Шрифт:
Закладка:
Еще Стивен очень любил цветы. Когда садовник занимался посадкой, Стивен всякий раз присоединялся к нему, с предельной серьезностью наблюдая за каждой горсткой семян, отправляемых в землю, за каждым крохотным, тщедушным ростком, обернутым в мох, бережно опускаемым в согретую солнцем ямку.
Говорил он на удивление мало. Порой Роберт, оторвавшись от работы, заложив руки в карманы, курил у окна гостиной, не сводя глаз с безмолвного, тихого мальчугана, играющего в одиночку среди кустов и травы. Годам к пяти Стивен полюбил слушать сказки из огромных книг с множеством иллюстраций – их приносила ему Пегги. Оба шли в сад и, усевшись над книгой голова к голове, разглядывали картинки, неторопливо читали сказки, нередко присочиняя что-то на ходу.
Роберт мрачно, безмолвно наблюдал за ними из-за окна. Его позабыли, бросили, оставили в стороне! Он столько времени ждал, так хотел сына, и вот…
Внезапно его вновь одолели сомнения. В голову снова полезли всевозможные мысли о Сэре Фрэнсисе и о словах Тома. Разозлившись, он отшвырнул эти мысли в сторону… но отчего мальчуган так далек от него? Неужели с сыном никак, совсем никак не сблизиться?
Роберт задумался.
Однажды теплым осенним утром Роберт вышел из дома и остановился на заднем крыльце, дыша свежим воздухом и глядя вокруг. Пегги отправилась за покупками, а затем в парикмахерскую – то есть вернуться должна была не скоро.
Стивен сидел в одиночестве за невысоким столиком, подаренным ему на день рождения, раскрашивая карандашами картинки. С головой ушедший в работу, мальчишка сосредоточенно морщил лоб. Сойдя с крыльца в мокрую от росы траву, Роберт неторопливо направился к сыну.
Стивен поднял взгляд, отложил карандаш и застенчиво, дружески улыбнулся идущему к нему отцу. Подойдя ближе, Роберт остановился у столика и тоже заулыбался – слегка натянуто, неуверенно.
– Что скажешь? – спросил Стивен.
– Ты не против, если я побуду с тобой?
– Нет.
Роберт задумчиво почесал подбородок.
– Скажи, а что ты такое делаешь? – помолчав, спросил он.
– Что делаю?
– Ну, вот… с карандашами.
– Рисую.
Стивен поднял рисунок повыше. Середину листа занимала изрядной величины фигура, желтая, точно лимон. Роберт вместе со Стивеном пригляделся к ней.
– Что это? – спросил он. – Натюрморт?
– Это солнце.
Уложив лист на столик, Стивен вновь принялся за работу. Роберт внимательно следил за каждым его движением. Как умело рисует! Вот зеленым что-то набрасывает… деревья, наверное. Может, когда-нибудь станет великим художником вроде Гранта Вуда или, скажем, Нормана Роквелла…
В сердце Роберта всколыхнулась волна гордости.
– По-моему, очень неплохо, – сказал он.
– Спасибо.
– А не хочешь ли ты, когда вырастешь, стать художником? Я ведь тоже когда-то рисовал – скажем, карикатуры для школьной газеты. И эмблему для нашего студенческого землячества разработал.
Стивен молчал. Неужели сын унаследовал способности от него? Наблюдая за мальчиком, Роберт вгляделся в его лицо. Сходство вроде не очень… Да что там «не очень» – можно сказать, никакого вообще! В голове снова зашевелились сомнения. Неужели… да нет, Пег ни за что бы не…
– Роберт? – внезапно окликнул его мальчик.
– Да?
– Роберт, а кто такой Сэр Фрэнсис?
Роберт покачнулся от изумления.
– Что? О чем ты? Почему о нем спрашиваешь?
– Так просто. Интересно.
– Но что ты знаешь о нем? Где, от кого слышал его имя?
Некоторое время Стивен молча работал карандашом.
– Не помню. Может, от мамы слышал. А кто он?
– Он умер, – сказал Роберт. – Умер, и уже довольно давно. Значит, мать говорила о нем?
– А может, не мама. Может, ты, – засомневался Стивен. – Кто-то ведь говорил…
– Уж точно не я!
– Тогда, – задумчиво протянул Стивен, – может, он во сне мне приснился? Может, во сне приходил ко мне, говорил со мной? Да, точно. Я во сне его видел.
– И как же он выглядел? – спросил Роберт, нервно, обиженно облизнув губы.
– Вот так, – ответил Стивен, снова подняв повыше и показав ему листок с нарисованным солнцем.
– То есть? Желтым был?
– Нет, он был белый. Белый, как солнце в полдень. Белый, громадный жутко. По небу летел.
– По небу?
– Да, летел по небу. Как солнце в полдень. И весь огнем сиял. Во сне то есть.
Роберт невольно сморщился, скривил губы, терзаемый сомнениями и обидой. Выходит, Пег рассказала ребенку о нем? Создала в голове сына некий идеализированный образ, образ Гусиного Бога, Великого Гуся с Небес, окруженного огненным ореолом? Так, может быть, все это правда? Может, на самом деле отец мальчика вовсе не он? Может… Нет это уже чересчур!
– Ладно, не буду тебе мешать, – сказал Роберт и развернулся к дому, собираясь уйти.
– Роберт? – окликнул его Стивен.
Роберт тут же повернулся к нему.
– Да?
– Роберт, а что ты собираешься делать?
Роберт задумался.
– В смысле?
Мальчуган поднял голову, оторвал взгляд от рисунка. На безмятежном лице его не отражалось никаких чувств.
– Ты в дом идешь?
– Да, а что?
– Роберт, я через пару минут устроить кое-что собираюсь. Секретное. Никто об этом не знает. Никто. Даже мать. Хочешь… – Слегка запнувшись, Стивен лукаво взглянул в лицо Роберта. – Хочешь со мной?
– А что ты такое устраиваешь?
– Праздник. Здесь, в саду. Секретный праздник с угощением. Для себя одного.
– И хочешь, чтоб я пришел?
Мальчик кивнул.
Роберта охватила буйная радость. С облегчением улыбнувшись, он потер ладонь о ладонь.
– Приглашаешь меня на праздник? Причем секретный? Не сомневайся, я никому не скажу! Даже твоей матери! Конечно же, я приду. Приду с радостью. А хочешь, принесу чего-нибудь? Печенья? Кекс? Молока? Чего с собой прихватить?
– Ничего, – покачав головой, ответил Стивен. – Сходи в дом, вымой руки, а я пока все приготовлю.
Поднявшись, мальчик принялся складывать карандаши в коробку.
– Но помни: рассказывать об этом нельзя никому.
– Буду молчать как рыба, – заверил его Роберт. – Пойду руки помою. Спасибо тебе, Стивен. Огромное тебе спасибо. Я скоро.
Роберт поспешил к дому. От радости сердце в груди билось так, точно вот-вот вырвется наружу. Может, мальчишка-то все же его?! Секретный, свой собственный праздник, затеваемый втайне от всех, даже от Пег! Да, мальчишка – его, его, какие тут могут оставаться сомнения! С этого дня он начнет уделять время Стивену всякий раз, как Пег отправится по делам. О прошлом, о пережитом будет рассказывать. Как побывал в Северной Африке во время войны. Как видел однажды самого фельдмаршала
