Позднее Франс скажет ей, что и не рассчитывал, что они кого-нибудь убьют. Судя по всему, ему просто нравилось устраивать новобранцам подобные проверки [77].

Глава 7

Все еще учившаяся в Амстердаме Йо Шафт существовала в хаотичном мире, сочетавшем учебу на юридическом факультете, присмотр за подругами-еврейками – Соней и Филин – и новые правонарушения, в которых она стала столь изощренной, что другие подпольщицы, которым она передала первые украденные удостоверения для Сони и Филин, теперь обращались только к ней. Эрна Кропвельд говорила, что может попросить у Йо удостоверение для сорокалетней женщины и буквально пару часов спустя Йо его доставит [78].

Летом и осенью 1942 года для евреев в Нидерландах начались страшные времена. В июне агентство под названием Zentralstelle, занимавшееся еврейской эмиграцией, проинформировало Еврейский совет, что рейху требуется еврейская рабочая сила в Германии и в скором времени начнутся депортации голландских евреев. Бюро регистрации граждан выдало сведения о еврейской переписи, проведенной годом ранее, и начались облавы на евреев, преимущественно в Амстердаме. К июлю более шести тысяч евреев были согнаны во временные лагеря в Вухте на юге Нидерландов (ближе к концу года Вухт стал полноценным концентрационным лагерем) и в Вестерброке на северо-востоке, всего в двадцати пяти милях от границы с Германией.

Лагерь в Вестерброке был построен голландцами в 1939 году, еще до прихода нацистов. Там должны были содержаться еврейские беженцы, прибывавшие в Нидерланды из Германии, которые затем постепенно расселялись по Голландии [79]. То, что впоследствии он стал перевалочным пунктом на пути в Аушвиц, содержало горькую историческую иронию.

Лагерь располагался в пустынной местности среди низкорослых деревьев и зарослей вереска. Летом и осенью 1942 года туда непрерывно свозили голландских евреев, и лагерь был переполнен. Это означало постоянный приток заключенных в концлагеря в Германии.

В это время в Амстердаме семья Отто Франка, включая его дочь-подростка Анну, перебралась в укрытие в конторе Франка близ Принценграхт. Анна в июне начала вести свой знаменитый дневник; а 9 июля семья переехала в их тайное убежище. Они взяли школьные сумки и чемоданы из прежнего дома в еврейском квартале Амстердама. «Люди на улицах провожали нас сочувственными взглядами, – писала Анна в тот вечер. – По их лицам было видно, что им жаль, что они не могут нас подвезти; желтая звезда говорила сама за себя» [80].

В плотно населенных Нидерландах значительная часть жителей занялась непростым делом укрывания евреев, рабочих и других людей, за которыми охотились нацисты, пока другая группа, преимущественно связанная с NSB, гонялась за onerduikers, чтобы выдать их властям (вскоре ей пришло на помочь «Окончательное решение» – план истребления всех евреев в Европе, – которое применялось в Zentralstelle, центральном ведомстве в Нидерландах, куда сгоняли всех евреев, даже не упомянутых в переписи). Стороны бесконечно играли между собой в кошки-мышки, и количество тех, кто прятался, равно как и тех, кто попадал в лагеря, постоянно росло.

Отряд голландского Сопротивления под названием LO, «Национальная организация помощи укрывающимся» (Landelijke Organisatie voor Hulp aan Onerduikers), был создан благодаря усилиям домохозяйки по имени Хелена Кюйперс-Ритберг и священника Реформаторской церкви Нидерландов Фредерика (Фрица) Сломпа. Сломп был одним из первых лидеров Сопротивления; в 1942 году он стал странствующим проповедником. Опасаясь поимки в поезде, он ездил по стране на велосипеде и читал запрещенные проповеди против нацистов голландским прихожанам, среди которых в Винтервике на юго-востоке Голландии оказались Хелена Кюйсперс-Ритберг и ее муж.

Организации, подобные LO, были нужны, чтобы руководить отдельными группами Сопротивления. Сложнее всего было укрывать onerduikers. Немцы вводили все новые документы для удержания голландцев под контролем: разрешения на работу, разрешения на владение велосипедом, удостоверения личности, продуктовые карточки и т. п. Одной из главных проблем для тех, кто помогал укрывать евреев, рабочих, бежавших от принудительного труда в Германии, и членов Коммунистической партии, было то самое, чем Йо занималась в Амстердаме – воровство и подделка бумаг для их подопечных и для них самих. Чтобы получать продовольствие, требовались карточки, чтобы получать карточки, надо было показать удостоверение личности. Его следовало иметь при себе на улице на случай, если вас остановят, в транспорте удостоверение могли потребовать в любой момент.

Для удовлетворения этой потребности сформировалась целая подпольная индустрия поддельных документов. Группа под названием Persoonsbewijzencentrale, или PSB (Центральная служба удостоверений), основанная в 1942 году скульптором из Амстердама Герритом ван дер Вином, стала главной в стране организацией, занимающейся такими подделками. Годом спустя образовалась еще одна – Falsificatie Centrale, или FC (Центральная служба подделки документов), отпочковавшаяся от LO [81].

На создание убедительных подделок уходило много времени и сил. Поначалу подделки были примитивными по сравнению с теми, которые появятся позднее: в 1941 и 1942 годах с удостоверений личности перочинным ножом соскребали букву «J», обозначавшую «еврей». У каждого удостоверения на обороте фотографии имелся отпечаток пальца, а на него специальным клеем приклеивали прозрачную печать. Штамп муниципалитета, выдавшего документ, наклеенный поверх фотографии, надо было аккуратно обработать парами ацетона, чтобы не повредить печатный шрифт. Дальше его возвращали назад, поверх замененной фотографии, точно на то же место. Даже для такой несложной подделки требовались специальные инструменты [82].

* * *

Точно так же люди, укрывавшие onerduikers, изобретали собственные способы исполнять эту опасную и тяжелую миссию. В Харлеме дочери местного часовщика, Корри и Бетси тен Боом, с мая 1942 года начали помогать евреям, нуждавшимся в убежище. Однажды у них на пороге появилась незнакомка и попросила о помощи. Она сказала, что они с мужем евреи, ее мужа арестовали, а ей с сыном необходимо спрятаться. Она слышала, что они помогали своим соседям-евреям, и просила помочь и ей тоже. Семья тен Боом не только приняла ее у себя в доме, они даже устроили специальную комнату, впоследствии названную «Убежищем», где прятали еще многих onerduikers в ходе войны (или в то время, когда занимались этой деятельностью). В 1944 году на тен Боомов донесли, и они были арестованы; сестры оказались в концентрационном лагере Равенсбрюк, откуда Корри вернулась, а Бетси нет [83].

Архитектор помог им обустроить потайную каморку в спальне Корри, где могло спрятаться до шести взрослых одновременно. Там была собственная система вентиляции, и сигнал предупреждал беженцев о начале облавы. Корри была знакома с главой местного отдела по распределению продуктовых карточек и получала у него карточки для своих постояльцев. Книга Корри «Убежище» стала бестселлером среди мемуаров о