а только пытаются что-то уточнить, тут же рассыпаясь словесным елеем в адрес докладчика и его руководителя. Это закон жанра – катастрофе должно предшествовать море положительных впечатлений. Тогда никто не сможет предъявить обвинения в сговоре: разные люди имеют право на различное мнение.

Наконец председатель предоставил слово «академику» как одному из сильнейших авторитетов в данной области и при этом бывшему научному руководителю аспиранта, представившего сегодня свой труд на суд общественности. Он произнёс лаконичную речь, в которой отметил положительные качества Огородникова как молодого исследователя, уже сделавшего серьёзные шаги в науке. Почему же пришлось в таком случае передать руководство профессору Веселову? Такому ученику необходимо уделять много времени – или талант мог не раскрыться во всей красе.

– Соискатель научной степени и его руководитель могут подтвердить, что мною была оказана всесторонняя поддержка в организации всего процесса работы над диссертацией.

Снова и снова произносились слова благодарности в его адрес со стороны Огородникова и Веселова, председателя и рядовых участников мероприятия.

«Академик» едва успел закончить своё выступление, как с места поднялся один из двух гостей, солидный мужчина лет пятидесяти пяти. Нотки его голоса, ещё до первых произнесённых им слов, явно показали, что этот человек придерживается абсолютно противоположного мнения. Аудитория, только что восторженно обсуждавшая работу Огородникова, замерла, не в силах поверить в то, что они слышали. Клокочущая ярость изливалась через уста говорившего, шокируя присутствующих.

Тем не менее опытные учёные видали и не такое. Шок, последовавший за первой волной агрессивной критики, постепенно улетучивался вместе с запалом незнакомца, которому было всё труднее и труднее выдержать заданную интенсивность речи. Робкие возражения постепенно усиливались и превратились наконец в неодобрительный гул, который в итоге заставил мужчину замолчать.

Веселов моментально понял, что инициатива по-прежнему находится в его руках. Все вокруг продолжают оставаться на их с Огородниковым стороне, а ненормальных, желающих во что бы то ни стало показать себя, всегда хватает. Старый лис взял дело в свои руки.

– Следует заметить, что результаты представленной работы докладывались на многочисленных конференциях и симпозиумах, а самое главное, на неё имеются положительные отзывы из внешних организаций от уважаемых людей: профессоров Образцова и Рычагова. – Профессор сделал паузу, чтобы добить нежданного противника. – В итоге факты, изложенные в предыдущем выступлении, не соответствуют реальному положению вещей, а только могут быть истолкованы как проявление крайней необъективности и негативного личного отношения к соискателю.

Все одобрительно закивали, а председатель поднялся, чтобы подвести итог дискуссии, но второй гость опередил его.

– Я не являюсь учёным, но представляю компетентные органы, – произнёс мужчина. В зале тут же воцарилась зловещая тишина. Человек же быстро достал ворох каких-то бумаг. – Только что были произнесены фамилии людей, которым примерно в одно и то же время одним и тем же лицом сделаны существенные денежные переводы.

Говоривший презрительно ухмыльнулся: эти научные черви не могли предсказать подобного развития событий. Законы научного диспута, многократно изученные и повторённые докторами и профессорами, всегда отступают перед прямым обвинением в попрании обыкновенных общественных норм.

Гнетущее молчание повисло в комнате. Люди прекрасно понимали, что происходит нечто страшное, не дающее и слабой надежды на благополучный исход. Маятник может качаться в ту или другую сторону в ходе профессиональной дискуссии, но когда главенствует госпожа политика, да ещё представленная личиной сотрудника понятно какого ведомства, то дело становится совсем скверным.

Всё же один человек не желал сдаваться. Профессор Веселов продолжал биться за своего аспиранта как разъярённый лев. «Академик» даже не мог предположить, что его недруг способен так отстаивать чьи-либо интересы, помимо своих собственных. Последние аргументы были брошены в топку разгоревшейся битвы.

– С чего вы взяли, что эти переводы сделаны Огородниковым? – вопрошал он.

Гость не повёл и бровью. Он только молча передал для ознакомления весь ворох бумаг председателю, после чего обернулся к Веселову и, смерив профессора презрительным взглядом, довёл своё дело до конца.

– Там ещё имеется перевод на некоего Веселова Аркадия Сергеевича, – произнёс человек голосом, в котором отсутствовали какие-либо эмоции. – Таким образом, есть большая вероятность того, что руководитель и два рецензента данной работы подкуплены.

Цель была достигнута, палач мог перейти на саркастический тон:

– Переводы действительно отправлены не от имени Огородникова. Что ж, мы обязательно ликвидируем это белое пятно, а пока я бы порекомендовал вам отложить рассмотрение сей работы на неопределённое время.

Издёвка сквозила во всём. Все понимали, что следующей предзащиты диссертации уже никогда не случится. Соискателю вместе с его руководителем и двумя рецензентами теперь навсегда закрыты любые двери в научный мир…

Прошло два месяца. Университет начал понемногу забывать о событиях, связанных со столь перспективным юношей, который оказался обычным взяткодателем. Огородников не был арестован, так как не удалось установить, что денежные переводы отправлялись именно им, но его репутация оказалась безнадёжно испорченной. Парню прозрачно намекнули, что для всех будет легче, если он тихо исчезнет из университета, а лучше всего и из города. В кулуарах многие говорили, что, спасаясь от позора, несостоявшийся аферист уехал в родную деревню. Ещё меньше внимания научного сообщества заняла информация о кончине профессора Аркадия Сергеевича Веселова то ли от сердечного приступа, то ли от скоротечной онкологической болезни. «Академик» не испытывал никакого сожаления по отношению к поверженному противнику. «Посеявший ветер пожнёт бурю» – эта аксиома ещё раз проявила себя в действии.

В один из вечеров раздался телефонный звонок от старого учителя. Он попросил своего знаменитого ученика высказать мнение по поводу одной статьи. Уже первая страница рукописи заставила его забыть обо всём. Мастерство того, кто дал ему дорогу в жизни, никуда не делось. Чётко изложенные идеи, подтверждённые большим количеством экспериментального материала, не давали возможности для критических стрел со стороны любого искушённого специалиста.

На следующий день «академик» позвонил учителю и рассыпался в комплиментах. В ответ тот всего лишь попросил посмотреть большую рукопись.

– Это не мой труд, но если тебе понравилась статья, то имеет смысл увидеть и всю работу автора, – сказал старик.

Он был восхищён своим бывшим наставником. Забота о людях у Владимира Николаевича с годами никуда не исчезла. Знаменитый ученик моментально дал согласие и не пожалел. Большая рукопись не просто фундаментально обосновывала идеи, приведённые в статье, но развивала их. Приведённые методики давали прямую возможность для лечения различных случаев заболеваний. Только самым главным было совсем другое. В переданном учителем труде предлагался ключ к решению проблемы, над которой усердно и безуспешно работал уже полтора года коллектив, возглавляемый самим «академиком».

Внутренне поблагодарив старого профессора за нежданную помощь, медицинское светило не стало откладывать встречу с ним в дальний ящик. Было необходимо срочно выйти на автора. Если эти идеи попадут в чужие руки, то премии и награды в итоге получат конкуренты.

Учитель ошарашил его. Работа