— Это наше орудие труда, — поясняет директор совхоза, — пчелы опыляют цветы.

В каждой теплице — мастер-уходчик. Завражин называет лучшую из них — Валентину Петровну Котельникову.

— Сколько она уже сняла? — интересуется Гутник.

— Полторы тонны.

— Самая рентабельная отрасль хозяйства! — добавляет Гутник, — а сколько собрали в прошлом году?

— В тепличном комбинате мы вырастили 135 тонн огурцов.

— А себестоимость их? — допытывается Гутник.

— Ниже плановой на 3 руб. 76 коп. за центнер.

— Выгодное дело, Анатолий Владимирович.

Едем на второе отделение, где строится образцовый телятник и намечается построить вторую «карусель». Вениамин Наумович хозяйски обходит стройку с директором совхоза, что-то прикидывает, а потом говорит:

— Тут вот и ставь «карусель». Хорошая площадка, а вокруг скотники, меньше затрат.

В другом месте Завражин сообщает:

— Скважину пробили, ведем траншею к будущей водонапорной башне…

— А кто строить будет? — осведомляется Гутник.

— Вы, Вениамин Наумович.

— Только узнаю. Почему же молчал?

— Согласовывал в управлении смету.

— Будь напористее, проявляй больше инициативы. Мы-то сделаем, но и нам нужно время, чтобы подготовиться.

Через угодья совхоза пролегает трасса газопровода Бухара — Урал.

— Уже договорились, — сообщает Завражин, — нам разрешат сделать отводку.

Гутник улыбается.

— Опять мы узнаем в последнюю очередь?

— Сообщим заранее.

Гутник согласно качает головой и добавляет:

— Значит, газифицируем поселок, подведем газ прежде всего к котельной. Будет у тебя дешевое тепло, и себестоимость тепличной продукции еще снизится. Огурцы для горожан станут дешевле. Так понимаю я, Анатолий Владимирович?

— Так, Вениамин Наумович.

— Тогда будем делать.

Они хитровато переглядываются.

— Государственную копейку надо считать, где бы она ни расходовалась — в городе или в деревне.

— Наша забота и ваша забота, — добавляет Завражин.

— То-то! В этом и наша сила!

Ярче, кажется, и не выразишь черты новых взаимосвязей между заводом и совхозом.

Невольно оживает в памяти разговор с Николайчуком. Время изменило отношения, и запросы земледельца ушли далеко вперед от гвоздя и аршина мануфактуры.

Магнитогорские метизники — отличные шефы, но от них не отстают в оказании помощи сельскому хозяйству златоустовские машиностроители и челябинские трубопрокатчики. Одни делают чуть меньше, другие больше, исходя из реальных возможностей. Но есть еще неизмеримый, не поддающийся никакому учету показатель — любовь и инициатива. И тут реальные возможности предприятия люди перекрывают во сто крат. Все дело в людях, в их отношении к пониманию задач, выдвигаемых партией перед народом, в умении подходить ко всему с ленинской меркой, во всем, что делаем мы в жизни, слышать бессмертные указания Ленина.

И тут есть что сказать многотысячному коллективу челябинских трубопрокатчиков. Разговариваем о шефской работе с Яковом Павловичем Осадчим — опытнейшим хозяйственником.

— В шефстве нужно все — машины, трубы, станки, но прежде всего внимание к каждому труженику села. В любое дело надо вкладывать свою душу.

Он подает письмо руководителей Козыревского совхоза, в котором отмечено, что челябинские трубопрокатчики оказали им большую помощь: построили арочные коровники, утятник, птичник, насосные станции, зерносклады, овощехранилище.

— Строим и нынче, — говорит Осадчий. — Надо много строить, но самое главное — помочь механизировать труд, чтобы сделать его индустриальным, высоко производительным. И все же это легче сделать, чем перековать сознание сельского жителя. Вот где непочатый край шефской работы!

— А что завод делает в этом направлении?

— Завод дает трубы, — Осадчий добродушно смеется и уже серьезно продолжает: — Неудобно хозяйственнику рассказывать об этом. Переадресуемся в партком, а?

В парткоме намечен перечень «мероприятий». Тут и лекционная пропаганда, и выступления агитбригад, и совместные спартакиады на стадионе трубопрокатчиков, и коллективные посещения театров, и работа женсовета завода.

— У женсовета много интересного. Поговорите с Раисой Максимовной Дзюба.

Дзюба возглавляла женсовет завода, а потом была избрана председателем женсовета Ленинского района. Она внимательно выслушала нас, подумала, а потом, загоревшись, страстно и темпераментно начала:

— Дружим уже пятый год с нашими подругами. Приглашаем их на чашку чая, а сами ездим в совхоз с концертами, подарками. С какими, спрашиваете? К примеру, наши работницы в нерабочее время из отходов производства сделали кроватки для детских яслей. В цехе эту работу возглавляла Александра Петрова, а наши домохозяйки пошили куклы, наделали игрушек в подарок козыревским детям…

Жизнерадостная и веселая по натуре, Раиса Максимовна рассказывает с юмором, с подкупающей улыбкой и открытой душой.

— Игрушки, конечно, пустяки, в сравнении с «каруселью», которую построил завод, слышали, наверное, но у доярок с детьми это создает хорошее настроение.

Я узнаю от охотно рассказывающей Дзюбы, что женсовет завода собрал книги, скомплектовал библиотеку и отвез ее в свой совхоз. Меня заинтересовала «чашка чая», как одна из форм работы женсовета.

— Мы так назвали наши задушевные беседы с подругами из совхоза, — говорит Раиса Максимовна.

— Конечно, это не просто чашка чая. Выпили чаек, посудачили о том о сем, а больше ни о чем, и разъехались. Делимся своими мыслями о воспитании детей, говорим о трудных семьях, обмениваемся житейским опытом. Детские кроватки сделать легче, чем, скажем, устранить разлад в семье. Чашку чая мы приурочили к торжественным дням — 8 Марта, Первомаю, Великому Октябрю, чтобы провести их совместно с нашими сельскими подругами. Пусть чувствуют, что мы не чужие им, одна семья с ними, и дела у нас одни — строим коммунистическое общество.

— Ты про торты не забудь, — подсказывает ей сидящая рядом активистка женсовета.

— Готовим торты, устраиваем выставки в совхозе, как хорошо и красиво накрыть стол, вкусно приготовить пищу. Иногда выезжаем в совхоз с модельерами, показываем новые моды и фасоны.

— Про сувениры-то добавь, Раиса Максимовна.

— Посылаем лучшим дояркам, свинаркам ко дню рождения подарки — каслинское литье, серебряные ложки, позолоченные брошки. Зимой совхоз отмечал 60-летие своей труженицы. Так мы вручили ей букет цветов из заводской оранжереи. Женщина прослезилась от радости. «Почему, — говорит, — я не молодая сейчас, подружки мои! Настоящая-то жизнь в деревне началась только теперь».

Темно-серые, живые глаза Дзюбы налились блеском.

— Нынче рассаду отвезли им. На улицах поселка появились цветы.

Я уходил из маленькой комнаты женсовета удовлетворенный тем, что повстречал здесь еще одного хорошего и заботливого шефа. Мне дорога была беседа с Дзюбой. Она дополняла начатый разговор о гвоздях, тракторе и цветах, внесла в него тот невидимый аромат, который почувствовала 60-летняя труженица, когда ей преподнесли букет из заводской оранжереи.

С. Власова, И. Ваганов

В КРАЮ СЕДЫХ ВЕКОВ

Возможно, не раз кто-нибудь из «парижан», особенно из старичков, перебирая семейные сувениры, находил в ларце то медное кольцо или крестик, то темляк от сабли, а то и кинжал французской работы. Какая тайна связана с этими вещами?

У нас, на Урале, хранится предание о том, как Наполеон войной на Россию ходил.