социализму, конечно, не обладал интеллектуальной мощью Лабриолы, и в его марксистских воззрениях присутствовали элементы позитивизма и пережитки радикализма. Однако роль Турати в деле объединения различных групп итальянской оппозиции была не меньшей, чем роль Лабриолы. Основанный им журнал «Критика сочиале», начавший выходить в 1891 г., многое сделал для распространения и восприятия социалистических доктрин в среде итальянской интеллигенции, и во многом именно благодаря его упорной объединительной деятельности в августе 1892 г. в Генуе прошел съезд, в котором участвовали делегаты всех основных направлений и группировок, существовавших в то время в рабочем и народном движении. Этот съезд окончательно порвал с анархизмом и создал новую политическую группировку, получившую название Партии итальянских трудящихся, переименованную вскоре в Социалистическую партию итальянских трудящихся и ставшую, наконец, в 1895 г. Итальянской социалистической партией (ИСП), как она называется и сегодня[387].

Уступки, сделанные Турати увриеризму[388], и некоторая эклектичность программы новой партии, вызванные стремлением добиться соглашения, встретили сначала отрицательное отношение со стороны Лабриолы, который значительно лучше Ф. Турати понимал трудности, стоявшие на пути создания современного рабочего движения в такой отсталой и стратифицированной стране, какой была Италия. Однако он скоро пришел к выводу, что необходимо испытать новую организацию даже путем компрометации, попытавшись использовать ее для поддержки сицилийского движения Фаши, которое набирало силу и становилось все более агрессивным. Турати поддержал его в этом, и таким образом впервые в истории Италии обозначилось противостояние блока рабоче-крестьянской оппозиции блоку аграриев и промышленников. Но это был лишь первый, неуверенный шаг на трудном и долгом пути, который предстояло пройти социалистическому движению, зародившемуся в Генуе, чтобы стать общенациональной оппозиционной партией. Однако драматические события конца XIX в. значительно его сократили.

Снова Криспи

После падения Криспи формирование нового правительства было поручено сицилийскому маркизу Антонио Страббе ди Рудини, который отдавал себе отчет в том, что «политика престижа», проводившаяся его предшественником, привела к усталости широких масс населения. Поэтому он стал искать пути сближения с Францией и проводить финансовую политику, направленную на сдерживание расходов и экономию. Но нестабильность большинства, поддерживавшего ди Рудини, сократила время его правления, и в мае 1892 г. он должен был уступить кресло премьера Джованни Джолитти. На итальянскую политическую сцену вступал человек, который в течение почти 15 последующих лет являлся вершителем судеб страны, единственным политическим деятелем современной Италии, кого можно сравнивать с великим Кавуром.

В какой-то мере этому есть свои основания: тоже пьемонтец, Джолитти мечтал об Италии, построенной по образу и подобию родного Пьемонта с его мелкими собственниками, сберегательными кассами, честными и толковыми чиновниками, безоговорочным патриотизмом. В своих взглядах Джолитти еще придерживался концепции возрождения итальянского общества снизу, путем распространения мелкой собственности и просвещения; а все это, как мы видели, было дорого и Кавуру. Во всяком случае, — и Джолитти открыто заявил об этом во время одного из выступлений в ходе избирательной кампании 1886 г. — он был решительно против «имперской» политики, которая требует значительных расходов на военные цели. Его первое пребывание у власти оказалось весьма краткосрочным (всего 18 месяцев) и слишком бурным, чтобы премьер-министр смог осуществить каким-то образом свои политические цели. Крупнейшим событием того времени стал разразившийся банковский кризис, который Криспи, как известно, удалось временно смягчить. Потрясенное итальянское общество наблюдало за шумными банкротствами крупнейших кредитных организаций, и каждый раз вскрывалась малопривлекательная картина интриг и политической продажности. Все это производило впечатление разорвавшейся бомбы, и пришлось назначать новую комиссию по расследованию, представившую после восьми месяцев работы доклад, в котором, несмотря на некоторую двусмысленность и недомолвки, были вскрыты не всегда кристально чистые связи между миром финансов и политики. Джолитти, поддерживавший отношения с директором Банка романа и даже назначивший его сенатором, не мог не пострадать. Политические позиции премьер-министра становились все более шаткими и неудобными. И он был первым, кто понял это, и, вместо того чтобы бороться до конца, позаботился о создании условий для своей будущей возможной победы. В октябре 1893 г., выступая перед своими избирателями из Дронеро, Джолитти разоблачил «сумасшедшие строительные спекуляции» времен эйфории по поводу успехов экономики и предложил ввести в качестве средства спасения развалившихся финансов страны прогрессивный подоходный налог. Через месяц он подал в отставку.

Между тем на Сицилии зримо укреплялось движение Фаши, все сильнее становилась социальная напряженность. Чтобы навести порядок, требовалось ввести чрезвычайное положение, но Джолитти, как и Кавур, не хотел управлять в таких условиях. Он оказался более неподходящим человеком, а отказ от проведения политики репрессий стал еще одним поводом для отстранения Джолитти от власти. Франческо Криспи, хотя и был не меньше скомпрометирован скандалом с Банка романа, казался более надежным, и к нему обратились вновь.

Однако прежний опыт правления и предыдущий провал мало чему научили старого сицилийского государственного деятеля, уверенного более чем когда-либо в том, что он единственный человек, способный вернуть Италии ее величие. В отношении движения Фаши он как сицилиец и бывший гарибальдиец, который должен был бы лучше других оценить его социальную базу, занял жесткую позицию, объявил осадное положение на острове и отправил туда для восстановления порядка 50-тысячный экспедиционный корпус под командованием генерала. Несколько дней спустя осадное положение было объявлено и в районе Луниджана (Тоскана), где имели место волнения среди рабочих мраморных каменоломен в Карраре. Последовали массовые аресты и военные суды, выносившие жесточайшие приговоры. Руководители движения Фаши — Никола Барбато, Розарио Гарибальди Боско и благороднейший борец против мафии и за освобождение крестьянства Бернардино Верро — получили по 12 лет тюремного заключения, Джузеппе Де Феличе Джуфрида из Катании, депутат парламента и личный враг Криспи — 18 лет. ИСП как таковая тоже пострадала: в октябре 1894 г. она была распущена вместе со всеми кружками, ассоциациями и палатами труда, которые в той или иной степени находились под ее влиянием. Чтобы застраховать себя от возможной негативной реакции на такой авторитаризм, Криспи основательно изменил списки избирателей. В отношении парламента политика премьер-министра была чуть либеральнее, чем в отношении страны в целом: с января 1894 по май 1895 г. палата депутатов собиралась лишь на краткие сессии, пока в мае в результате подтасованных итогов уверенное большинство не оказалось проправительственным.

В экономической и финансовой политике во время второго периода пребывания у власти Криспи наиболее значительным событием, имевшим важные последствия, стали переговоры с