— Попробовали, — уточняет начальство спокойным до звона голосом. — Только вот не попали. Может, надеялись, что она сбежит, хотели запугать…

— Плохо знали Мелкую!

— Действительно, Мел. Она не побежала. Ударила в ответ.

— М-м-молотком⁈ — бедный Янист зажмуривается.

— Молоток у неё вышибли. Руками. Только эти двое… понимаете, они почему-то не могут разогнуться от боли.

Три секунды молчания. Все дружно обращают глаза к Нэйшу. Уна эти самые глаза и так к нему приклеила чуть ли не с самого начала.

Устранитель нежно улыбается своему блокнотику.

— Девочка довольно способная.

— Ты учил её ударам по слабым точкам.

Гриз говорит очень-очень тихо. Только у меня такое ощущение, что сейчас от её волос займётся вон та штора. А потом пламенем вспыхнет весь «Ковчежец» с нами. Кроме Нэйша. Нэйш по своей природе неиспепелим.

— Всего пара приёмов… не из самых серьёзных. Ничего смертельного, во всяком случае.

— Может, ты в таком случае объяснишь, почему мальчишки из деревни до сих пор не пришли в норму.

— Должны уже были бы.

Спокойствие Гриз становится похожим на дремлющий вулкан. Нэйш задумчиво поглаживает бабочку на лацкане сюртука.

— Хм. Разве что она взяла на пядь правее и случайно вышибла «пятую блокаду». Интересно. Если бы можно было понаблюдать…

— Понаблюдай. Сразу же после «встряски» отправляешься в деревню. Устранять последствия.

Секунд пять Нэйш явно борется с желанием сообщить — насколько двусмысленно это звучит. Учитывая его профессию. Его неповторимую нэйшевскую убивашность.

Потом оценивает Великое Спокойствие на лице Гриз. И понимает, что Дар Щита не от всего может спасти.

— О твоей педагогике будем говорить позже и лично. Аманда, идёшь с ним.

— Тоже кого-нибудь устранять, да-да-да?

— Читать местным лекцию о порчах нойя. И заверять, что волосы их детей со дня на день не прорастут из носа прямо в мозг.

Нойя переходит в стадию активного цветения, прям как яблони в питомнике. То ли от фантазии Йоллы. То ли от возможностей пообещать деревенским с их сладенькими сыночками-корзиночками много новых ощущений. Как только кто посмотрит на Йоллу искоса.

— И помни: нам не нужны тут деревенские с вилами и факелами. Как и жалобы на питомник местным властям — они и так от нас не в восторге.

— О! А можно я проконтролирую? Могу там тоже чего-нибудь устранить — ну, хоть и свидетелей. Всё будет чисто, как у алапарда под… гм. В общем, можно?

Язык — мой заклятый супостатище во веки веков. А Гриз точно пора куда-нибудь отправить отдохнуть в компании Яниста. Просто жаль её за то, что она это выслушивает.

— Кани. Боюсь, отправить тебя устранять последствия…

Чревато неустранимыми последствиями последствиям. Будто сама не понимаю.

— Просто хотела поглядеть, как в деревню явится команда-мечта «Аманда плюс Нэйш». С миссией успокоить местных.

С учётом того, как там относятся к нойя и к устранителю… больше деревенские к нам не придут. И на Йоллу им будет страшно взглянуть.

— Сумасшедший дом, — выдыхает Гриз. Со стороны может казаться — это она насчёт деревенских. Но нет, наверное, всё-таки про питомник в целом. Потому что же всё просто шикарно: десять шнырков, которые меняют цвет, охромевший Лортен (стенания которого доносятся из коттеджа), два запоя у вольерных, а волчок Тихоня решил, что ему пора доказать — как Мел была неправа с его кличкой. Теперь он воет в унисон с Лортеном и не затыкается — ну, и еще, вроде как, к нам собираются благотворительницы.

— Ух ты, — говорит замотанный папенька, — нам что, наконец присвоили правильное название?

Гриз от души прикладывает стол аккуратной папочкой, которое она всю «встряску» мяла в руках.

— Боюсь, это место, куда кому-то из нас пора отправиться.

— Кому-то из нас давно пора, — шипит Мел и косится на меня. С праведным негодованием — потому что сынки Берты, как выяснилось, при виде меня роняют лопаты и заикаются. Ай, тоже мне, всего-то пара безобидных розыгрышей. Ладно, может, это было малость чересчур — сказать им, что они вчера перебрали и полезли голыми в загон для яприлей, а потому Мел их сейчас будет убивать… но Девятеро и Единый — как же они от неё улепётывали! Хотя, может, не стоило говорить Мел, что они грохнули полный горшок прикорма для мелких койн. Но тогда она не неслась бы за ними с градусом нужной кровожадности.

— Животное, золотая моя? — удивляется Аманда, — В сумасшедшем доме?

Гриз смотрит на папку так, будто папка — вернувшийся с рейда Рихард.

— Эвальд Шеннетский.

— В сумасшедшем доме⁈ — удивляюсь я.

— Пока еще нет, но сильно интересуется — что происходит в элитной лечебнице «Безмятежность» семейства Тройоло. Лечебница находится в Дирнесской долине — это на границе Тильвии с Ирмелеем, спорные земли. Акантор тоже недалеко — поэтому такое название, на эмблеме лечебницы Мать Аканта баюкает… даже не знаю кого. В общем, они почти в центре Кайетты, и неудивительно, что в лечебницу съезжаются из разных стран. Модное место. Не из тех, где держат действительно сумасшедших; скорее для тех, кто вздумал нервы подлечить. Проблемы с хандрой, тревогами, истерией… хм.

Какое-то время Гриз явно борется с желанием пойти и сдаться в эту самую «Безмятежность». Потом опять ныряет в папку.

— Лечебница существует уже несколько лет. И у неё отличные рекомендации — в последнее время пошла мода на истерию и прочие душевные недуги, ну и вот. Больные утверждают, что они как будто бы в детство возвращаются — и что семейство Тройоло успешно избавляет их от кошмаров, головных болей, тревог…

— И зачем кому-то могло понадобиться строить такое странное заведение! — удивляется Аманда. — В наше просвещённое время, когда есть зелья…

— У душевнобольных или тех, кто перенёс потрясения, часто начинаются неполадки с Даром. Это трудно поддаётся контролю снадобьями.

Рихард Нэйш опять соизволил открыть рот — и сделал это так, чтобы рты пооткрывали все остальные.

— Допустимая альтернатива — сильнейшие успокаивающие зелья, да… — продолжает «клык», меланхолично листая блокнот. Говорит он так, будто читает из него. — И превращение пациента в овощ. В том и ином случае держать его в доме… мало смысла, особенно если речь идёт о знатной семье.

— Ну, по крайней мере, у нас есть специалист, — радуется