У Алисы потрясенно вытянулось личико и у нее задрожали губы.

– Я…

– Марш. В. Каюту, – резко и отрывисто.

На сей раз у нее хватило остатков соображения, чтобы подчиниться.

– Игорь, Норн – надо поговорить. А ты, Ким, вовсе для нее пустое место! Так что вы двое за мной!

Я был в бешенстве. Вот уж не знал, что эта маленькая отчаянная куколка с миленькими голубыми глазками доведет меня до белого каления. Смогла. Не стоило и сомневаться. Девочек не бьют, их сразу прибивают. И мне ни разу не смешно. До нянчились. До сюсюкались.

Взять себя в руки было трудно. Долго бы я прожил с моим родом занятий, если бы не умел себя контролировать? Стены капитанской каюты подействовали отрезвляюще. Швырнув фуражку на стол (не смог отказать себе в удовольствии такое носить), обернулся к вошедшим вслед за мной мужчинам.

– Десятый маркер выводился, как защитник, – проговорил я. – Спорить не имеет смысла. Мы – это наши гены. И бессознательные порывы, инстинкты, впаянные в кровь – я могу понять. Я знаю, кто ты, Игорь. Я не просто понимаю, я принимаю это. И по обычным меркам я вас судить не намерен. Но все же ты человек, и твоя дочь то же. Так скажи-ка нам, что важнее… инстинкты, проистекающие из животного начала, или человеческий разум?!

– Она ребе…

Я грохнул кулаком по столу, обрывая его и открывшего рот Норна.

– Это. Я. Знаю. А вот ты забыл! Забыл, что значит быть отцом! Ты почему для нее пустое место, Игорь? Почему ей насрать на каждого взрослого рядом?! Кто для нее авторитет? Ты ее отец… и ты должен быть тем, чье слово должно быть для нее законом! Нет, я понимаю… это же девочка. Холим, лелеем… и закрываем глаза, что она за спиной прыгает в жерло вулкана и лезет к бомбе! У нее был сегодня один шанс из тысячи выжить… это ты понимаешь!? Ты отец или кто?!

– Что ты можешь знать…

– У меня была дочь! – рявкнул я. – Была. И я осознанно отдал ее семье американцев. А знаешь почему? Потому что хотел, чтобы она жила! А вот ты… явно этого не хочешь.

Игорь отвел взгляд.

– И еще… ни один ребенок на пиратском корабле не сотворил бы такого. Потому как знает – без приказа на рожон не лезть. Дисциплина. Подчинение приказу. Залог выживания всего Корабля! Три основы… и я не сомневаюсь, что для космофлота Содружества это пустой звук.

Молчание.

– Ты прав, – негромко признал Норн. – Но что ты намерен делать? Избить ее? Ей девять лет…

– Восемь, – голос Игоря дрогнул.

Я выдохнул. Ну, спасибо, что хоть согласились с ее виной…

Я покачал головой.

– Есть вещи, которые ребенок должен пройти в определенное время. Для кого-то раньше, для кого-то это время наступает позже. Алиса должна получить урок сейчас. Я капитан корабля. Ты – ее отец. А ты Норн, для нее важен. Тебя она слушает охотнее. И поэтому мы должны решить, как исправить ситуацию. Наказание она заслужила. Она должна знать, что никто ее поступок не одобрит. Осознать, что действительно виновата. И выучить, что действовать за спиной взрослого, по своему «хочу» недопустимо. Если бы мне было плевать на нее, если бы не была важна, я бы выдрал ее ремнем у всех на глазах.

Игорь побелел.

– Но я этого не сделаю, – я с досадой дернул щекой. – Поэтому… Игорь – ты с ней поговоришь. Серьезно. О том, что нельзя плевать в лицо взрослым, и делать за спинами что ей хочется. И накажешь. Не ремнем, ты на это не способен, но отшлепать ты ее обязан. Ты, Норн, объясняешь, что такое приказ и дисциплина на корабле. Раз уж ты стал… кем-то вроде наставника для нее.

Тут я осознал один моментик… а ведь ей и в самом деле нужен нормальный учитель…

– По крайней мере пока я не найду того, кто сможет стать для нее наставником... Обычная учеба или дрессировка «выкормышей» ей не подойдет. Игорь, как сильно… тебе мешает жить твой маркер?

– О чем ты? – не понял Норн.

– Я думаю, он понимает, – негромко возразил я, смотря на профессора. – Ты ведь постоянно себя подавляешь, и отвлекаешься, думая о чем-то постороннем, чтобы взять себя в руки… верно же?

Игорь тяжело посмотрел на меня.

– Откуда ты знаешь?

– Да не надо быть умником, чтобы это понять. Вопрос, хочешь ли ты это для дочери. Она не просто ребенок. Рисковать и прыгать в вулкан, она будет продолжать. Привить ей умение драться, разбираться в оружии и как выживать в пустыне, – я с намеком взглянул на Третьего, вспомнившего свои приключения с пустынными кустиками, – все это не поможет ей выжить. Порывистость ребенка, безоглядность перед опасностью, в стремлении защитить-спасти, и холодный трезвый расчет, как бы взрослые ее не остановили. Ведь они не такие как она. Отец не знает, какая она… нет, Игорь, так больше нельзя. Мы должны взять ее под контроль. Повторяю, поговори с ней. Расскажи честно, что такое маркер и как ты себя контролируешь. Напомни, что только животные подчиняются инстинктам. Человек же использует то, что ему дано генами разумно и осознанно, подчиняя себя необходимости. И пока она ребенок, она должна подчиняться взрослым. Тебе. Мне. Или Норну.