взрослый заяц. Животные были уже мертвы и успели окоченеть. Стволы и ветви обоих деревьев были обильно политы кровью. Тельца животных были жестоко растерзаны: похоже, их нанизали на колючки еще живыми и потом выдирали из них куски плоти.

Эсса обняла сестру и прижала к себе, отвернув ее лицо от страшного зрелища.

— Я… я просто пошла посмотреть на знаки, и увидела это! — всхлипывала девушка.

— А говорил, нет следов жертвоприношений, — покачал головой Андри.

— Это не жертвоприношения, — пояснил Матеос, — Это сделала снежная сова. Эти птицы хватают свою добычу, нанизывают ее на шипы, а потом вырывают куски мяса. Но зрение у снежных сов устроено так, что они могут видеть только живую жертву, которая еще шевелится. Когда их добыча умирает и перестает двигаться, они бросают ее вот так.

— И летят за новой… — отозвалась Эсса.

— Именно, — кивнул Матеос, — Но на взрослых людей они не нападают. Мы для них слишком крупные. Идемте, разобьем лагерь.

— Может быть, стоит снять их и сжечь? — целитель с сожалением посмотрел на замученных животных.

— Не надо, — отрезал воин, — Во-первых, они намертво примерзли. А во-вторых, столбы пламени могут привлечь сюда местных жителей, а дикари чужаков не любят.

Андри согласно кивнул, но было видно, что ему не по себе. Эсса, обнимая Виэри за плечи, осторожно увела сестру от страшной находки. Все четверо вернулись к валуну. Гладиатор и чародей ловко поставили палатку. Девушки развели огонь и наскоро приготовили ужин.

После еды все вчетвером задумчиво сидели у догорающего костра. Метель мало-помалу стихала.

— Андри, расскажи, что тебе удалось узнать про Фанкор-Зор? — тихо спросила Эсса, — Я не успела прочитать те странички, спешила.

— Ну что же… — целитель задумчиво протянул руки к огню, — Вы все знаете, что древняя империя Ристерос простиралась достаточно далеко. А в тех землях, куда она не могла дотянуться и присоединить к себе как провинции, она основывала свои города-анклавы. Они были просто огромными. Внутри города всегда располагался значительный гарнизон и обязательно — невольничий рынок. Именно для работорговли такого рода поселения и использовались.

— А кто строил эти анклавы? — глухо спросил Матеос, — Рабы?

— Как и всё в Империи, — кивнул Андри, — По иронии судьбы эти города построили рабы, чтобы ими было удобнее торговать.

Матеос сжал кулаки. На лице гладиатора были написаны нескрываемая ненависть и отвращение. Андри грустно усмехнулся:

— Императоры Ристероса брали с покоренных земель «живую дань», как они это называли: каждый год имперские войска уводили в рабство определенное количество людей. Брали всех, кто понравится — простых селян, вождей, богатых, бедных, детей, женщин, даже стариков. Защищен не был никто. Если же побежденные протестовали, из города-анклава приходила армия и тогда рабами становились все. Фанкор-Зор был одним из городов-крепостей, самый дальний, самый северный анклав Империи.

— Неужели никто не восставал? — спросила Эсса.

— Случалось, но очень редко. Императоры Ристероса были хитрыми политиками, — пояснил целитель, — В то время всеми народами Каэрона управляли вожди-маги. Верховные чародеи Ристероса охотно брали в учение их детей и делились с ними своими знаниями. Дети вождей возвращались домой, овладев магией в той степени, в какой это им позволяли Верховные чародеи. Привести свой собственный народ в повиновение такие наследники вполне могли, а вот против боевых магов Древней Империи, конечно, не имели никаких шансов. Да и обучали этих детей так, что в итоге они вырастали верными подданными императора. Унаследовав власть, такие чародеи-вожди едва ли не с охотой отдавали в рабство своих соплеменников.

— Ты же сказал, что забрать в неволю могли кого угодно, даже вождя? — с сомнением покачала головой Эсса, — В чем же тогда преимущество?

— Рабам, проявившим способности к магии, жилось куда лучше, чем остальным, — ответил Андри, — К ним относились с уважением, давали образование, иногда, если их способности были велики, даже принимали в семью. Шанс потом получить свободу у них был куда больше. Но вернемся к Фанкор-Зору.

Места здесь пустынные, почти непригодные для жизни. А тут — огромный город. Без магии поддерживать комфортное существование для гарнизона и свободных граждан было бы невозможно. А красоту и удобства ристе̇ри очень ценили. Город был просто пропитан магией. Она подавала воду в фонтаны, освещала и обогревала дома, поддерживала экзотические растения в садах и парках. Я думаю, что городские стены до сих пор уцелели только потому, что их изначально возводили, укрепляя раствор и строительный материал магическими компонентами.

Когда Пророк Риквард начал свою войну, восстали не только его последователи и рабы, но и те территории Ристероса, с которыми традиционно приходилось справляться при помощи силы. Удерживать север Империи стало все сложнее. Армию из города срочно вернули в столицу.

Как только войска покинули Фанкор-Зор, все рабы, которые содержались в городе, немедленно восстали. Их было куда больше, чем свободных, да и имперских магов в анклаве осталось уже мало. Богатые и знатные столичные чародеи туда не стремились. Получить от императора назначение в Фанкор-Зор означало опалу. В город бежали все, кто имел в Ристеросе проблемы с законом, в том числе и чародеи. Но и таких было очень немного.

Восставшие рабы перебили магов-правителей, гарнизон и половину населения и вырвались из города. Им удалось захватить корабли, переправиться через Суровое море и