также успешные совместные проекты, осуществленные между Востоком и Западом, породили дискуссию о будущем природного газа в Европе в целом. В конце 1950-х гг. западноевропейские газовые ресурсы по-прежнему были небольшими. В связи с этим не было уверенности в том, что Европа сможет когда-нибудь повторить пример Северной Америки, где к этому времени природный газ уже стал топливом, имеющим огромное значение для экономики, и «общественным достоянием», которым в огромных количествах могли пользоваться все те, кому он был нужен. Большинство европейцев воспринимали «газ» только как «бытовой газ», производимый на государственных газовых или коксохимических заводах. Природный же газ оставался для них каким-то непонятным источником энергии, не имеющим ясного будущего. Италия, Франция и Австрия, где до и во время Второй мировой войны были обнаружены достаточно крупные газовые месторождения, первыми из европейских стран предприняли попытку добиться более широкого использования нового природного топлива. Однако даже у них доступные газовые ресурсы были слишком малы для того, чтобы природный газ стал чем-то более важным, чем дополнительный источник энергии с неоднозначной долгосрочной перспективой.

Поворотный момент наступил в 1956 г., после того как в Северной Африке было открыто гигантское газовое месторождение Хасси Рмель. Оно располагалось в пустыне Сахара, на территории Алжира, который в то время продолжал быть французской колонией. Предполагалось, что в этом месторождении может содержаться до триллиона кубических метров извлекаемого газа. Таким образом, это было второе крупнейшее в мире газовое месторождение, которое по размерам уступало только американскому газовому месторождению Панхандл-Хьюготон. В это время Западная Европа готовилась к строительству нескольких мощных нефтепроводов, по которым можно было бы транспортировать большие объемы сырой нефти из портов, находящихся на побережье Северного и Средиземного морей, в страны континентальной Европы, поэтому было вполне естественным осуществить аналогичный проект в Алжире, в рамках которого алжирский природный газ поступал бы в европейские промышленные центры. Особенно активно вела себя Франция, которая в такой схеме видела для себя большие возможности и проводила широкие обсуждения с международными газовыми организациями, такими как Комитет по газу Европейской экономической комиссии ООН. В геополитическом отношении подобный оптимизм по поводу газопровода из Хасси Рмель в Европу не мог не вызывать удивление, особенно если учесть, что в это время в этой североафриканской колонии вспыхнул острый вооруженный конфликт, который в результате привел к независимости Алжира.

Информация об увеличивающихся запасах газа в СССР и поступавшие из первых рук отчеты о высоких темпах создания советской системы газоснабжения подтолкнули западноевропейских аналитиков к обсуждению вопроса о том, возможно ли аналогичным образом импортировать газ и из Советского Союза. По словам Жерара де Корваля, директора по научным исследованиям франко-алжирской компании Societe Commerciale du Methane Saharien (COMES), «газ из пустыни и газ из степей», т. е. из Сахары и Средней Азии соответственно, в конечном счете могут встретиться в Европе[39]. Корваль утверждал, что между двумя этими источниками может возникнуть конкуренция, а это самым позитивным образом скажется на общей динамике и конкурентоспособности природного газа на европейских энергетических рынках. Как полагал Корваль, все шло к созданию границы ценового паритета, которая пройдет приблизительно с севера на юг по территории Центральной Европы. Правда, все еще было не вполне понятно, совпадет ли эта граница (к востоку от которой было бы гораздо выгоднее импортировать советский, а не алжирский газ) с линией железного занавеса или она пройдет дальше на восток или дальше на запад. Эту тему продолжил У. Конноле. По его мнению, «объем советских запасов и стадия разработки добычи и транспортировки [газа]» в СССР должны позволить советской стране «в конечном счете проложить такие газопроводы, которые достигнут территории Западной Европы». Основываясь наличных впечатлениях от поездки в СССР, он делал вывод, что «в течение пяти лет появятся крупные излишки советского газа на экспорт»[40].

В ответ на прогнозы Корваля и Конноле, сделанные в период между 1959 и 1961 гг., Кортунов заявил, что СССР не собирался, по крайней мере в то [41] время, продавать газ капиталистическим странам. Вскоре после этого интерес к предполагаемой торговле газом между Востоком и Западом уменьшился в связи с открытием на территории самой Западной Европы гигантского газового месторождения, это было месторождение Слохтерен на севере Нидерландов. Компании Shell и Esso, которым совместно принадлежала нефтяная компания Dutch Oil Company (NAM), добывали газ на этом месторождении уже в 1959 г Предполагаемые размеры этого месторождения поначалу не разглашались компаниями и голландским правительством, но в течение 1961–1962 гг. начала появляться информация, на основе которой можно было судить о том, что Западная Европа обладает практически неисчерпаемыми газовыми богатствами в собственной земле. Перевозки газа на большое расстояние из Алжира и/или из СССР внезапно стали не столь привлекательными. В это же время отношения между Востоком и Западом в целом характеризовались значительной неустойчивостью. Сооружение Берлинской стены летом 1961 г. и Карибский кризис, происшедший осенью 1962 г., стали новыми вехами в эскалации холодной войны. В связи с этим создание транснациональной системы газоснабжения, проходящей через железный занавес, стало политически нереалистичным проектом, по крайней мере, в ближайшем будущем.

Подводя итоги этой главы, необходимо отметить, что в период с начала Второй мировой войны до начала 1960-х гг. благодаря успехам в освоении газовых ресурсов СССР превратился в крупного производителя природного газа. При Хрущеве добыча газа имела сильную политическую поддержку и развивалась более быстрыми темпами, чем любая другая отрасль советской промышленности. В конце этого периода уже создавалась обширная сеть газовых трубопроводов, охватывающая всю территорию страны. В связи с необходимостью соответствовать этому стремительному развитию растущие требования, предъявляемые к отечественной трубной промышленности и производству оборудования, способствовали сотрудничеству СССР с капиталистическими странами. Осуществлялся импорт огромных объемов стальных труб из Германии, Италии и других стран. Производился реверс-инжиниринг американских компрессоров. СССР стал активным членом в ведущих международных организациях, где проходили дебаты по поводу будущего природного газа. В таком контексте впервые начались серьезные обсуждения возможности экспорта советского газа. Стали высказываться идеи о создании европейской газовой системы, которая могла бы снабжаться из двух основных внешних источников – Алжира и СССР. Однако после обнаружения в 1961–1962 гг. огромных месторождений природного газа в Западной Европе проекты импорта природного газа по магистральным трубопроводам стали менее интересными. Кроме того, усиливающееся геополитическое напряжение вызывало большие сомнения относительно того, рискнут ли страны Западной Европы соединить свои строящиеся газовые линии с газопроводами, находящимися за железным занавесом.

3. Создание экспортной стратегии

Из Центральной Азии в Сибирь

Из всех газоносных регионов Советского Союза самой богатой оказалась