— Ну, в последнее время многие компании подписывают соглашения.

— То-то и оно! И после этого, гляди, акции всех этих компаний тут же летят вверх. Все жаждут общения с прибывшими. Только в своих, выгодных целях. Любой человек, который жмет им руку или подписывает соглашения, автоматически успешен!

— Ну это же логично! Таковы правила рынка…

— Да! Вот только другое мнение все игнорируют. Тебе не кажется это странным? И еще! Недавно до меня дошли слухи о каком-то крупном проекте… Во многих городах собираются что-то строить. Некая технология. Из-за этого многие страны обсуждают поставки самых разных товаров в ближайшем будущем. Неясно, куда именно, — это, кстати другой вопрос… Но догадаться несложно. Ресурсы — их разменная монета.

— Торговля? Откуда у тебя такая информация?

— Я просто наблюдаю за сводкой новостей. Складываю факты воедино!

— Не знаю…

— Пойми… Этот сукин сын — самый что ни на есть манипулятор. Аккуратно дергая за ниточки, он реализует свой план. Его возможности безграничны. Я не могу утверждать, к чему всё это идет. Но я должен рассказать об этом миру. Моя статья должна привлечь внимание. Я пытаюсь донести свою позицию везде, где возможно. Но мне всячески мешают. На радиостанциях даже рот открыть не дают! Что только подкрепляет мои опасения. И поэтому я прошу тебя помочь.

— Чего ты от меня хочешь?

— Мне нужна любая информация о том, что будет дальше.

— Ты же понимаешь, что это, по сути, является шпионажем?

— Когда тебя подобное останавливало?

— Ну и, в конце концов, я, конечно, участвую в происходящем, но не настолько же…

— Должно же тебе хоть что-то быть известно.

— Ну… На следующей неделе мы полетим в Вашингтон.

— Зачем?

— Точно не знаю. Я же просто перекладываю бумажки с места на место. Иногда консультирую…

— И о такой работе ты мечтала?

— Никита! — грозно вскинулась она.

— Извини, извини. Но ты же прекрасно понимаешь…

Мы замолчали. Я пытался отдышаться от этого спора. А ведь надеялся, что Ольга без труда меня поймет. Она такой же энтузиаст. Жажда идти вопреки, против всех, у нее в крови. Жажда правды и открытий. Хоть она и смотрела на меня словно на помешанного.

— Я… я не могу ничего обещать. Возможно, удастся что-нибудь найти в документах о целях поездки, — тяжко выдохнула она.

— Спасибо… Мне подойдет любая информация.

— У тебя есть выпить?

Неожиданная просьба застала врасплох.

— Сейчас посмотрю…

Конечно, выпивка у меня имеется. Кого я пытаюсь обмануть? Открыв ящик с алкогольными напитками, решил спросить:

— А что ты хочешь? У меня вино есть. Или покрепче?

— Покрепче! — последовал уверенный ответ.

Так мы и сидели. В моей гостиной, посреди кучи бумажек и документов. Попивали виски, закусывали вчерашним жареным стейком и картофельным пюре, как бы странно это ни звучало. Это всё, что нашлось у меня в холодильнике. Мы спорили и обсуждали ситуацию. Но не только. Научная работа не стояла на месте: дискутировать о космосе — наша страсть. Несмотря на то, что внимание людей нацелено только на одну новость.

— Когда ты в последний раз ходил к парикмахеру? И борода эта к чему?

— Не знаю… Как-то не до этого было…

— Выглядит ужасно.

— Да? А я думал, это придает мне мудрости в глазах людей.

— Что-то бомжей я мудрыми не нахожу. — Ольга улыбнулась и опрокинула очередной стакан крепкого виски.

— Да пошла ты!

Она рассмеялась. Впервые за долгое время мы вот так сидели вместе. Общались, выпивали. В какой-то момент она решила пощупать мою нелепую бороду. Взяла за подбородок — и вдруг поцеловала в губы.

Словно подросток, который впервые остался с девушкой наедине, я не знал, куда деться. Но спустя пару неловких секунд поцеловал ее в ответ.

После был секс. Волшебный… Я уже и забыл, что это такое. Последние месяцы отняли у меня жизнь. Оля помогла мне ее вернуть.

Ночью, размышляя, я почувствовал себя полным идиотом. Столько лет мне потребовалось, чтобы понять… Я люблю ее… Да, звучит громко, тем более после одной-единственной ночи. И, скорее, я ее уважаю. Уважаю за ее взгляды, упорство, тягу к науке, фанатами которой мы с ней являемся. Хотя… разве это не одно и то же? Уважение. Хорошее слово.

У меня так и не получилось уснуть. Рано утром, стараясь ее не разбудить, ушел в ванную. Побрился, завязал шевелюру в пучок, обмотав резинкой. Так намного лучше. Оделся и вышел из подъезда. Через две улицы есть «Макдоналдс». Что может быть лучше утреннего меню «Макдоналдса»?

— Ух ты…

Я встретил Ольгу у порога.

— Ты что, уже уходишь?

— Да, прости. У меня сегодня полно дел. Уже завтра мы улетаем.

— Ну… От «Мака» ты же не откажешься?

— Возьму с собой, спасибо.

На прощание она поцеловала меня.

— Без бороды намного лучше, — проговорила с улыбкой.

Я проводил ее до такси. Попрощался. Вернувшись в квартиру, решил съесть свою порцию фастфуда. С «бабочками в животе», счастливый и сытый, снова засел за статью. Впереди немало работы. Оля сказала, что они пробудут в США пару недель. За это время постарается найти информацию.

И спустя неделю сдержала свое обещание. Ко мне в руки попали интересные списки. Списки кампаний, которые должны были участвовать в какой-то закрытой встрече с правительством. Производители полупроводников, автомобилей, разработчики софта, даже пищевой продукции. И я понял, что назревает нечто глобальное. Неужели все они будут участвовать в какой-то торговле? Каковы цели и почему такие масштабы?

Найти издателя было нелегко. Такую дерзкую статью отказывались публиковать. Но смелые люди еще оставались. Я выложил ее везде, где только смог. У себя в блоге, в социальных сетях. Продвигал ее всеми возможными способами. И произошел выстрел.

Статья оказалась в трендах новостных изданий. Мое имя сыграло определенную роль. Как-никак это именно я обнаружил тот самый сигнал. И при этом ставил под сомнение позитивность данной ситуации.

Новостные оппозиционные каналы приглашали на интервью. И я с радостью участвовал. Спорил с оппонентами. Выражал свое честное мнение.

Спустя какое-то время у меня появилось немалое количество последователей. Не я один оказался обеспокоен ситуацией. Это было похоже на снежный ком.

Но, к сожалению, некоторые восприняли сложившиеся обстоятельства слишком серьезно. У иных это вызвало панику. Поэтому, без всякого моего участия, появились движения,