И отец Павел «буква в букву» выполнял все заповеди, записанные им в своих тетрадях.

«Самая мудрая милостыня — принять на иждивение беспомощного старика…» И принимал — «жалко Енюшку…»

«Счастлив тот, кто отыщет в нужде юного талантливого человека…» И батюшка находил.

«Отдай Евангелие, чтобы помочь ближнему…» Было у о. Павла прекрасное чеканное Евангелие. И вдруг его духовный сын видит: с обратной стороны, где поля загибаются, идет листочек наклеенный, и тут вырезана такая вот серебряная штучка, пластиночка.

«Т. е. не хватает, отрезано какой-то неумелой рукой. Я говорю:

— Батюшка, что это такое?

— Да, — отвечает, — мужикам на блесну отрезал.

Попросту кто-то попросил, а он отрезал».

«12-го марта 1979 года. Понедельник. — читаем одну из последних записей в батюшкином дневнике. — Ездил в город Рыбинск навестить старушку, жительницу нашего села Арлапову Парасковью Тимофеевну, 91 года.

Она сроду не была в замужестве, — «девка нерядиха…» Вся её жизнь прошла — работа да забота, а характер-то — огонек! Хочу спастися, но до меня не дотрони- ся! Вот так и жила наша Паша. Пока была в силе, всё было прекрасно, где день, где неделю приют находила у всех. Но вот пришла глубокая старость, стало самой себя не обслужить, а кто будет возиться со старухой? Да притом же с брюзгой, здесь у нас в селе большинство в преклонном возрасте, всем самим до себя, а старость — не радость, захирела наша Паша.

Вот тут и оказала неоценимую услугу председатель Веретейского сельского совета Нина Николаевна, а фамилию не знаю; охлопотала Пашу в дом престарелых, дала человека, который доставил ее до места в Гаютино, устроили все по-хорошему, да сохрани Ты, Господи, Нину Николаевну за еённую заботу: живет Паша — пишет, что хорошо, всем довольна, но соскучала. Вот и собрались две ее приятельницы навестить ее в Гаютине.

Наварили, напекли, сели-поехали, до Пошехонья доехали, там ночевали, Пошехонья не видали, в Гаютино не попали. Вишь ты, дороги нет, а может, толку. Ладно, хоть сами-то домой вернулись, бойки-то дома, за мужниной спиной.

Но вот получили известье, что дом престарелых переведен из Гаютина в город Рыбинск, вот и надумали мы навестить нашу Пашу. Сказано — сделано. Саша, Паша да я третий поехали, а пошто? Приехали в Рыбну рано, около семи часов утра, а куды подешь?

Таку — тo рань, пообогрелись и пришли в Дом-интернат на улице Н.-Папушевская в 10 ч… Это колоссальное, прекрасное трех-, а пожалуй, и четырехэтажное здание, масса свету, идеальная чистота, вежливое обращение, дежурная нам всё рассказала, на каком этаже, в какой комнате. Предложили нам раздеться в особой комнате, что мы выполнили, дали белоснежные халаты, показали комнату, и вот наша Паша…»

Здесь обрывается листочек батюшкиного дневника. И приходят на память слова из проповеди святителя Иннокентия Иркутского:

«Молюся вам, любимицы мои, еже бы нам получити Царство Небесное. Чим же получити? 1) Даяти ясти алчущим, 2) даяти пити жаждущим, 3) приимати странныя, 4) одевати нагия, 5) посещати немощныя, 6) в темницы ходити, 7) споследовати, во еже погребати мертвыя. Сими добродетельми получим Царство Небесное».

Кажется, как просто! А попробуй выполнить на деле! Отец Павел творил эти заповеди изо дня в день, из года в год — «в общей сложности вся его жизнь — живое исполнение Евангелия любви…»

Очень сострадал заключенным. Как-то раз возвращался из Питера на поезде — видит, милиция поймала паренька и ведет его. «Точно, сейчас посадят». Отец Павел все вещи из чемодана в проход вытряхивает — вроде как вывалилось у него. Милиция остановилась, батюшка говорит пареньку:

— Ну, ты чего стоишь, помогай, не видишь, что ли! Паренек наклонился, отец Павел спрашивает его:

— Ну что, жрать хочешь?

Парнишка в ответ:

— Да, батюшка, есть хочу.

Он говорит:

— Ну подожди, я тебе помогу, ты уматывай отсюда. Поезд дергает, толкает, отец Павел милицию просит:

— Ну, мужики, помогайте!

Те тоже стали помогать. Раз — смотрят, а паренька-то и след простыл!

Но то, что делал отец Павел — безусловно, делал он по наитию Святаго Духа, точно зная, кому можно помогать, а от кого держаться подальше. Поэтому невозможно копировать поступки о. Павла — некоторые духовные чада пытались следовать своему наставнику, не имея на это благословения и были наказаны.

«Со мной пожелал переписываться один парень из дисциплинарного батальона, — рассказывает батюшкин сын, священник. — Он хороший человек, но поскользнулся где-то там, в армии, и сидел в дисбате. Свели его со мной через переписку, надеясь, что он от меня узнает о Церкви, о ее учении, и это поможет ему изменить жизнь к лучшему. В это же время я спросил о переписке отца Павла. Батюшка запретил мне переписываться с ним. Но мне, как молодому священнику, хотелось помочь ему, раз он желает креститься, узнать о Церкви. И так как парень писал мне, я все-таки ему ответил, не послушался о. Павла. И потерпел за это — он у меня украл все деньги, что я скопил на поездку к иконе Ченстоховской Божией Матери, украл Евангелие, серебряный крест, несколько книг и уехал».

«А один мой товарищ принял знакомого после тюрьмы, — добавляет тот же священник к своему рассказу. — И одежду ему дал, и накормил-напоил, а тот его убил гантелей. Поэтому важно, как учил отец Павел — не слепо следовать тем же заповедям, а иметь благоразумие — оно выше всех добродетелей — и благотворить в первую очередь своим близким, тем, кого ты хорошо знаешь и доверяешь, а остальным при людях дать милостыню…»

«Молитва и пост приводят к вратам рая, а милостыня отверзает их», — записано в тетрадях о. Павла.

«И псов, просящих хлеба, не прогоняют, зачем же мы гоним того, кто создан по образу и подобию Божию?»