— Наверняка, тот самый, — сказал Димка. — Ошейник такой же проклепанный. И мордой похож.

— Они все на одну морду, — сказал я.

Димка присел на корточки и, свистнув, звонко похлопал ладонью по бедру. Пес заелозил по грязи тощим задом, но подойти ближе не решился. Опасным он не выглядел, но и назвать его безобидным язык не поворачивался.

— Зайду с тыла, — решил Димка и направился к запертой калитке. Пёс проследил за ним, не выпуская из вида и меня. Он, кажется, сразу понял, что мы задумали, и, поднявшись, заглянул в гараж, а потом отошел от двери и сел возле клумбы, сделанной из вывернутых изрезанных шин.

— В тыл ему ты не зайдешь, — крикнул я, услыхав, что Димка закрывает гаражные ворота. Маневр сообразительного пса позабавил меня и удивил.

— Это почему?

Осторожничая, Димка выглянул из дверного проема, увидел сменившего позицию добермана, хмыкнул.

— Тихо там? — спросил я.

— Вроде бы… Только… — Он вышел, на пса поглядывая, прикрыл дверь, накинул на петли дужку замка, но запирать его на стал.

— Что?

— Не знаю, как сказать. Ощущение неуютное не отпускает… Смотрит, что ли, на нас кто-то…

— Может и смотрит, — сказал я и показал на небольшой ладный коттедж, наполовину скрывшийся за деревьями. — Вон хоть из той башенки. Обернулся хозяин в зомби, а выбраться не может, вот и следит за нами голодными глазами.

Про башенку я тогда угадал.

А вот про зомби — ошибся.

За время нашего отсутствия что-то произошло — мы почувствовали это сразу, как вернулись в дом: очень уж тихо было и недоброе напряжение ощущалось — как после серьезной ссоры. Мы не успели сами разобраться, что случилось. Едва мы вошли в комнату, Минтай встал и молча поманил нас за собой. Он отвел нас на кухню, закрыл дверь, привалился к ней спиной, и сказал глухо:

— Доигрались.

Я тут же понял, о чем он; я давно этого разговора ждал. А вот Димка, бровь приподняв, потребовал объяснений.

— Олина подружка обращается, — ответил ему Минтай. — Должно быть, на стоянке от охранника заразилась. Что теперь делать будем?

Димка посмотрел на закрытую дверь, открыл рот, сказать что-то собираясь, но, кажется, не подобрал нужных слов и покосился на меня.

— Она простудилась, — сказал я.

— Ну да, — кивнул Минтай. — Только это такая простуда, от которой люди становятся людоедами. Она и нас может заразить, если уже не заразила.

Я глянул на Димку и понял, что убеждать его в чем-то нет смысла, он только что — за секунды — всё просчитал, осознал и сделал выводы.

— Её надо отселить, пока не поздно, — высказался Минтай. — Вывезти подальше в город и оставить в какой-нибудь пустой квартирке.

— Нет, в город соваться нельзя, там сейчас натуральный ад, — сказал Димка. — Переведем её к соседям. Где, говоришь, твой сибиряк охотник живет? Устроим карантин в его доме. Главное успеть всё оружие вынести.

Умом я понимал, что изоляция Тани — это единственно правильное, пусть и непростое решение. Но вот совесть с умом не соглашалась. Меня даже затошнило, когда я представил, как девушка примет известие о своем отселении.

— Может, просто переведем её наверх? — предложил я.

— И приставим к ней сторожа? Ну уж нет. В фильмах подобные ситуации ничем хорошим не кончались.

— Мы не в фильме, — напомнил я, начиная раздражаться. — И, если уж на то пошло, сейчас мы все можем быть заражены.

— Любой, кто начнет сопливиться, так же пойдет в карантин, — сказал, как отрезал Димка.

— Согласен, — сказал Минтай.

— Показывай дом полковника. Мы и так уже много времени потеряли. Пора, наконец, вооружиться.

— Тут такое дело… — Минтай замялся. — Я не уверен… Не знаю, кто из соседей дома…

— Полковник же уехал, ты говорил. Ключи тебе оставил, поливать, собак кормить.

— Нет… Ну, то есть… Как бы да, но…

Я смотрел на потупившегося Минтая, слушал его сбивчивое бормотание и не мог понять, чего он юлит. Уж не прячет ли что-то у соседа? Или оружием делиться не хочет? Почему-то мне вспомнилось, как Минтай отреагировал на Димкино замечание про «Бар «Винчестер» — он словно бы придумал тогда что-то. Я вспомнил, как Минтай зазывал нас к себе, несуществующим дизельным генератором соблазняя. И меня осенило.

— Нет там никакого оружия! — воскликнул я.

Минтай вздрогнул, взглянул на меня испуганно и враждебно — будто накинуться собирался. И я понял, что вранье его масштабней.

— Нет никакого подполковника, — сказал я. — Не было его никогда. И дома с баней нет, и цветов, которые поливать надо.

— Как это нет? — не поверил Димка. — А зачем же мы сюда ехали?

— А потому, что скоро здесь появятся спасатели на танках, — зло проговорил я. — Нужно только немного подождать. Правильно я говорю, Михал Юрьич?

— Вы меня благодарить должны! — ощерился Минтай. — Видите же, как тут тихо! А остались бы в городе, и что бы сейчас с вами было? Да не было бы вас уже!

— Черт возьми, — едва слышно пробормотал Димка, глупо улыбаясь и по лбу себя хлопая. — А я уж намечтал, что тут целый арсенал. Поверил, что на всех хватит. Вот, думал, как же нам подфартило.

Он ударил Минтая — быстро и коротко сунул кулак в рыхлый живот, добавил справа в ухо. Я бросился их разнимать, но драки не получилось: Минтай сразу скорчился, хватая ртом воздух, а Димка, брезгливо на него посмотрев, отошел к окну и отвернулся.

В тот момент мне стало ясно, что нашей шестерки больше не существует. Команда распалась. Я мог сейчас собраться и отправиться в город на верную смерть — и никто не попробовал бы меня остановить. То же могли сделать Димка или