Маг крови хмурится пару мгновений, а затем произносит с нетерпением и досадой:

– Дай мне свою руку. Поедешь со мной.

Я вообще-то рассчитывала быть на земле, когда устрою маленькое землетрясение. Ладно, это будет чуть сложнее, но ехать с магом я точно не хочу.

– Попробую еще раз, – бросаю я и поворачиваюсь к успокоившемуся коню.

Мужчина хмыкает, но ничего не говорит.

Я делаю осторожный шаг ближе к лошади, притворяясь, что опасаюсь ее, протягиваю руку и глажу ладонью мощную шею. Шепчу:

– Эй, я больше не трону тебя, ладно? Прости за то, что было.

Еще через пару минут я забираюсь в седло.

Маг мерит меня нечитаемым взглядом и отправляет своего коня вперед. Мы с псами следуем за ним.

Местность здесь такая, что ехать быстро не выходит. Впрочем, мне это только на руку. Но вскоре маг крови решает добавить неудобств, поравнявшись со мной, чтобы заговорить:

– У тебя нет карты, ты не забиралась так далеко на юг, но говоришь, что знаешь, где находится долина. Откуда?

– Я знаю направление, – пожимаю я плечами.

– Поделишься?

– Чтобы вам не пришлось платить мне золотом? – подозрительно смотрю я на мужчину.

– Боюсь, даже с этим знанием я не буду так хорошо разбираться в тонкостях бывших эльфийских земель. И мне, к слову, интересно, почему в них так хорошо разбирается юная девушка.

– Потомственная семья проводников, – напоминаю я. – Я изучала записи предков с самого детства.

– Но нарисовать карту пройденной местности догадалась лишь ты?

Я поджимаю губы и отворачиваюсь. Маг явно что-то подозревает, играет со мной, издевается. Но и я не из робкого десятка.

– Мой отец… Он хотел сына, а родилась я. Мать умерла во время родов, а жениться во второй раз старик уже не мог.

На самом деле я не знаю, кто мой отец и где сейчас находится, но точно знаю, что он самый мерзкий из людей. И я ненавижу его всей душой.

– Выходит, ты сбежала из дома, чтобы что-то доказать отцу?

Я смотрю на мага:

– Удивительная проницательность для того, кто вообще не знает, что такое отцы и дети.

Да, я в курсе, что церковь каким-то образом определяет, кто из человеческих детей будет сильным магом крови. Их забирают от родителей в младенческом возрасте и растят в полной ненависти к эльфам в своих монастырях под красивым названием «Воины Крови».

Мужчина долго всматривается в меня нечитаемым взглядом, уголки его губ едва заметно дергаются в подобии улыбки, а затем он отправляет коня вперед, но успевает бросить:

– Я знал своих родителей, Ния.

Я слежу за его отдаляющейся спиной задумчивым взглядом. Неприятно думать, что не все маги крови – бездушные убийцы, взращенные церковью без собственных целей и мнения. Еще неприятней задумываться над тем, что именно этот маг отличается от себе подобных.

Я встряхиваю головой и тут замечаю в просвете деревьев поднимающиеся к небу остроконечные горы. А немного дальше и левее, кажется, шумит водопад.

Сейчас.

Я оборачиваюсь на псов мага – оба с самого утра не спускают с меня глаз – и говорю одному из них:

– Слышала, что ты, Кирис, любишь полакомиться мясом птиц. Вон – чарийка, говорят, очень сочная.

Оба пса смотрят в сторону, куда я указываю пальцем, всего одно мгновение. Но этого хватает. Я дергаю поводья лошади и, изобразив возглас непонимания, заваливаюсь с нее. Падаю в высокую траву, больно ушибив бедро о растущий над землей корень – мой стон боли добавляет представлению правдоподобности. А в следующий миг я вонзаю ногти в землю, заставляя ее дрожать.

Кони начинают испуганно ржать и топтаться на месте. Лошадь, на которой ехала я, первой убегает глубже в лес, едва не задев меня. Мужчины же пытаются усмирить своих скакунов, но тщетно: эти животные не терпят землетрясений.

– Они скоро озвереют! – кричу я, поднимаясь на колени, но не отнимая рук от дрожащей земли. – Спрыгивайте!

Мне приходится выкладываться в полную силу, чтобы удерживать достаточно большой пласт земли необходимое время. Мышцы рук сводит, на висках проступает пот и струйкой стекает по скуле. Я рискую. Очень сильно. Но в конце концов риск приносит свои плоды.

Первым с лошади валится Кирис. Второго упрямого человека жеребец кусает за плечо. Тот взвывает от боли и тоже падает в траву. Кони бросаются в разные стороны, освободившись от ноши.

Маг крови лучше своих людей справляется со скакуном, но в какой-то момент ловит мой взгляд, хмурится и наконец спрыгивает на землю. Я киваю, мол, одобряю принятое решение, потому что мужчина продолжает смотреть на меня.

Я удерживаю землетрясение еще какое-то время, чтобы лошади могли убежать как можно дальше, а затем расслабляюсь. Но делаю это как можно незаметнее, потому что до сих пор чувствую на себе тяжелый взгляд мага крови. Голову посещает жестокая мысль: может, все же стоило дать лошадям переломать ноги в горах и не навлекать на себя лишних подозрений, спасая их? Впрочем, я по-прежнему считаю, что животные не должны страдать из-за никчемных людей.

Укушенный лошадью человек продолжает стонать от боли, и первым к нему бросается его друг. Маг крови тоже отмирает:

– Кирис, я им займусь, а ты разыщи лошадей.

– Это бессмысленно, – поднимаюсь я на ноги. – Впереди горы. Похоже, мы добрались до места, где землетрясения – частое явление.

– Ты имеешь в виду Парящие скалы, Ния? – сухо интересуется маг, присаживаясь рядом с псом. Тот опасливо переглядывается с другим.

– Тоже слышали об этом месте? – подхожу я ближе, доставая из сумки склянку с целебным порошком. Жаль тратить его на пса, который скоро погибнет, но нужно хоть немного усыпить бдительность мага, расположить его к себе.

Я зубами откупориваю бутыль с водой и говорю мужчине:

– Необязательно себя резать, я могу помочь ему по-другому.

Маг с подозрением смотрит на содержимое моих рук, затем пару секунд изучает мое лицо и кивает.

Пес, лоб которого блестит от пота, тут же возмущается:

– Тайлос! Ты ей, может, и доверяешь, а я – нет!

Я присаживаюсь рядом с ним и хмыкаю:

– Большой и грозный мужчина боится маленькую девочку с целебным порошком? Посмотри на мою шею – меня словно и не душил твой погибший друг. А теперь снимай куртку.

Тот прожигает меня ненавистным взглядом и не шевелится.

– Ты теряешь кровь из-за своего пустого упрямства, – поторапливаю я. – А впереди горы. Не думаю, что твой хозяин станет тащить тебя на себе.

Мужчина досадливо рычит и наконец дергано освобождает раненое плечо