– Труби отход! – приказал Бернард.

Трубач дал сигнал, и легионы разом двинулись вспять, будто голос Бернарда дошел до каждого. Амара вместе с мужем и остальными штабными повернулась, чтобы сойти со стены, испускающей все новых горгулий. Каменные псы, играючи, виляя каменными хвостами, расправлялись с вордом.

Команды мулов уже отводили боевые машины. Спустившаяся вниз Амара заметила, что земля размякла даже по эту сторону стены. Ривус находился на прежнем месте, задыхаясь, упершись ладонями в землю.

Амара кинулась к нему:

– Уходим, сударь!

– Еще минуту, – пропыхтел он. – По нашу сторону земля рыхлая. Пропитать водой – она их еще задержит.

– Патриций, – сказала Амара, – нет у нас минуты. – Она повернулась к механикам, рявкнула: – Сигнал слышали? Отходите!

Мало у кого из них нашлись силы ответить салютом, и все же люди, постанывая, поднялись на ноги и побрели от сокращающейся, превращающейся в горгулий стены.

Амара дико озиралась. Цветные сполохи, вопли, смятение… Здесь и там ворд прорывал живую стену яростных горгулий. К таким бросались рыцари Земли и Железа, задерживали, выигрывая время для измотанных, отступающих легионеров. Люди волоком тащили раненых. Испуганно ржали лошади. Не смолкал низкий рев гигантов, его прорезали визг и вопли богомолов.

Бернарда и его штаба она не увидела.

– Сударь, – выкрикнула она, – уходим! Сейчас же!

Ривус коротко, бессильно охнул и осел наземь, выбросив руку в попытке удержаться. Ослабевшая рука подогнулась, и он упал на быстро набухающую водой землю.

– Вставайте! – крикнула Амара. Опустившись на колени, она закинула его руку себе на плечи. – Надо встать!

Консул моргнул и уставил на нее остекленевший взгляд.

Чуть не визжа от бессильной досады, Амара сумела кое-как поднять его на ноги. Они побрели от стены, шатаясь как пара пьяниц. Скорей! Надо скорей…

За спиной пронзительно взвизгнуло, и обернувшаяся Амара увидела несущихся на них богомолов. Полдюжины, не отобьешься. Вместо этого она набросила на себя и ничего не соображавшего консула вуаль. Богомолы, потеряв добычу из виду, замерли и принялись поворачиваться туда-сюда. Каждый, завидев что-то движущееся, стрелой кидался на новую добычу.

Богомолу под номером три не повезло – ему на глаза попался гаргант по имени Ходок. Тот не удостоил бешеную тварь особого внимания – просто поднял огромную ногу и опустил простым и сокрушительным движением, покончив с нападающим раз и навсегда.

– Амара! – прогремел с его высокой спины Дорога. Мимо, преследуя прорвавшихся воинов ворда, пронеслись две горгульи. Ходок фыркнул, вскинув голову, а Дорога все звал: – Амара!

Она сбросила вуаль:

– Дорога! Сюда!

Марат подался вперед, сказал что-то Ходоку, и гаргант зашагал к ней. Ухватившись за подпругу, Дорога наполовину свесился вниз, протянул руку. Амара направила руку Ривуса к его ладони. Крякнув, Дорога втащил консула наверх. Тогда и Амара подтянулась по плетеной кожаной веревке, а Дорога что-то прокричал Ходоку. Гаргант, вскинув передние ноги, развернулся на месте и двинулся на восток. Амара впервые видела такую побежку – тяжеловесный галоп, на каждом втором шагу грозивший стряхнуть ее вниз, зато так и пожиравший расстояние.

Дорога победно взревел, гаргант отозвался ему. Амара оглянулась через плечо. Стена горгулий еще держалась, но начинала сдавать. Сквозь нее сумели проскользнуть сотни богомолов, и один из гигантов тоже сумел доковылять по размокшей почве до бывшей стены. Ходок был быстр, но не настолько, чтобы уйти от погони.

Впрочем, ему этого и не требовалось.

На его голос ответил дружный рев впереди, и из темноты вывалилась длинная череда гаргантов с соплеменниками Дороги. Их скакуны по двое и по трое налетали на просочившихся мимо горгулий богомолов, топтали их ногами. Врагу теперь было не до погони за бегущими алеранцами. Шум сражения за спиной отдалился, и тогда Амара почувствовала, что ее трясет.

Не от холода. И не от страха, хотя ей было очень страшно.

Озноб пробрал ее, когда она осознала случившееся.

Инвидия не обманула. Да, гигантов такой величины они не ждали, но Инвидия честно предупредила, что они будут больше гаргантов.

Она сказала правду.

А значит, она может не обмануть и в обещании провести их к царице ворда, закончить войну – и значит, им невозможно отказаться от предложения.

Амара подняла голову. В небесах тоже заканчивался бой, летуны спускались, чтобы поддержать маратов против наступающего ворда. Они покинут поле боя последними – при их скорости можно продержаться еще часа два или три и все же обогнать потом отходящие к Гарнизону легионы.

Инвидия сказала правду.

Нужнее всего сейчас был трезвый взгляд, но Амара ничего не могла с собой поделать. Надежда пела в груди: надежда, что Инвидия в этот раз не кривит душой. Что все виденные и сотворенные ею ужасы изменили эту женщину. Хотя каждая клеточка разума Амары говорила ей обратное, но все же безумная надежда так и плясала в голове.

Надежда опасна. Очень, очень опасна.

Она поймала себя на том, что скалит зубы в улыбке. Чья надежда опаснее? Ее или Инвидии?

Глава 46

– Вы, конечно, понимаете, – слабым голосом произнес Аттис, – что она вас предаст.

Принцепс лежал в постели, издавна принадлежавшей Амаре с Бернардом. И умирал. Он не допускал к себе никого, кроме Арии и Верадис – и еще Амары.

Тому была причина. Выглядел он ужасно – великолепный образчик мужской силы в считаные дни превратился в тощее пугало. У него выпадали волосы. Кожа стала желтоватой, и от него исходило ужасное зловоние. Этого запаха не заглушали никакие благовония. Разве что притупляли немного. Смрад перебил даже присущий этой комнате запах гарганта.

– Разве она не могла измениться? – спросила Амара.

– Нет, – уверенно ответил Аттис, – не вижу к тому предпосылок. И признавать своих ошибок она не умеет.

– Вы уверены? – спросила Амара. – Не сомневаетесь?

– Нисколько.

– И я рассудила так же, правитель, – негромко призналась Амара.

Аттис слегка улыбнулся:

– Это хорошо.

Веки его дрогнули, опустились, дыхание на миг прервалось.

– Сударь? – позвала Амара. – Послать за врачами?

– Нет, – прохрипел он. – Не надо. Пусть поберегут силы для тех, кто может выжить. – Он несколько раз с трудом вздохнул и открыл стеклянные от усталости глаза.

– Вы рассчитываете ее использовать.

Амара кивнула:

– Либо она приведет нас к царице и выдаст ей. Либо не приведет и выдаст. Или приведет нас к царице и поможет, как обещала. Два из трех вариантов дадут нам шанс устранить царицу. Такой возможности нельзя упускать.

– И она это понимает, – сказал Аттис. – Она не хуже вас умеет считать. И знает, что вы не посмеете отказаться от попытки. В сущности, ваша оценка неверна. Я был дал семьдесят из ста, что она приведет вас к