характерный элемент, также отсутствующий в кастильских курсивных документальных шрифтах, это способ передавать знак аббревиации с общим значением или для замещения назальных: он протягивается над сопровождаемой буквой непрерывно без отрыва пера и с утолщением одного из двух горизонтальных штрихов, его составляющих, таким образом, что иногда приобретает вид, напоминающий курсивные d, которые, как мы упоминали, употребляются постоянно или в подавляющем количестве случаев.

Учитывая что, как уже было отмечено, его почерк не совпадает с типичными приемами, использовавшимися в кастильской документации того времени, как королевской, так и нотариальной[1213], мы постарались проследить, где он мог приобрести или расширить свои графические навыки, или, по крайней мере, какие образцы формируют черты, определяющие его почерк и характеризующие его руку.

Для этого мы сопоставили его почерк с двумя видами явлений: с одной стороны, с современными ему образцами почерков, как профессиональных, так и индивидуальных, например, нотариусов или писцов и членов капитула Толедского собора второй половины и, в особенности, последней четверти XIII в. Источники того времени, сохранившиеся в толедском капитулярном архиве, представляют собой интересные образцы, принадлежащие не только профессионалам пера, но и отдельным чинам и каноникам, в том числе, архиепископам, подписывавшим эти документы. Мы уже указывали на некоторые отличия от курсивных документальных шрифтов, использовавшихся профессиональными писцами в Кастилии. Проанализированные индивидуальные почерки также не совпадают по своим характеристикам с почерком Альваро. Либо они с той или иной степенью мастерства копируют кастильские канцелярские или нотариальные модели, для которых свойственен полукурсивный или курсивный шрифт, либо с некоторым трудом воспроизводят модели, близкие тем, что они должны были освоить на начальных уровнях введения в каллиграфию[1214].

С другой стороны, мы сравнили его почерк с письмом нотариусов и писцов, профессионально занимающихся документами, равно как и почерками других интеллектуалов и университетских преподавателей того времени, в особенности из Италии, Англии и Франции. Среди проанализированного материала именно последним принадлежат образцы, наиболее похожие на почерк Альваро. Так, можно выделить сходство между определенными чертами его почерка и теми, что представлены в некоторых французских кодексах, датированных или поддающихся датировке. Один из них (после 1268 г.[1215]) был составлен в университетской среде, а другой (1298 г.[1216]) выполнен монахом аббатства Клерво. В частности, их роднит манера передавать знаки аббревиации. Также есть совпадения с английскими рукописями, написанными курсивными шрифтами, которые считаются типичными для университетской среды[1217].

В заключение можно сказать, что перед нами почерк, свидетельствующий об иностранных влияниях, которые либо были оказаны на испанской территории черед людей, прибывших из других европейских регионов и поселившихся там, либо стали следствием пребывания за пределами Кастилии. Учитывая заявление Альваро о его происхождении из Овьедо, несложно предположить, что там он начал свое обучение письму, но, вполне вероятно, что в какой-то момент он уехал за границу, чтобы завершить образование, и посещал там один из университетов (возможно, в Париже?[1218]), где его почерк мог приобрести черты, схожие с местными курсивными шрифтами университетской среды. В любом случае, манера письма Альваро, несмотря на присутствие элементов, схожих с курсивными документальными шрифтами, ближе к сохранившимся авторским автографам того времени[1219], хотя среди них также нередким было использование почерков, которые мы могли бы квалифицировать как гибридные. Как они, так и в особенности курсивные шрифты прекрасно соответствовали потребностям университетского мира. В первую очередь, это касалось студентов, которые делали свои собственные конспекты или составляли их в дальнейшем, а также преподавателей, писавших, корректировавших или копировавших собственноручно тексты, используемые (или потенциально полезные) в их академической деятельности[1220].

В разделах этих рукописей, скопированных другой рукой, некоторые скрипторы (рукописи BNE MSS/10009, 10053) применяли определенные графические элементы, в то время более распространенные за пределами полуострова. Например, скриптор, делавший примечания в кодексе 10053[1221], использует вертикальные штрихи с вилообразными завитками, и эта манера напоминает английский курсивный шрифт. Или определенные формы буквы a и знак для обозначения союза et с горизонтальной перекладиной, что могло бы указывать на руку некоего французского скриптора[1222] либо кого-то, кто, подобно Альваро, возможно, провел какое-то время по ту сторону Пиренеев. Для других разделов, напротив, характерны отчетливо кастильские особенности (например, рукопись BNE MSS/10053, ff. 9r‑18v).

Итак, согласно своим кодикологическим и палеографическим свойствам, эти три книги должны были быть скопированы в промежуток между 1262 г. и около или чуть позднее 1282 г., возможно, в Толедо и в среде, где работали кастильцы, иностранные писцы и другие люди, которые, как сам Альваро, в своей письменной деятельности испытали иностранные влияния. Это исследование ставит перед нами следующие вопросы: были ли изучаемые нами рукописи переведены и скопированы в скриптории в Алваладьеле? И, учитывая тесные взаимоотношения между Гонсало Пересом и Альфонсо Х, был ли этот скрипторий связан с учеными занятиями Альфонсо Х и его круга?

Сальваторе Ликкардо

Пиренейский полуостров в «космографии» Юлия Гонория и vice versa

Введение

«И не без основания я советую вам овладеть началами космографии, ибо очевидно, вам надлежит знать, в какой части света расположены все места, о которых вы читаете в священных книгах. И этого вы добьетесь наилучшим образом, если поспешите внимательно прочитать книжицу Юлия Пахаря, которую я вам оставил. Он собрал моря, острова, знаменитые горы, провинции, города, реки и народы, разделив их на четыре части, так что почти ничего, относящегося к знанию космографии, не упущено в этой книге»[1223].

Хотя Кассиодор называет автора Юлием Пахарем, этот фрагмент из «Наставлений» представляет собой древнейшее свидетельство о книге Юлия Гонория, обычно известной под названием «Космография». В этой цитате Кассиодор описывает содержание «Космографии» и восхваляет ее полезность. Он дает другим монахам определенные базовые сведения об этом тексте. Во-первых, он описывает его как libellus [книжицу] – в «Наставлениях» этот термин всегда означает небольшую книгу. Во-вторых, он говорит о том, что описание земли в «Космографии» разделено на четыре части. В-третьих, он в том же порядке перечисляет категории (моря, острова, горы, провинции, города, реки и народы), составляющие ее содержание. Хотя большая часть сочинения состоит из серии сухих каталожных данных, в нем есть и раздел, обычно именуемый dimensio [обмер], где приведен короткий, но увлекательный рассказ о географическом предприятии, затеянном четырьмя sapientissimi et electi uiri [мудрейшими и избранными мужами], которые измерили мир в период между последним консулатом Юлия Цезаря (44 г. до н. э.) и правлением Августа[1224]. Кассиодор не только дает нам terminus ante quem в датировке «Космографии», но и дает понять, как именно читатели могли использовать этот географический