а) в связи с предвоенным временем; б) в связи с переходом к демократии эта чистка захватывает: а) виновных, б) подозрительных, с) потенциально подозрительных… Без меня здесь не могли обойтись. Одних обезвреживают так-то, других по-другому, третьих по-третьему…Ради бога, не думай, что здесь скрыто тебя упрекаю. Даже в размышлениях с самим собой я настолько вырос из детских пеленок, что понимаю, что большие идеи и большие интересы перекрывают все. И было бы мелочным ставить вопрос о собственной персоне наряду с всемирно-историческими задачами, лежащими прежде всего на твоих плечах».

В полном виде письма Николая Бухарина и комментарии к ним читатель может увидеть в бестселлере Эдварда Радзинского «Сталин» (1997 г.).

Остается сожалеть, что в книжном магазине на одной полке одновременно стоит книга Эдварда Радзинского и Михаила Докучаева и от того, какая из них попадет к читателю, будет зависеть его представление о нашей истории.

Говорят, что Сталин присутствовал на этом процессе, скрытый от окружающих за какой-то портьерой или занавеской, и что кто-то якобы узнал его по внезапно проступившему на ней профилю с трубкой (в затемненное помещение, где находился Сталин, через открывшуюся дверь проник свет из освещенного коридора). Автор и постановщик, возможно, действительно был на премьере сочиненного им действа. Такова старая театральная традиция. Для полноты картины требовалось еще выйти к зрителям.

Невозможно себе представить, что должен был чувствовать Сталин, посылая на расстрел заведомо невинного человека.

После похорон Сталина среди его бумаг на ближней даче нашли долго сохраняемую им записку Николая Бухарина: «Коба! Зачем тебе нужна моя смерть?»

Военные действия против собственной армии

«Ведь нам нужна одна победа! Одна на всех, мы за ценой не постоим!» Это слова из песни Булата Окуджавы к известному кинофильму «Белорусский вокзал».

За победу в Великой Отечественной войне наша страна заплатила жизнями 26 миллионов 452 тысяч наших соотечественников. «Более половины из них мирное, гражданское население: женщины, старики, дети. Сталин, система не только ответственны за катастрофическое начало войны, провал многих крупных операций, стремление достичь цели, “не считаясь с жертвами”, но и виновны в сдаче врагу огромных территорий».

Прошло семь десятков лет со времени окончания этой войны, но до сих пор не утихают споры о том, с меньшими ли потерями мы бы ее выиграли или с большими, если бы накануне войны Сталин не уничтожил почти весь командный состав Красной армии.

История не терпит сослагательного наклонения, однако выслушать аргументацию сторон по данному вопросу все же стоит.

Факты неопровержимо свидетельствуют, что от руки Сталина полегло намного больше красных командиров, чем их погибло на полях сражений с врагом.

Остановимся на репрессиях военных в 1937 –1938 гг.

Известно мнение маршала Конева о том, что «из уничтоженных командиров: Тухачевский, Егоров, Якир, Корк, Уборевич, Блюхер, Дыбенко…современными военачальниками можно считать только Тухачевского и Уборевича. Большинство из них под стать Ворошилову и Буденному. Это герои Гражданской войны, конармейцы, жившие прошлым. Блюхер провалил Хасанскую операцию, Ворошилов провалил финскую войну. Если бы они все находились во главе армии, война сложилась бы по-другому».

В своих мемуарах Константин Симонов развивает эту же идею, но более сдержан в своих оценках:

«К сожалению, люди, от всей души клеймящие позорные события тех лет, порой узко и односторонне трактуют влияние этих событий на дальнейшие судьбы армии. Прочтешь статью, где, в очередной раз перечислив несколько имен погибших в 1937 году военачальников, автор намекает, что, будь они живы, на войне все пошло бы по-другому, и думаешь: неужели автор и в самом деле все сводит лишь к этому.

Однажды, прочитав такие рассуждения, я даже попробовал мысленно представить: предположим, в 1937 году не было всего остального, а был бы просто один трагический случай – авария летевшего на маневры самолета, на борту которого находились Тухачевский, Уборевич, Корк и другие жертвы будущего фальсифицированного процесса. Была бы эта трагедия трагической? Конечно. Нанесла бы она ущерб строительству армии? Разумеется. Привела бы она через четыре года – в 1941 году – к далеко идущим последствиям?

Спросил и мысленно ответил себе: нет, не привела бы».

Может быть, во всем этом действительно есть какой-то скрытый для других замысел Сталина? Например, разом сменить большую часть командного состава Красной армии, показавшего неспособность вести современную войну. Может быть, в армейской среде созрела угроза самому Сталину. Отчасти Константин Симонов подтверждает и первое, и второе предположения:

«Да, каждый, кто в то время имел отношение к армии, хорошо помнит, с какой энергией после финской войны новое руководство Наркомата обороны стремилось навести порядок в армии, и прежде всего перестроить ее боевую подготовку».

«А теперь, представив себе эту – не мнимую, а подлинную – атмосферу того времени, задумаемся, в каком положении находились те военные люди, которые, анализируя многочисленные данные, считали, что война может вот-вот разразиться вопреки безапелляционному мнению Сталина, которое он ставил выше реальности… Сталин все еще оставался верным той маниакальной подозрительности по отношению к своим, которая в итоге обернулась потерей бдительности по отношению к врагу».

Для фронтовика Константина Симонова прославленные военачальники Великой Отечественной войны – его однополчане, принесшие стране победу. Они были для него реальными людьми, к которым он относился по закону воинского братства. Другое дело – исторические военные персонажи хоть и недалекого, но прошедшего времени.

«Нам неизвестно и останется неизвестным, как воевали бы в 1941 году Блюхер или Белов, Дыбенко или Федько… – писал Константин Симонов. – Некоторым, видимо, кажется, что они отдают должное личности Тухачевского или Якира, намекая, что, командуй они в первый день войны фронтами вместо Кирпоноса или Павлова, все пошло бы по-другому. Такие внешние, эффектные противопоставления мне лично кажутся не только легковесными, но и морально безответственными».

Справедливости ради надо привести и такое высказывание всеми нами любимого поэта, прозаика, фронтовика:

«Нет, нельзя сводить все к нескольким славным военным именам того времени. И нельзя рассматривать возможную роль этих людей в будущей войне отторженно от той атмосферы, в какой они погибли, и которая еще сильнее сгустилась в результате их гибели с посмертным клеймом изменников родины.

Во-первых, погибли не они одни. Вслед за ними и в связи с их гибелью погибли сотни и тысячи других людей, составляющих значительную часть цвета нашей армии. И не просто погибли, а в сознании большинства людей ушли из жизни с клеймом предательства».

Семена сомнений, брошенные Коневым и Симоновым (и они в этом далеко не одиноки), проросли в книге Виктора Суворова «Очищение» (ООО «Издательство АСТ», 2001). Мы знаем о судьбе этого писателя и о его неординарном взгляде на события нашей военной истории.

На обложку книги Суворова вынесено такое пояснение:

«Вопреки общепринятому мнению, автор оправдывает истребление высшего командного состава Красной армии накануне Второй мировой войны, доказывает, что Сталин действовал правильно, точно и решительно, очищая армию от “гениальных” полководцев».

Суворов считает, что количество репрессированных в 1937–1938 гг. военных явно завышено:

«Происходило это вот почему: государство наше пролетарское было военизировано выше всяких разумных пределов, толпы чиновников не