Дюбуэль был уверен: знают не только они. Во время их первой встречи он попытался узнать от Коломба обо всех источниках его информации, однако тот сразу замкнулся и предупредил, что даст пароль только к «Полковнику» и то только потому, что ему надо передать код. Все остальное относится к его компетенции. Он будет передавать информацию Центру только до конца войны, и никому не должно быть дела до того, кто работает вместе с ним. Правда, тогда же Коломб предупредил, что его услугами пользуется также швейцарская разведка — так называемое Бюро ХА во главе с майором Хауземаном.

Дюбуэль знал об этом Бюро. В 1939 году швейцарская Секретная служба с бригадным полковником Массоном во главе создала специальное Бюро, которое призвано было обобщать политическую обстановку в Германии, надзирать за немецкими дипломатами в Швейцарии, защищать швейцарских дипломатов и засылать своих агентов в рейх. Дюбуэлю сообщили даже адрес Бюро ХА: вилла Штуц в Костаниенбауме близ Люцерна. Тогда же он высказал Центру свои сомнения относительно целесообразности использования Коломба, но начальство не согласилось с ним, приказав передать Коломбу код и согласовать расписание радиосеансов — информация, шедшая через Коломба из ОКВ, перевешивала все остальные доводы.

Фраза, невольно вырвавшаяся у Коломба, дала Дюбуэлю повод возобновить некогда прерванный разговор.

— Мы должны быть уверены в подлинности передаваемой информации, — начал он издалека, — и должны знать, от кого ее получаем.

Коломб не отрывал взгляд от тарелки.

— Пожалуй, вы правы, и все же я не назову вам фамилий.

— Хорошо... Я привез вам новый код, — сменил тему Дюбуэль. — Ведь информация из ОКВ все еще поступает?

Коломб кивнул. Он сохранит в тайне только имена людей, поставлявших информацию «Полковнику». Остальное для Дюбуэля — не секрет.

Еще перед нападением Германии на Польшу друзья Коломба доставили в Швейцарию портативный радиопередатчик. Коломб должен был поддерживать прямую связь с радистами ОКВ, где «Полковник» занимал высокий пост — был одним из помощников шефа функабвера генерал-майора Эриха Фельгибеля.

«Полковник» лично шифровал свои сообщения и передавал их двум сержантам-радистам, на которых мог положиться, хотя те все же не знали, с кем поддерживали связь и были уверены, что ведут переговоры с агентами абвера за рубежом. «Полковник» ставил на сообщениях исходные номера, якобы внесенные в журналы для специальных резидентур. Такими резидентурами занимались либо сам Канарис, либо его ближайшие помощники. Это позволяло «Полковнику» избегать регистрации своих радиограмм. Пеленгации же он не боялся — передачи велись из двух огромных залов, где постоянно работало не менее ста передатчиков. Да и кому взбредет в голову его пеленговать?

На случай же потери связи Коломб должен был подать условный сигнал на постоянной частоте и, вызвав таким образом функабвер, ждать, пока тот не отзовется.

Эта прекрасно продуманная схема имела лишь одно уязвимое место: если Центр хотел дать задание «Полковнику» или просил уточнений, Коломб не мог передать их сержантам-радистам, это было бы слишком рискованно. Поэтому он трижды в неделю в назначенное время передавал в эфир короткие цифрогруппы в надежде, что «Полковник» сможет их принять.

И за редким исключением этот вид связи не подводил. До сего момента.

Теперь же в гестапо, абвере и СД, возможно, уже лежали расшифрованные запросы центра к «Полковнику», но даже имея их, им трудно было установить кому именно они адресовались.

— Провал Клода Тюрбиго кое-чему научил нас, — сказал Дюбуэль, пригубив бульон, принесенный официантом. — Я привез вам два кода. Один для шифровки сообщений, идущих от вас в Центр. Другой — для шифровки передач «Полковником». Кроме того, из зоны Виши на днях сюда переедет Вилли Бут. Когда-то он был моим помощником в Гааге. Теперь объем вашей работы настолько вырос, что одному вам не справиться.

— В этом есть смысл, — согласился Коломб.

Дюбуэль указал глазами на портфель, стоявший под столиком.

— Возьмете с собой. Там код и деньги. Десять тысяч франков. Хватит?

— Ого! — воскликнул Коломб. — Не ожидал столько. И как вам только удалось?

— Не говорите… Парижские спекулянты содрали с меня семь шкур... У вас, кстати, нет здесь знакомого коммерсанта со счетом за рубежом? Например, в Швеции? Центр найдет способ перечислять ему доллары или фунты, а он будет рассчитываться с вами франками, удерживая, конечно, комиссию.

— Это можно организовать. Я сообщу вам, но десять тысяч все-таки много. Хватило бы семи.

Вот так всегда — Коломб предельно щепетилен в финансовых вопросах и постоянно подчеркивает, что работает не за деньги, а дополнительное финансирования ему нужно только чтобы не прогорела типография.

— Везти деньги назад — опасно, — положил конец его сомнениям Дюбуэль. — Кроме того, они пригодятся Вилли Буту.

— О, я не учел этого!.. Значит, я уже сегодня могу выйти в эфир?

— Только будьте осторожны, — попросил Дюбуэль, — вашу станцию, возможно, уже запеленговали, и я беспокоюсь за вас.

Коломб весело рассмеялся.

— Полковник Массон не менее вас заинтересован в моих сообщениях, и его рука чувствуется повсюду. Сегодня я едва ушел от двух типов из Бюро — никак не хотели со мной расстаться.

— Вы недооцениваете гестапо.

Коломб прищурился. Тень пробежала по его лицу, и он произнес:

— Я бежал из Германии в тридцать третьем и, конечно, не могу знать всего, но... полагаю, гестапо уже потеряло мой след.

— О вас могли временно забыть, но сейчас, я уверен, они начнут пересматривать швейцарскую картотеку, и тогда никто не застрахован…

— Я учту это, — пообещал Коломб.

— В Штутгарте, — продолжал Дюбуэль, — насколько нам известно, создана новая группа по борьбе с передатчиками в Швейцарии. Они ищут в основном вас, — он хмуро усмехнулся. — Руководят группой опытные офицеры СД и абвера. Центр просил передать, что передовые части этой группы выдвинуты к самой границе. Вы должны соблюдать строжайшую конспирацию. Встречи с Вилли Бутом — только в крайнем случае, связь только по почте или через тайники…

Он продолжал говорить, Коломб, соглашаясь, кивал и жевал утку по-гасконски — двое пожилых людей ели свой скромный обед в женевском ресторане и не знали, какие силы брошены против них.

Штутгартская группа, замаскированная под вывеской организации «Алеманише Арбейтскрайс» («Немецкий кружок труда»), объединяла десятки квалифицированных специалистов. Только на самой швейцарской границе абвер установил четыре мощных пеленгатора. Но запеленговать рацию Коломба, а впоследствии и Бута, было практически невозможно: техническая погрешность в одну сотую градуса