Федор Ильич вытянулся и отдал честь.

— Вот так-то лучше, капитан Бурлов! — с иронией проговорил Зудилин.

— Тоже майор, чувствуя обиду, объяснил Федор Ильич.

В потенции, Бурлов, мы все маршалы, — уже с насмешкой заметил Зудилин.

Федора Ильича это оскорбило и обескуражило. В это время в дверях появился Варов с двумя разведчиками.

— Вы почему здесь? — изумился Бурлов. — Я же приказал нести службу на мосту!

— Товарищ майор привез их, — доложил Варов, в недоумении пожимая плечами.

Бурлов вопросительно взглянул на Зудилина, но тот не заметил или не хотел замечать его взгляда.

…На Дальний Восток Зудилин прибыл в составе команды офицерского резерва. В одну из поездок в штаб фронта Костя случайно встретился с Мурманским. Полковник узнал своего бывшего службиста.

— Где служишь? — поинтересовался он.

— Был на фронте, товарищ полковник, а сейчас в резерве, — мрачно отозвался Зудилин.

— Резерв — это не то. — Здесь организуются курсы комендантов. Правда, туда подбирают из политсостава. Но я тебя аттестую начальнику штаба.

— Очень благодарен вам, товарищ полковник! — воскликнул Зудилин.

— Аттестую! Капитаном давно ходишь? — спросил Мурманский, очевидно, забыв, что сам же представлял Зудилина к этому званию в лагерях для военнопленных.

— Второй год, — схитрил Костя. — По фронтовой выслуге должен быть уже…

— Аттестую! — безапелляционно заключил полковник. — Тот, кто служил у полковника Мурманского, двух «огородников» стоит.

В лагере Зудилин заведовал хозяйством, был исполнителен. Полковник Мурманский по достоинству оценил это, и Костя за полтора года вырос до капитана. В резерв он попал после ухода из лагеря полковника Мурманского.

Зудилину казалось, что война незаслуженно помяла его больше, чем кого-либо другого. И в этом он винил в первую очередь Бурлова и Рощина, которые, по его мнению, наложили на него тавро штрафника.

Комендантские курсы Зудилин окончил блестяще и в первый же день войны получил звание майора и назначение комендантом Новоселовки. К станице он подъехал перед вечером. У моста при въезде в Новоселовку его машину остановил наряд Бурлова.

— Простите, товарищ майор, — извинился разведчик. — Приказано одиночные машины проверять.

— Командир где? — рассердился Зудилин.

— Товарищ капитан… Простите! Товарищ капитан Бурлов уже товарищ майор, — растерялся от строгого голоса сержант. — В станице…

— Кто? — воскликнул Зудилин, — Бурлов?

— Так точно, товарищ майор!

— Забирайте своих бойцов и садитесь в мою машину! — уже прикрикнул Зудилин. — Поедем разбираться с товарищем капитаном уже майором Бурловым. Самоуправство какое! — изумленно взглянул он на своего помощника.

Поведение Зудилина вывело Бурлова из терпения.

— Идите-ка на пост! — приказал он Варову.

— Отставить! — выкрикнул Зудилин. Но разведчики наскоро откозыряли и скрылись за дверью. Зудилин шагнул к двери, но Федор Ильич закрыл ему рукой дорогу.

— Послушайте, Зудилин, нельзя же так! Давайте объяснимся, в чем дело?

— Ах, вот как! — зло воскликнул майор. Глаза его сузились, скулы побледнели. — Видимо, в штрафной батальон захотел? Могу помочь!

— С кем имею честь говорить? — уже сухо и официально осведомился Бурлов.

— Вы разговариваете с военным комендантом Новоселовки, — ответил Зудилин. — И потрудитесь, капитан…

— Не вижу! — все так же прервал его Бурлов. Зудилин недовольно полез в карман.

— В чем заключается мое самоуправство и проступок этих солдат? — возвращая удостоверение, спросил Федор Ильич.

— Кто позволил вам самовольно выставлять на дороге какие-то заслоны, останавливать машины? — уже официальным тоном допрашивал майор. — На каком основании вы вмешиваетесь в действия коменданта и берете под защиту нарушителей?

— Каких нарушителей? — изумился Бурлов.

— Своих солдат, которые пытались отказаться выполнить мой приказ?

— Какой?

— Это для вас не имеет значения?

— Какой? — настойчиво переспросил Бурлов.

— Прекратить самочинство на дороге.

Федор Ильич не мог ничего понять и молча смотрел на Зудилина: «Шутит или серьезно?» — недоумевал он.

— До вашего приезда я, делал то, что находил целесообразным, — наконец ответил он. — Мост без охраны оставлять нельзя. Я приказал: все одиночные машины останавливать. Солдаты выполняли мой приказ.

— Придется все же их посадить под арест, — заключил Зудилин.

— Да они не виноваты! — воскликнул Федор Ильич. — Я дал распоряжение.

— Если найду необходимым, арестую и вас. Где еще выставлены посты?

— Шесть дозоров в сопках вокруг Новоселовки.

— Все снять! — заключил комендант.

— Но у меня здесь шестьдесят человек Я в бою и не могу оставить отряд без охраны.

— Вы не в бою, а в гарнизоне, охрану которого организует комендант, — возразил Зудилин. — Вы вместе с отрядом поступаете в мое распоряжение. Ясно?

— Но я выполняю приказ штаба армии.

— За свои действия, Бурлов, отвечать буду я. Садитесь в мою машину и выполняйте приказ… Хотя я тоже поеду с вами, ознакомлюсь с населенным пунктом.

На Соборной площади Бурлов попросил остановить машину.

— На церкви пост? — поинтересовался Зудилин. — Здесь пусть останется. Еще где?

— Вон на тех сопках, — указал Федор Ильич.

— Те все снять. Нужно охранять не сопки, а гарнизон, — распорядился майор.

Проезжая по улице, Зудилин обратил внимание на Варьку. Подоткнув юбку, та старательно скребла и мыла порог кабака.

— Это что за учреждение? — спросил он.

— Пивная или столовая, что-то в этом роде, — ответил Бурлов.

— Разворотливая хозяйка! — заметил майор и приказал остановить машину. — Гражданочка! — поманил он Варьку.

Разрумянившаяся кабатчица подошла к машине.

— Завтра нужно открывать, — озабоченно проговорил Зудилин, косясь на Варькины крепкие ноги. — Будем налаживать жизнь.

— С нашим превеликим удовольствием, — заверила Варька и, замявшись, осторожно спросила: — С ваших солдат и господ офицеров деньги брать?

— Деньги брать со всех, — пояснил майор. — Да и ходить они к вам не будут.

— Неужто! — недоверчиво взглянула на него кабатчица. — Может, насчет чистоты? Так милости просим, посмотрите сами, — уже с обидой добавила она.

— Проверю, проверю! — согласился Зудилин.

— Опять же, какие деньги: ваши али японские?

— Какие были, такие и остаются, красавица… Скажи мне, где хороший дом, чтобы остановиться?

— У меня можно, — зарделась Варька. — Вон какая хоромина. А то вон в том, в аловском. Там теперь одна девка незамужняя. Старого сегодня пристукнул ихний солдат, — кивнула она головой на Федора Ильича.

— Зудилин вопросительно взглянул на Бурлова.

— Хотел из-под полы выстрелить в нашего офицера, буркнул Федор Ильич.

— Потом разберусь, — прервал его майор. — Снимайте посты, а я поеду посмотрю. Жить здесь долго, нужно искать квартиру. Не понравится — приеду к тебе, красавица, — уже на ходу крикнул он.

— Милости просим, — поклонилась Варька.

Через час, когда Федор Ильич снял посты и пришел в военный городок, Зудилин встретил его на пороге штаба.

— Пройдемте в штаб! — грубовато предложил он и пропустил Бурлова вперед. — Почему расправой с населением занялся?

— Какой расправой? — опешил Бурлов.

— Расстрелял старосту Новоселовки за какого-то гармониста! — выкрикнул майор. — Без суда! По дворам ходил со своими бойцами! — Вас встречали хлебом солью! А вы?..

— Послушайте, вы, Зудилин!.. Глупость. — дар божий, но им