Шрифт:
Закладка:
— О как! Что-то новенькое узнал?
— Да с тем же Мещерским и поговорил. Как ты думаешь, для чего Олег им заказал разработку информационной среды, рассчитанную на два с лишним десятка пользователей, способную передавать координаты целей на тактическую карту местности.
— Пока не понял, в чём здесь смысл, — посмотрел государь в потолок.
— А ты представь, что оператор шагохода, пилот самолёта и наблюдатель с дирижабля начинают наносить на карту маркеры целей, а группа поддержки, пусть из тех же самоходных артиллерийских установок начинает по ним работать.
— Пока слабо представляю. Это какой-то новый взгляд на ведение боевых действий, — честно признался государь, — Оттого наибольшие опасения у меня реакция наших генералов вызывает. Они такому не обучены и подобные нововведения наверняка примут в штыки.
— Вот я про то и говорю. Начинать нужно не с шагоходов, а с генералов, — вполголоса заметил князь Обдорин, кивая головой в такт своим мыслям, — Иначе начнут микроскопом гвозди забивать.
Император его услышал.
* * *
Когда мы вернулись в Манилу, где нам предстоял ещё один этап переговоров, на котором обе стороны решили обсудить будущее двух разделённых территорий, я остановился у входа в отель, заметив, что охрана не пускает ко мне девушку, отчаянно пытающуюся прорваться.
Нет, я понимаю, что в некоторых случаях лучше и проще пройти мимо, делая вид, что ничего не замечаешь, но я не смог.
— Пропустите её ко мне! — отдал я команду охране, заметив, что девушка упала на колени и уже готова биться головой об те крупные булыжники морской гальки, которыми здесь были вымощены центральные улицы города.
— Мои сёстры! Их продали, а они такие крохи! — в конце концов связно смогли мне перевести её причитания.
Сквозь её сопли и вопли удалось выяснить их причину, а затем Озеров, при поддержке наряда местной полиции, пошёл вызволять двух девчонок, проданных их отчимом в припортовой бордель.
К счастью, та девушка, что взывала к таким действиям, знала довольно много. Так что и Озеров и полиция отлично представляли, куда им идти.
И если Озеров, с помощью зарёванной девицы, целенаправленно искал двух девчонок, то полиция растерялась. В одном из обширных портовых складов обнаружился почти сотня малолеток обоих полов. Собрали их здесь недавно, буквально три дня назад. Как мне доложил Озеров, один из местных сутенёров попросту выполнял заказ, поступивший от французов.
Признаться, я не сразу понял, что мне вечером в гостиничном номере рассказывал бывший гвардеец, а когда разобрался, то меня накрыло.
К сожалению, сутенёр имени конкретного заказчика не знал. Поручение и аванс ему передал один из помощников криминального авторитета, которого пока нигде не смогли найти. Узнав про облаву в порту он залёг на дно.
— И куда же французы собирались деть этих детишек? — спросил я у Озерова, хотя особых сомнений в том, что им было предназначено, у меня не существовало.
Но какая-та надежда на порядочность людей ещё оставалась.
— Один из офицеров полиции по секрету мне сказал, что он что-то слышал от своего осведомителя про большую партию детей, которую заказали для арабов. И ещё он добавил, что у арабов филиппинские детишки очень ценятся и они платят за них чуть ли не в пятнадцать-двадцать раз больше, чем они стоят в Маниле.
— Ты случайно не знаешь, как связаться с редакторами пары-тройки ведущих манильских газет? — чуть подумав, поинтересовался я у Озерова, как у единственно владеющего французским языком среди моего ближайшего окружения.
Как-то так вышло, что французским некоторые филиппинцы более-менее владеют.
— Не вопрос, — усмехнулся гвардеец, и к моему глубочайшему удивлению нажал большую красную кнопку, расположенную на стене рядом со столом, — Вашему номеру положен личный консьерж, а он отлично говорит на французском, — объяснил он мне свои действия.
— Тогда тебе и карты в руки. Мне нужно, чтобы завтра вечером эта история появилась в вечерних газетах. На первой полосе. Можешь пообещать редакторам разумное вознаграждение, чтобы им быстрей думалось.
Так как папаша у Озерова довольно известный издатель, то красоту подачи мой начальник охраны ухватил сразу.
— Мне давать интервью от своего имени?
— А почему бы и нет. Как-никак ты лично участвовал в полицейском рейде, — кивнул я, чуть подумав, — И не жалей красок.
— Можете не сомневаться. Распишу так, что французы вовек не отмоются, — хохотнул Озеров, выходя из моего номера и забирая с собой примчавшегося консьержа.
— Вот и отлично! — потёр я руки, оставшись один, — А я сегодня вечерком ещё новостей подброшу. Расскажу президенту и местным парламентариям о роли французов в организованном ими нашествии меланезийцев, — обозначил я вслух свои мысли, начиная собираться на встречу с местными политиками.
Полагаю, им будет крайне интересно увидеть сделанные нами фотографии, а потом я и фильм покажу, но попозже, дней через пять, когда он будет проявлен и, хотя бы наспех смонтирован.
Выходя из номера в радужном настроении, я даже не предполагал тогда, что судьбой спасённых детишек предстоит заниматься опять же мне.
Кто же знал, что на Филиппинах нет ни одного детского приюта…
Глава 16
Про историю создания бренди под не очень скромным названием Emperador нам с Озеровым рассказал местный адмирал флота.
Флот на Филиппинах так себе, смешной, но адмирал у них всё-таки имеется. К слову сказать, очень нарядный и украшенный десятками забавных висюлек.
Вот он-то нас и поймал на выходе из Парламента, предложив побеседовать под парочку-другую стаканчиков бренди…
При адмирале был офицер, уверенно владеющий японским и французским, так что, когда мы заняли отдельный кабинет в ближайшем ресторане, то общение удалось наладить довольно легко.
Производство пива, вин и крепких напитков на Филиппинах развивалось при непосредственном участии Испании, и во многом, по их рецептурам. Бренди Emperador оказался местным ответом на испанское бренди Fundador. Как нам гордо заметил адмирал, по своему качеству и вкусу местный бренди ничем не отличается от своего испанского прародителя, но при этом обходится в два раза дешевле.
Вся изюминка создания местного бренди в том, что это производство бренди возродил и возглавил дед нынешнего адмирала, сам прошедший горнила флотской службы.
Когда был озвучен этот момент я чуть было не заржал в голос.
Я и раньше подозревал, что флотские офицеры и производители коньяка — это одного поля ягоды, так сказать — великий симбиоз, без которого ни одна из сторон не сможет полноценно существовать, а тут такое яркое тому подтверждение… Прямо
