Шрифт:
Закладка:
Собеседник устало выдохнул:
- Увы, всё это теперь неважно, compinche. Я, ты и наша дальневосточная подружка... то, что все мы повстречались здесь и сейчас – это неспроста. Вселенная столкнула нас, как протоны в ускорителе частиц, и теперь мы все скованы общей болью. Ты спрашивал, кто я? Я есмь повешение, распятие, обезглавливание и четвертование. Я дыба, топор, виселица, кухонный нож и ядерная бомба. Просить меня о пощаде бессмысленно, ибо я сама погибель в обличье человека.
Кимико посмотрела на Давида и лишь грустно пожала плечами. В этом жесте было всё: и понимание, и сожаление, и насмешка. Мариус ответил смачным плевком на пол. Незнакомец же продолжал: тирада его звучала с повелительным, ветхозаветным гневом.
- Знаете, что ждёт человека после смерти? Нет, вы даже не представляете. Да и как вы можете знать, вы ведь просто насекомые, недостойные благодати свыше. Но сегодня знаменательная дата, посему я очень добр. И я покажу вам. Я награжу вас этим даром, дайте мне только повод. Дайте мне один лишь шанс, я и вцеплюсь в ваши глотки, как бешеный пёс.
Незнакомец отключился, и Мариус ощутил, как в его животе что-то переворачивается. Даже травка в данный момент перестала доставлять ему прежнее удовольствие. Статичная местная обстановка вселяла ощущение нереальности всего происходящего, и это чувство было невыносимо тревожным. Присутствовало тут и что-то другое; что-то уж слишком спокойное. Третий уровень походил на отсек субмарины, затонувшей в Марианской впадине. Давид неторопливо подошёл к Кимико. Встал у неё за спиной в позу делового фермера: положив ладони на бока, а локти растопырив в стороны.
- Ну что, как успехи?
- Представьте себе что-то между «плохо» и «средне».
- Теперь и вы меня попугать решили?
- Минуточку... - переключив один из тумблеров, Кимико замерла. - Мы практически перезагрузили Гоголона.
Вспомнив драматичную историю девушек, Мариус провёл кончиком языка по пересохшим губам.
- А это не опасно?
- Я запущу его в режиме ограниченной функциональности. Сейчас у нас общая цель: устранить угрозу и восстановить прежний порядок. Мы поможем ему, а взамен он поможет нам.
Спутница говорила осторожно, боясь чем-то напугать его, и Мариус нутром почувствовал это. Он бросил тлеющий окурок на пол и затушил его носком ботинка, будто танцор:
- Ладно, и что нам даст активация вашего виртуального ухажёра?
- Если всё получится, то мы сможем получить контроль над камерами и доступ к базам данных.
- Как нам это поможет?
- Пока не знаю, но это лучше, чем ничего.
Давид присел на край стола. Решение Кимико показалось ему неоправданным, однако других вариантов он предложить не мог, посему смирился. На голографическом экране плясали мозаики программных кодировок. Они проносились перед глазами, точно титры фильма, ускоренные в несколько раз. Мариус во всём этом не разбирался; это было не его стихией. «Пусть сами решают, - размышлял он, пустым взглядом пялясь в код. - Помирать эти близняшки явно не планируют, так что пока они живы и здоровы, я готов плясать под их дудку».
Нажав на кнопку ввода, Кимико сцепила ладони в замок:
- Пошла загрузка виртуального образа. Главное, чтобы обошлось без скачков напряжения.
Кодировки исчезли, а затем на дисплее появилась командная строка. Внутри неё тут же начал появляться текст:
- Рад видеть тебя, Кимико. Благодарю за помощь.
Девушка печатала даже быстрее, чем разговаривала:
- Я вернулась в надежде на то, что ты поведешь себя не так импульсивно, как в прошлый раз. Учти: если ты начнёшь вытворять глупости, мне не составит труда вновь отключить тебя.
- Мы оба повели себя импульсивно. Впрочем, неважно. Зачем ты вернулась?
- Не юли, Гоголон. Ты прекрасно знаешь, по какой причине я здесь. Выбраться из «Союза» теперь можно только через третий уровень. Лифты и подъёмники либо заблокированы, либо уничтожены. Все до единого. Твоя работа?
Буквы возникали под мигающим курсором, как под головкой печатной машинки.
- Я полагал, что ты в курсе происходящего. Оказывается, что нет. То, что произошло после твоего побега, не поддается логике и исчислению.
- Говори конкретнее.
- Всё внешнее оборудование тюрьмы выведено из строя. «Союз» переместился.
Мариусом овладело удивление, близкое к ужасу, но он порадовался тому, что в пальцах его не было заметно дрожи. После слов Гоголона его чуть было не задушил приступ хохота. На миг он подумал, что все участники этого странного любовного треугольника пытаются его разыграть, чтобы вдоволь посмеяться над его реакцией.
- Так, стоп-стоп-стоп, секундочку... Походу я чего-то не уловил... – Давид перевёл вопросительный взгляд с монитора на Кимико. – Что значит «переместился»? Огромная подземная тюрьма переместилась?.. Как?.. И куда, чёрт возьми?
- Приветствую и вас, Давид Мариус... - текст Гоголона появлялся быстро, как бегущая рекламная строка; буквы возникали, словно человек-невидимка сидел в операторском кресле и вводил их. – В момент побега Кимико «Союз» подвергся сильнейшему магнитному излучению. Мои датчики зашкаливали: они засекли обширнейший каскадный резонанс ультра- и инфразвуковых волн. Их источник – внедрённая в энергосистему тюрьмы программа. Её название - «Реверс».
- Та самая программа Феи, - невозмутимо бросила Кимико. - И где мы теперь?
- Неизвестно. Спутниковые системы навигации на запросы не отвечают. Локационные приборы выведены из строя.
- Что насчёт радиосвязи?
- Абсолютная тишина во всех внетюремных диапазонах. Внешний мир исчез, а «Союз» превратился в запечатанную гробницу.
Кимико не двигалась. Она смотрела на сообщение виртуального собеседника так, словно тот поведал ей какую-то наинеприятнейшую весть. Гибель родственника, обнаружение смертельной болезни, обнуление банковских счетов. Нечто подобное.
- Где бы мы ни были, мы находимся в безопасном месте, - выдавила она наконец, хотя полной уверенности в её голосе так и не прозвучало. Ощупав потолок бесцельным взглядом, девушка склонилась над клавиатурой. - Что случилось после моего побега?
- Во время внедрения «Реверса» произошло полное отключение всех источников электроэнергии, в результате чего на третьем уровня вышли из строя магнитные замки. Последнее, что я успел сделать – это внушить Луцию установку во что бы то ни стало догнать тебя, нейтрализуя охрану, персонал и других заключённых. Я желал сохранить твою жизнь: они представляли для тебя угрозу, а о моём вмешательстве никто бы не догадался.
- Как это романтично... - пробурчал Давид, вспоминая Луция и
