Проблему супружеской любви исследуют лишь такие великие исключения, как «Анна Каренина», «Госпожа Бовари» или «Мидлмарч». Немногие писатели пытаются предложить свое прочтение этой проблемы – возможно, следуя принципу, что у счастливой семьи не может быть интересной истории (или, как считал Толстой, что все счастливые семьи счастливы одинаково). Во всяком случае, не чаще, чем их более ранние куртуазные предшественники, которые в большинстве традиционных историй, от фильмов до сказок, планируют развитие событий после свадьбы, исходя из продолжения романтической жизни в браке. В завершение одной из глав своей книги Грир разбирает миф «И жили они долго и счастливо», который «никогда не соответствовал, не соответствует и не будет соответствовать действительности». Что ж, хотелось бы надеяться, что он мог бы соответствовать действительности хотя бы иногда… Только вот, разыскивая путь в это светлое будущее, давайте не будем полагаться на куртуазную любовь.

И все же необходимо отдать должное этой удивительной фантазии. Вспомним слова двух великих писательниц, которые не только писали романы, но и размышляли о них, поскольку именно роман стал жанром, в котором для многих поколений женщин, испытавших жизненно важные перемены, были воплощены их мечты и чаяния. Вирджиния Вулф в «Своей комнате» негодует, что один роман признается важным, поскольку в нем идет речь о войне, а другой – проходным, потому что в нем говорится «о женских переживаниях в гостиной»[251] – или в башне. Джейн Остин в «Нортенгерском аббатстве» сетует на то, что сами романы отвергаются как недостойная форма, безоговорочно ориентированная на женщин.

В конечном итоге нам остается лишь принять ту роль, которую многовековая мечта о куртуазной любви сыграла в нашем коллективном бессознательном. И тогда, возможно, спустя почти тысячу лет, мы сможем изгнать оттуда ее призрак. Чтобы, наконец, освободиться от него.

Приложение

Множество лиц Гвиневры

Прежде чем Гвиневра оказалась на авансцене куртуазной истории благодаря Кретьену де Труа, на долгое время заняв в ней одно из центральных мест, ее фигура неоднократно встречалась в литературе. Именно во времена раннехристианского мира, когда писатели еще не испытывали нужду брать на себя часть христианской вины, Гвиневра впервые появляется на страницах легенд о короле Артуре.

В самых ранних легендах, окутанных влажными туманами валлийских холмов, Гвиневра нередко представала в образе волшебницы или колдуньи. Само имя Гвенвивар переводится как «белый призрак», а идея богини, проявляющей себя в трех обличьях, как в триединстве королев Артура из «Валлийских триад», почерпнута из кельтской мифологии.

В реальном мире кельтских королев Гвиневра могла бы быть равной своему мужу, способной возглавлять армии, как Боудикка, или заводить любовников, как Картимандуя. Даже когда в 1190 году Лайамон, приходской священник, живший в верховьях реки Северн, начал сочинять свою эпическую поэму «Брут» (которую принято считать первым образцом настоящей среднеанглийской литературы), его героиня Венхавер стала королевой в мире (по ощущениям – англосаксонском), где женщины не просто вдохновляют рыцарей, но и сами совершают доблестные и жестокие подвиги.

Женщины из войска Гвиневры врываются на поле битвы, чтобы перебить армию ее похитителя: ее муж видел во сне, как она протягивает руку и обрушивает крышу его чертога, представая фигурой гнева и силы, которую Артур в отместку разрубает на куски. В анонимном романе «Восстание Гавейна», который увидел свет в ближайшие годы, Гвендолена станет не только женой Артура, но и могущественной пророчицей.

В одной из самых ранних повестей валлийского цикла «Мабиногион» имя еще одной версии нашей героини указано среди статей имущественной описи Артура: корабль, мантия, меч Каледвулх и жена Гвенвивар – одна из «благородных, украшенных золотом женщин острова». Но даже эта пассивная Гвиневра играет роль, ставшую архетипической. На протяжении веков она неоднократно фигурировала в качестве жертвы похищения – часто с введением определенного элемента суеверия.

В «Житии святого Гильды», написанном Кадоком Уэльским в период с 1130 по 1150 год, Гильда Премудрый приезжает в «летнюю страну» (Сомерсет?), правитель которой король Мелуас берет силой и похищает Геннуар, жену «тирана Артура», спрятав ее в речных камышах города Гластонбери, который здесь приобретает черты потустороннего кельтского королевства[252]. Артуру и его армии Корнуолла потребуется целый год, чтобы найти ее, по мере того как будет проходить полный цикл времен года – постоянный мотив дохристианской мифологии.

В ранней валлийской поэме «Беседа между Артуром и Гвенвифар» (Ymddiddan rhwng Arthur a Gwenhwyfar) при дворе Артура появляется переодетый Мелвас, слышавший о красоте Гвиневры – «Гвенвифар взгляда оленя». Иногда ее уносит с собой дух возлюбленного, потусторонний персонаж, любивший ее, когда она сама была феей. Точь-в-точь Персефона или героиня ирландской мифологии Дейрдре.

Довольно скоро в легендах – французских, немецких, британских – более приземленный персонаж Мордред (Медраут), часто племянник короля или внебрачный сын, занимавший его место, фактически стал похищать Гвиневру, с ее согласия или против ее воли.

В одной из валлийских триад «Три угнетения острова Британия» при дворе Артура появляется Мордред, который «выгоняет Гвенвивар с ее королевского трона и наносит ей удар». В другой триаде утверждается, что именно ссора между Гвенвивар и ее сестрой Гвенвифак привела к битве при Камлане, в которой пал Артур («Вот почему эти битвы считались тщетными – потому что их вызывали такие бесплодные причины, как эта»). Гвиневра уже стала роковой королевой, приносящей неприятности, но еще не была обременена грузом сексуальной вины, который обрушится на нее спустя столетия.

В 1130-х годах валлийский священнослужитель Гальфрид Монмутский в своем переводе с языка бриттов на латынь, как он говорил, «одной очень древней книги» повествовал о деяниях, «к всеобщей радости передаваемых из поколения в поколение в устной традиции… многих народов». Его «История британских королей» в значительной степени основана на вымысле, но при этом была воспринята как первая авторитетная версия истории короля Артура.

По версии Гальфрида, женой Артура становится Гуанхувара, или Гванхумара, аристократка римского происхождения, воспитанная в доме герцога Кадора, самая красивая женщина на всем острове. Автор мало рассказывает о ее характере, но дает подробное описание ее коронации: во время торжественной процессии перед ней шествуют четыре королевы с белыми голубками в руках. Само проведение церемонии, по-видимому, свидетельствует о том, что Гвиневра имела некоторые права на корону – это может объяснить, почему в отсутствие Артура его племянник Мордред не только присваивает корону, но и живет в прелюбодейном и кровосмесительном браке с Гвиневрой. Это может отсылать к древнему обычаю, по которому права на корону и землю передавались по женской линии и успешный военачальник мог претендовать на них через брак. Поэтому, когда в ранних версиях легенды Гвиневру забирает себе вытеснитель ее