котором мы еще поговорим и при котором змея практически выползает из собственной старой шкуры, полностью ее сбрасывая. Но у гремучих змей на кончике хвоста есть небольшое утолщение, которое не позволяет сбросить шкуру полностью – самая тонкая ее часть, заворачиваясь, обрывается и остается на хвосте характерным колечком, которое, высыхая, становится музыкальным инструментом, позволяющим змее издалека предупреждать врагов о своем присутствии.

В отличие от большинства своих сородичей, гремучие змеи не стараются спрятаться или скрыться при приближении потенциальной опасности, а заранее начинают трясти хвостом, надеясь на благоразумие приближающегося и его нежелание приставать к змее и получить ядовитый укус. У крупных экземпляров, прошедших через многие линьки, трещотка может достигать весьма солидных размеров, насчитывать больше десятка колечек, шумящих так, что их слышно очень издалека. Такая тактика издавна защищала этих змей от существ, способных случайно наступить на них или от хищников, предупрежденных, что змея их заметила и готова к обороне. Но не от человека. С появлением человека громкий треск чаще всего лишь выдает гремучую змею, укрывшуюся под редкими кустиками полупустыни, и нередко ведет к ее смерти – люди не слишком жалуют этих существ, стараясь убить при каждом удобном случае.

Многие древесные змеи для облегчения движения по тончайшим веткам приобрели особую форму тела – они стали непропорционально тонкими и длинными, как, к примеру, плетевидные змеи из Юго-Восточной Азии. Вырастая до полутора метров, они имеют толщину не больше карандаша. Именно это позволяет им с легкостью скользить по самым тонким кустарникам как по твердой почве, и ни одна веточка не прогибается под их весом, распределенным по большой длине. Заостренные морды и абсолютно гладкая чешуя, блестящая, словно лакированная, позволяет быстро двигаться в самом густом переплетении листвы в поисках древесных лягушек и мгновенно скрываться от врагов, буквально пролетая там, где любой хищник запутается, продираясь сквозь хитросплетение ветвей и лиан.

Казалось бы, змеиная чешуя должна быть максимально гладкой, чтобы позволять беспрепятственно скользить по субстрату, перемещаться по ветвям или плавать. Но так происходит далеко не всегда. У герпетона – уже известного нам искусного рыболова, загоняющего рыбок прямо себе в пасть, – чешуя шершавая, причем настолько, что при его почти неподвижном образе жизни на ней даже ухитряются поселиться нитчатые водоросли, делая змею и вовсе незаметной на дне водоема. Лежит себе старая утонувшая палка, даже водорослями обросла – ну нет в ней никакой опасности! Африканские древесные гадюки выглядят чуть ли не лохматыми, так топорщатся на них цветные чешуйки.

Кроме того, разнообразны они и по окраске – гадюки одного и того же вида могут быть желтыми, зелеными и даже черными. Вообще, разнообразная окраска делает змей одними из красивейших существ на свете, и многообразие ее практически бесконечно. Можно даже не говорить об однотонно окрашенных змеях – каких только не бывает, от скромных, серых или коричневых, до зеленых, красных и даже голубых. Но существует множество змей, покрытых такими узорами и рисунками, которые трудно даже вообразить. Скромная песочно-серая эфа несет на голове белый силуэт летящей птицы. Впрочем, некоторые видят в нем крест – знак смертельной опасности. У многих кобр, про которых слышал каждый, удивляет не только капюшон, который змея раздувает, предупреждая врага, но и рисунок на нем. Про очковую кобру, рисунок которой и вправду напоминает очки, знают все. Но есть и моноклевые кобры – их капюшон украшен не двумя, а всего лишь одним светлым кольцом. Вероятно, эти рисунки защищают кобр, когда они, стоя в оборонительной стойке, внимательно следят за противником, не обращая внимания на происходящее позади. Большие «глаза» на капюшоне не позволяют врагу напасть сзади, создавая впечатление, что за ним наблюдают и тут. Но легенда рассказывает, что эти украшения появились у кобр вовсе не для этого, а были дарованы им Буддой. Однажды Просветленный так утомился в своих странствиях, что имел неосторожность уснуть прямо на солнцепеке, и непременно получил бы солнечный удар, если бы не кобра, раздувшая над ним капюшон и укрывшая его голову в своей тени. Проснувшись, Будда в знак благодарности прикоснулся к змее, навсегда оставив следы своих пальцев.

Кроме тонких и сложных узоров, украшающих тела многих змей, есть виды, раскрашенные, казалось бы, довольно примитивно, но вместе с тем весьма эффектно. Многие американские виды аспидов (близких родственников кобр), не имея впечатляющего капюшона, предупреждают о своей ядовитости броскими цветами. Их тела состоят из сплошных цветных колечек – красных, черных и желтых, в движении превращающихся в настоящий калейдоскоп. А вслед за ними похожую окраску приобрели и безобидные молочные змеи, обитающие в тех же краях. Мало кому в голову придет вглядываться, разбираясь, действительно перед ним страшно ядовитый коралловый аспид или безвредная молочная змея, которую можно без опаски слопать. Лучше просто обойти такую змею стороной и не рисковать понапрасну.

Но миллионам любителей змей, которые не просто содержат их в террариумах, но и давно уже научились их разводить, оказалось мало природного разнообразия окрасок. И, фактически одомашнив многих змей, они вывели и продолжают выводить все больше и больше новых, не встречающихся в природе, морф. Сейчас у них можно увидеть змей белых, оранжевых, почти сиреневых, со всевозможными пятнышками и рисунками, красивых настолько, что дух захватывает. Появились даже змеи, лишенные чешуи – на ощупь нежнейшие, словно тончайшая замша. Вообще, у людей, никогда не трогавших змею, почему-то закрепилось мнение, что змеи холодные и скользкие, чуть ли не склизкие на ощупь.

Вероятно, такое мнение пошло от всем известного слова «холоднокровные», в само понятие которого люди не особо вникают. Но мы уже знаем, что для нормальной жизни рептилиям нужна высокая температура, и охладившиеся змеи не в состоянии нормально двигаться, охотиться и переваривать добычу. И действительно, на самом деле они абсолютно сухие, очень приятные и вовсе не холодные. Человек, впервые потрогавший змею, чаще всего с удивлением понимает, что на ощупь эти существа больше всего похожи на теплую замшу, а вовсе не на холодную лягушку или рыбу. Но и до теплокровных, млекопитающих и птиц змеям, как и большинству рептилий, еще очень далеко. Впрочем, некоторые из них научились поднимать температуру тела по собственному желанию. И связано это, в первую очередь, с размножением.

Размножение – тот период, когда змеи способны опровергнуть общепринятое понятие о своей холоднокровности и отсутствии эмоций. Это самый бурный период в их жизни, когда самцы вынуждены не только искать самку, но и сражаться за нее, устраивая самые настоящие турниры. Как вы помните, имея не самое лучшее зрение, змеи предпочитают ориентироваться по запаху. Именно поэтому они постоянно высовывают свой