По мнению Шелленберга, эта чертова Швейцария была чирьем на теле обновленной Европы, чирьем, который нужно было немедленно вскрыть. Но после Сталинграда…

Шелленберг невольно поморщился. Это «после Сталинграда» и беспокоило его. Сейчас все силы рейха брошены туда, а он вынужден что-то придумывать, чтобы встретиться с какой-то пешкой.

Еще полгода назад, узнав о русской рации в Женеве, они бы не церемонились с нейтралами, наоборот, факт этот стал бы отличным поводом к молниеносному захвату конфедерации. Что-что, а уж опыт у вермахта в этом вопросе был — чем та же Швейцария лучше Дании или Норвегии? Ничем. Но всему свой срок…

Шелленберг с досадой подумал о генералах, толкущихся на пятачке у Волги. По данным разведки Советский Союз был уже обескровлен и не имел ни оружия, ни людских ресурсов. Но почему тогда эти фанатики так бьются за Сталинград?

И все же тревога не покидала его. Вероятно, потому что эта масштабная война на Востоке затягивалась и грозила неприятностями: русские воевали не по правилам, цеплялись за каждый город, село. Сколько уже длятся бои на Волге?

Бригадефюрер не успел вспомнить — их машину бросило вправо и понесло в кювет. Шелленберг впился руками в спинку переднего сиденья, наблюдая как она, машина, на скорости летит под откос. Он не успел даже вскрикнуть, да и не смог бы — у него перехватило горло. Автомобиль в это время занесло, и он остановился у самого края дороги.

Бригадефюрер быстро овладел собой:

— Что случилось, Эрхард?

— Баллон лопнул, я еле удержался на полотне.

Шофер выскочил на обочину и склонился над колесом. Адъютант открыл дверцу. Шелленберг, выйдя из машины, посмотрел на часы.

— Сколько вам нужно времени, Эрхард?

— Минут десять, бригадефюрер.

— Много, мы опаздываем. — Шелленберг помедлил секунду, потом приказал адъютанту: — Вы поедете вперед. Встретьте Массона и привезите его вон туда... — Он указал на дома, расположенные в километре на берегу Рейна. — Кажется, это Вальдсхут?

— Да, бригадефюрер.

— Возьмите машину охраны.

— Но…

— Не беспокойтесь, два охранника останутся со мной. — Он не мог сказать, что чувствует себя в безопасности лишь в своем бронированном автомобиле. Кто его знает, может где-то за поворотом его уже ждут… Нет, убийство Гейдриха научило его, и он не станет рисковать. — Поезжайте, не теряйте времени!

Глянув на удаляющийся «Мерседес» охраны, потом на шофера с запасным колесом, Шелленберг сел на заднее сидение и захлопнул дверцу.

...Начальник швейцарской разведки и контрразведки бригадный полковник Роже Массон, не спеша, шел по мосту через Рейн. На немецкой стороне его уже ждал человек в эсэсовской форме.

— Прошу простить, — вытянулся тот, — за вами скоро приедут.

Массон повернулся к эсэсовцу спиной и посмотрел на мутный после дождя Рейн, на крутой берег, где сгрудились дома Лауфенбурга — последнего швейцарского городка, до которого всего-то сто метров. Увидит ли он его еще раз? От Шелленберга можно ждать чего угодно. Полковник согласился на эту встречу по необходимости — вряд ли шеф внешней разведки СД будет устраивать свидание ради чашки кофе…

Но повод тот выбрал действительно незначительный: гестапо арестовало швейцарского вице-консула в Штутгарте лейтенанта Мергелли, обвинив его в шпионаже. Когда Массону сообщили об этом, он только пожал плечами.

На Мергелли уже поставили крест — его взяли на явочной квартире при выполнении задания Бюро. Политический департамент отказался от него, сообщив Министерству иностранных дел Германии, что тот действовал по собственной инициативе... Да таких Мергелли было, собственно, пруд пруди. Массон в ответ мог задержать дюжину немецких шпионов в Швейцарии — ведомство полковника Жакийяра, начальника контрразведки, имело на этот счет весьма солидную картотеку, но это означало бы обострение отношений с рейхом, нежелательное обострение. Так что проще было пожертвовать неудачливым лейтенантом…

К контрольному пункту подъехала машина, хлопнула дверца, но Массон не пошевелился, демонстрируя выдержку. Оглянулся он только когда услышал за спиной:

— Господин бригадный полковник, прошу извинить за опоздание, но встреча переносится в другое место.

Массон смерил человека взглядом с головы до ног. Штатский костюм был пошит хорошо, но явно не подходил мужчине — тот стоял навытяжку, с ладонями, прижатыми к бедрам и носками желтых ботинок на толстой подошве, разведенными в стороны. Да, этот человек привык носить форму, а все остальное шло ему, как корове седло.

— Что-то случилось? — спросил Массон.

— Небольшая авария с машиной бригадефюрера.

— Надеюсь, все в порядке?

— Да, лопнуло колесо, и машину занесло.

«Что не явилось причиной для переноса встречи...» — мелькнула тревожная мысль, но он поинтересовался спокойно:

— Где же сейчас бригадефюрер?

— Он ждет вас в Вальдсхуте.

Человек в штатском открыл перед Массоном дверцу «Мерседеса», а сам сел на переднее сиденье. Машина мягко тронулась.

До Вальдсхута доехали молча, бригадный полковник смотрел на длинную узкую улицу, сбегавшую к Рейну, и не нашел ничего, за что бы мог зацепиться глаз. Городок как городок, здесь швейцарские селения, как две капли воды, похожи на немецкие: Лауфенбург, Клейн-Лафенбург, Вальдсхут, Вальдшут — лишь незначительная разница в названиях.

В холле отеля над Рейном, возле которого остановился «Мерседес», Массону пришлось подождать. Через несколько минут появился Шелленберг, один, без адъютанта и охраны. Широко улыбаясь, он протянул руку.

— Рад вас видеть, бригадный полковник!

— Взаимно. Надеюсь, авария не причинила вам вреда?

— Ну, что вы, это не авария… Так... — Шелленберг небрежно махнул рукой. — Мне приятно, что мы можем, наконец, пообщаться с глазу на глаз. Думаю, у нас найдутся темы для обсуждения, хотя я бы предпочел просто поговорить с вами, мой дорогой коллега, потому что ваш опыт и ваш интеллект бесценны для меня.

Бригадный полковник выдал в ответ улыбку, хотя на душе у него заскребли кошки: чем приветливее Шелленберг, тем хуже.

— Как и ваше время, — ответил он сдержанно, — что я вполне осознаю, герр бригадефюрер.

— Тогда прошу вас, — Шелленберг указал на дверь, — погода стоит замечательная. Лучше, я думаю, побеседовать на свежем воздухе, потому что в нынешнюю эпоху техники стены как-то сковывают, не так ли?

Массон, конечно, догадывался, что в холле уже успели установить микрофоны, но не ожидал, что сам Шелленберг откажется от возможности иметь запись их разговора. Он не знал, что бригадефюрера сковывало именно это — Шелленберг был уверен, что содержание их беседы станет немедленно известно Мюллеру и Кальтенбруннеру, а это не входило в его планы.

Улица,