С этими мыслями Роберт вошел в дом. Рассказывать мальчику о прошлом Пег запрещала настрого, но он начнет, ей-богу, начнет! Улыбаясь от уха до уха, он подошел к раковине и принялся мыть руки. Парнишка – его, это уж точно!

За дверью раздались шаги. В кухню, нагруженная пакетами из бакалеи, вошла Пег. Со вздохом она опустила покупки на стол.

– Хелло, Роберт. Чем ты тут занят?

Роберт немедля пал духом.

– Вернулась? – пробормотал он. – Так скоро? Я думал, ты в парикмахерскую собиралась.

Пегги улыбнулась. Невысокая, в зеленом платье и шляпке, в туфельках на тоненьких каблуках, выглядела она потрясающе.

– Пришлось, как видишь, вернуться. До парикмахерской покупки домой завезти.

– То есть ты снова уходишь?

– Да, – кивнув, подтвердила Пегги, – а что? Я вижу, ты чем-то взволнован. У нас что-то случилось? Что?

– Нет, ничего. Ничего, – с глуповатой улыбкой ответил Роберт, вытирая руки. – Ровным счетом ничего.

– Ну что ж, до скорого! – сказала Пегги, направляясь в гостиную. – Не скучайте тут без меня. И не позволяй Стивену слишком долго играть в саду.

– Хорошо. Ни за что не позволю.

Весь обратившись в слух, Роберт еле дождался стука захлопнувшейся парадной двери, поспешно вышел на задний двор и поспешил мимо цветочных клумб в глубину сада.

Пока его не было, Стивен успел очистить низенький столик. Карандаши с бумагой уступили место паре суповых мисок поверх плоских тарелок, а для Роберта мальчик приволок к столику еще одно кресло. Сам Стивен, сидя за столиком, не сводил глаз с Роберта, идущего к нему по траве.

– Чего ты так долго? – в нетерпении спросил он, жадно, с блеском в глазах уплетая приготовленное угощение. – Я уже начал. Не мог больше ждать.

– Ничего, все в порядке. Начал, и молодец, – отвечал Роберт, поспешно усевшись в детское креслице. – Что ты приготовил? Что-нибудь исключительно вкусное?

Стивен, набивший угощением рот, молча кивнул и, не прекращая жевать, вновь запустил руку в миску. Роберт с улыбкой взглянул на собственную тарелку…

…и улыбка его тут же угасла. Сердце болезненно сжалось от горькой обиды, все приготовленные слова будто застряли в горле. Отодвинув от столика кресло, он поднялся на ноги.

– Знаешь, мне что-то не хочется, – пробормотал он, отвернувшись от столика. – Пожалуй, пойду-ка я в дом.

От изумления Стивен на миг прекратил жевать.

– Чего ты? Что с тобой?

– Просто я… Просто я с детства не люблю червей с пауками, – ответил Роберт и медленно, нога за ногу, поплелся к дому.

Король эльфов[28]

Темнело. Дождь лил как из ведра. Струи ливня хлестали по шеренге бензоколонок вдоль края заправочной станции, деревья по ту сторону шоссе гнулись на сильном ветру.

Седрах Джонс стоял в дверном проеме крохотного павильона заправки, опершись бедром о бочку с машинным маслом. Порывы ветра швыряли капли дождя в открытую дверь, на дощатый пол. Час был поздний, солнце скрылось за горизонтом, снаружи заметно похолодало. Нащупав в кармане пальто сигару, Седрах откусил кончик, отвернулся от двери и вдумчиво раскурил ее. Во мраке сигара вспыхнула, замерцала теплым, живым огоньком. Глубоко затянувшись табачным дымом, Седрах застегнул пальто и шагнул за порог.

– Проклятье, ну и ночка! – проворчал он.

Дождь плетью хлестнул в лицо, ветер ударил в грудь. Сощурившись, Седрах окинул взглядом шоссе. Подъезжающих машин ни с той, ни с другой стороны не видать… Покачав головой, он запер бензоколонки и направился в павильон.

Внутри он притворил за собой дверь, открыл кассу и пересчитал дневную выручку. Денежек за день набежало не слишком-то много.

Не слишком, но одинокому старику вполне хватит. Хватит и на табак, и на дрова, и на журналы, чтобы в тепле и уюте дожидаться случайных проезжих. Правда, машин по шоссе ездит все меньше и меньше. Сухое, шероховатое дорожное полотно, давно не знавшее ремонта, покрылось множеством трещин, и большинство водителей предпочитают широкий, ровный внутриштатный хайвэй, что тянется вон за теми холмами. К чему им сворачивать в Дерривиль? Что тут для них интересного? Дерривиль – крохотный городок, слишком маленький, чтобы привлечь внимание крупных промышленников, слишком маленький, чтобы хоть для кого-то хоть что-нибудь значить. Порой не один час пройдет, пока…

Насторожившись, Седрах прикрыл деньги ладонью. Снаружи снова донесся звон – мелодичный звон сигнального провода, натянутого над мостовой.

– Дин-н-нь!

Смахнув деньги в ящик, Седрах запер кассу на ключ, не торопясь подошел к двери, прислушался, выключил свет и выглянул наружу.

Машин за порогом не оказалось. Ветер раскачивал в воздухе полотнища льющегося сверху дождя, над дорогой клубились клочья тумана… А возле бензоколонок кто-то стоял.

Седрах распахнул дверь и шагнул за порог. Поначалу ему ничего нового разглядеть не удалось, но спустя пару секунд старик, нервно сглотнув, втянул голову в плечи.

Под дождем, держа в руках что-то вроде носилок, стояли два крохотных человечка. Еще недавно оба щеголяли в ярких, цветастых нарядах, но сейчас их одежда обвисла, промокла насквозь и сочилась дождевой водой. На Седраха оба взирали с усталым безразличием. Со лбов их струились вниз крупные капли дождя, длиннополые одеяния громко хлопали на ветру, липли к ногам и к телу.

Лежавший на носилках встрепенулся, из последних сил поднял такую же крохотную головку и тоже взглянул на Седраха. В неярком свете тускло блеснул мокрый от дождя шлем.

– Вы кто будете? – спросил Седрах.

Человечек в шлеме приподнялся над носилками, сел.

– Я – король эльфов и не на шутку промок.

Седрах в изумлении вытаращил глаза.

– Да, так и есть, – подтвердил один из носильщиков. – Все мы не на шутку промокли.

Небольшой отряд эльфов, выступивших из мрака, сгрудился вокруг короля. Растерянные, несчастные, все они молча жались друг к дружке.

– Король эльфов, – повторил Седрах. – Ну, будь я проклят!..

Неужели правда? Не может быть! Ну да, ростом вон как малы, и одежда странная, небывалых цветов, но…

Эльфы?!

– Да-а, будь я проклят… Ладно, кем бы вы ни были, а снаружи в такую погоду торчать ни к чему.

– Разумеется, ни к чему, – пробормотал король. – Но нашей вины… Нашей вины в том нет…

Оборвав фразу, он разразился долгим, натужным кашлем. Эльфийские воины в тревоге повернулись к носилкам.

– Может, его лучше в дом унести? – предложил Седрах. – Я живу вон там, над дорогой. Не стоит ему под дождем мокнуть.

– Думаешь, нам в удовольствие бродить по дорогам такими ночами? – проворчал один из носильщиков. – Куда идти? Показывай.

Седрах указал на дорожку, ведущую кверху.

– Туда. Идите за мной. Сейчас печку затопим…

Нащупав ногой первую из плоских каменных