Шрифт:
Закладка:
Часовой у ворот молча пропустил ее. В передней Сергееву встретил пожилой боец. Узнав, что ей нужен комендант, он подошел к двери в соседнюю комнату, прислушался и исчез за ней.
— Стучать нужно! — расслышала Валя грубый голос Зудилина.
Боец возвратился смущенный и с виноватым видом пошел в левой угол за большой русской печью.
«Начальство строгое! — неодобрительно подумала Валя, чувствуя невольную робость. — Возможно и меня не примет?»
— И ночью без коменданта не обойдетесь, — донесся добродушный голос, и в дверях появился Зудилин. — Проходите сюда… Валя! — с искренним изумлением и радостью выкрикнул он. — Вот умница, что надумала заглянуть!.. Гераськин! Приготовь все для туалета.
Зудилин очень изменился. Когда-то бледное холеное лицо огрубело, щегольские черные усики исчезли, во взгляде проступали надменность и настороженность. В манерах исчезла прежняя угодливость, уступив место солидной непринужденности.
— Снимай, Валюша, свои военные доспехи, — он попытался взять ее руки, но Сергеева с испугом отступила назад.
— Младший лейтенант Сергеева! — запоздало представилась она, растерявшись от бурного восторга и фамильярности майора. «Не может он ни за что ни про что посадить Бурлова!» — даже усомнилась, она.
— Вижу, вижу, Валюша! Проходи сюда! Сейчас приведешь себя в порядок — и к столу!.. Мне так хотелось тебя видеть! — тихо заключил он, когда Валя прошла во вторую комнату. — Завтра что-нибудь придумаем, чтобы тебе вообще больше не скитаться по военным дорогам. Что-нибудь придумаем, Валя!
— Я по служебному делу к вам, товарищ майор, — справившись с замешательством, объяснила она.
— К чему же такая официальность? — обиженно заметил Зудилин. — Служба завтра. Мой рабочий день окончен, — улыбнулся он.
Вале бросился в глаза накрытый на двоих стол. «Что он, и в самом деле меня ожидал?» — подумала она, но сейчас же заметила кем-то оброненный за стулом газовый шарф, вспомнила смущенно возвратившегося из этой комнаты солдата, и брезгливое чувство шевельнулось в ее душе.
— Я хотела узнать, за что вы арестовали майора Бурлова? — сухо спросила Валя.
— Ах, вот оно что! — неестественно рассмеялся Зудилин. — Этого капитана…
— Майора! — упрямо повторила Сергеева.
— Тем хуже для него! — с сожалением заметил Зудилин. — Ко всему, еще и пренебрежение к офицерской форме… Завтра поговорим, — улыбнулся майор. — Стоит об этом болване беспокоиться. — Не смог скрыть он своей неприязни. — Взяв с собой команду бойцов, устроил какой-то подворный обход. Какая цель? Здешний староста собрал людей, пригласил священника, встретили эту разболтанную команду с хлебом-солью, а телохранитель Бурлова на месте расстрелял старосту! Дичь! Хотел того арестовать, Бурлов — за пистолет и закрыл мне дорогу…
— Этого не может быть! — воскликнула Сергеева;
— Что же, по-вашему, я оговариваю его? — кисло усмехнулся Зудилин.
— Да! — не успев одуматься, выпалила Валя.
Лицо Зудилина передернула судорога, глаза сузились и холодно блеснули.
— Как вы между собой спаялись! — зло проговорил он. — Я могу сделать тебе удовольствие: проводить к нему!
— Вы… вы… — не находя слов, задохнулась Валя. — Вы не имеете права так…
— Прости, Валя! — опомнился Зудилин. — Но ты пойми меня! Давай поговорим, как мужчина и женщина, — предложил он, примирительно обнимая Сергееву за талию.
— Без званий? — с иронией спросила она, даже не отстраняясь от майора.
— Говори, говори без званий! — воскликнул Зудилин.
— Какой же ты мерзавец! — раздельно проговорила она, освобождаясь от его объятий.
Ей показалось, что Зудилин намерен ее ударить. Валя вскинула голову и взглянула ему в глаза. «Пусть только посмеет!» — без страха подумала она, но в это время в передней с шумом распахнулась дверь, донесся торопливый громкий говор, и в комнату ввалился Селин.
— Товарищ майор! Вас вызывает командующий артиллерией генерал-майор Николаенко!
— Кто?! Генерал Николаенко? — испуганно переспросил Зудилин. — Где он?
— Ожидает у шлагбаума!
Это переполошило Зудилина. Он растерянно метнулся по комнате, На мгновение остановился возле стола и сейчас же подбежал к Вале. В его взгляде стояла мольба.
— Простите, пожалуйста, Валюша!.. Как-то нехорошо все вышло… Я от всего сердца… После отъезда генерала сами разберемся. Это какое-то недоразумение — уверяю вас.
Сергеевой он стал противен. Она молча повернулась и в сопровождении Селина вышла из комнаты.
— Аграфена Гордеевна, милочка! — донесся к ней голос Зудилина. — Уберите, пожалуйста, со стола. А при случае: подтвердите, что эта паршивка… приходила ругаться…
* * *
На дороге при свете луны отчетливо были видны «виллис» и «додж». Около них стояло несколько человек. Валя сразу же узнала подвижную фигуру Николаенко.
Неожиданно на сопках замигали частые вспышки, воздух расколол сухой треск, за, домами разнесся громкий крик: «Банзай!»
Николаенко взмахнул руками и завалился на машину.
— Закройсь! — дернул Сергееву за рукав Селин.
— Вперед! — крикнула Валя. — Вперед! — придерживая пистолет, она бежала к машине.
Николай Константинович лежал на спине. Его широко открытые удивленные глаза смотрели в небо, изо рта тонкой струйкой стекала кровь.
— Минуточку… минуточку, — шептал Николаенко, Валя упала на колени около генерала и подняла его голову.
— Сейчас! Сейчас! — проговорила она в беспамятстве, стараясь выдернуть из противогаза индивидуальный пакет.
Где-то рядом бухали выстрелы, раздавались злые выкрики, скрежет, вопли, но вот через дорогу с визгом ринулась группа солдат. Они метнулись к машине.
— Не смей, гадина! — выхватив пистолет, отчаянно крикнула Валя.
Закрыв собой Николаенко, она слепо нажимала на гашетку вздрагивающего пистолета. Один за другим упали два солдата. Вдруг над ней холодно блеснул штык, но впереди вырос Селин. Раздался хруст, громкий болезненный вздох. Тело сержанта грузно навалилось на Валю, и сейчас же страшная боль расколола ее затылок и огненной стрелой скользнула к сердцу…
* * *
Бурлов подхватился, еще не открыв глаз. Секунду прислушивался, потом затарабанил кулаками в дверь.
— Зараз… Зараз, товарищ майор, открываю! — раздался голос Федорчука, и дверь с треском слетела с навесов. — Берить мою винтовку! Петро! Бери ариску.
— Денисович! Со своей командой на окраину, к шлагбауму! Остальные — за мной! — крикнул Бурлов и выбил сильным ударом ноги несколько досок забора. На дороге суетились у орудий артиллеристы.
— Почему не стреляете? — крикнул Бурлов.
— Дома мешают, — отозвался кто-то из темноты.
— По вспышкам на гребне сопок бейте! — подсказал Федор Ильич.
Из-за дома выбежала группа полицейских.
— У-рррр-ра! — заревел Бурлов, чувствуя боль в легких. — Бей самураев!
— Ppp-pa-a! — разнеслось по всей. Новоселовке.
Федор Ильич увидел бежавшего, впереди с обнаженной шашкой офицера. В два прыжка очутившись против него, майор сильным ударом приклада выбил шашку, с каким-то остервенением вонзил в него штык.
Бой кипел всюду: впереди,
