Шрифт:
Закладка:
Но бешеная скачка продолжалась совсем недолго. Дверца распахнулась и в карету просунулась голова в черном шлеме с личиной. Личина сардонически ухмылялась черным полированным металлом.
- Ну что, курочки, приехали! Выходите! Вас ждут большие перемены в вашей жизни…
- Степняки! – ахнула графиня. Ее воспитанницы с ужасом вжались с спинку сиденья.
- Дамы, сидите! Я смогу защитить вас!!! – заорал кавалер ап-Грие, пытаясь выхватить рапиру в тесноте кареты.
Наконец ему хватило ума выскочить в дверцу со своей стороны и он обнажил клинок.
Представшая его глазам картина не внушала оптимизма.
Карету окружали воины в черных доспехах, посверкивающие обнаженными мечами. Один из них тут же взял кавалера под прицел короткого крутобокого степного лука. Еще один воин в черном возвышался на козлах кареты, откуда свешивались неподвижные тела кучера и берейтора.
На поляну, где остановилась карета, въехал всадник, держащий в поводу двух лошадей – нервную кобылку кавалера и мерина его старого слуги, Мартина. Сам Мартин был перекинут через седло и безвольно мотающиеся руки и ноги заставляли подозревать непоправимое.
- Вы, мессир, собираетесь защищать дам? Так приступайте! – саркастически осведомился обошедший сзади карету степной работорговец. – Мы уже трепещем…
- Я… Я… Я ВЫЗЫВАЮ ВАС НА ПОЕДИНОК!
- Меня? – притворно удивился налетчик. – А почему не его? Или вот его? Именно меня? Вы уверены, мессир?
Растерявшийся юноша обвел глазами поляну. Все нападающие были одеты в одинаковые доспехи, с одинаковыми личинами, одного роста и телосложения. Кавалер встряхнул головой, отгоняя наваждение.
- Я думаю что Вы…, - он набрал воздуха и громче, звонким голосом, продолжил. – Я думаю, что именно ТЫ, негодяй, предводитель этой банды…
- Мессир, бросив мне вызов, Вы уже признали наше равенство. А теперь Вы пытаетесь оскорбить меня? Вы дурно воспитаны! - степняк откровенно глумился. - Но я, пожалуй, приму Ваш вызов. Однако по совершенно иной причине. К Вам лично, мессир, я испытываю глубокую личную неприязнь и большой желание выпороть Вас, как паскудного уличного воришку. Вы посмели изуродовать стихотворение великого поэта в угоду своему детскому тщеславию. Вы не просто оскорбили меня - вы оскорбили мой художественный вкус!
После этих слов было слышно, как прыснул смехом один из черных воинов. Предводитель отстегнул личину и все увидели лицо "наемника", сидевшего вчера в таверне за соседним столом.
- Ты, - втянул воздух кавалер, - Ты!!!!
- Не множьте оскорбления, мессир, не поднимайте ставки. Вы и так уже банкрот.
И молча ткнув пальцем в сторону одного из своих воинов, очертил в воздухе окружность. Тот кивнул и подобранной палкой начал чертить на опавшей листве круг диаметром шагов десять.
***
- Вам не кажется, мессир, что условия нашего поединка несправедливы? Вы облачены в доспех, а я же…, - кавалер ап-Грие повел плечами в тонком шелковом кафтане.
- Об этом, мессир, надо было думать в тот момент, когда Вы бросали мне вызов, - степняк продолжал насмехаться. – С того момента в моем снаряжении ничего не изменилось. Я предпочитаю путешествовать в доспехах и с надежным клинком – Вы же в кружевной рубашке и с зубочисткой. Это Ваш выбор. Давайте уже приступим.
Поединщики вошли в круг. Степняк расслабленно двинулся вокруг юноши, обходя его «против солнца» и заставляя разворачиваться влево.
- Пока мы еще не скрестили клинки, мессир, напомните мне, за что Вы деретесь в этом поединке?
- За жизнь и свободу этих дам! И свою жизнь и свободу…
- Знаете, мне сейчас пришло в голову, что Вы мошеннически обозначили ставку, которой не владеете. С того момента, как карета въехала на эту поляну, ваши жизни уже принадлежат мне. Но я отвечу вам ставкой, которая мне тоже пока не принадлежит. Так сказать, зеркально… Как Вы там писали в ворованном сонете? «Страданье наслажденьем принимать»? Когда Ваша женщина отдается другому? Я исполню Вашу мечту нынче же вечером – Ваша Суровая Госпожа начнет свое рабское служение, сидя на Вашем лице…
- МЕРЗАВЕЦ! – с вибрирующим высоким криком, полным ярости, кавалер ап-Грие сделал молниеносный длинный выпад.
Точнее, он думал, что молниеносный…
Охотник за рабами скользнул влево-вперед и, разворачиваясь, плашмя приложился мечом по ягодицам юноши, не успевшего выйти из глубокого выпада. Тот совсем не мужественно взвизгнул и торопливо встал в позицию.
И атаковал снова. Гораздо изобретательнее и точнее. После короткой игры клинками кончик гибкой рапиры ткнулся в правое предплечье противника.
Но бесполезно щёлкнул по черному наручу.
- О, мессир, так гораздо лучше, - поприветствовал его успех работорговец. – Это перестает быть скучным…
Поединок продолжился, но очень скоро стало очевидно превосходство кочевника. Рипостное фехтование бесполезно при взаимодействии гибкой рапиры и прямого меча, но воин в черном скоростью запястья не уступал противнику, хотя его меч был значительно тяжелее. Он не отбивал гибкий клинок, а мягко отводил его в необычной манере. Казалось, клинок его меча приклеился к змеиному жалу рапиры, предугадывая каждое ее движение.
Однако фехтование это не только руки, и даже не столько руки – это ноги и выносливость. И вот тут профессиональный воин превосходил придворного кавалера даже не на голову.
Уже вскоре ап-Грие шумно дышал, и хотя рука продолжала щупать защиту работорговца змеиными по скорости уколами, выпады уже перестали быть столь глубокими и явственно запаздывали.
Но вот каблук его нарядных туфлей скользнул по прелым листьям. Кавалер лишь на миг потерял равновесие, но этого оказалось достаточно. Внезапно оказавшийся рядом степняк угостил его слева тяжелой оплеухой, а потом добавил «поплывшему» кавалеру рукоятью меча в лоб.
Глаза кавалера закатились, и он без чувств рухнул навзничь, широко разбросав руки и ноги. Его противник наступил каблуком сапога на лезвие откатившейся рапиры и вдавил во влажную землю. Лезвие треснуло с глухим звуком.
Работорговец обернулся к карете, из которой за поединком следило три пары женских глаз. Прямо перед дверцей он кончиком меча очертил грубый круг шагов примерно в пять.
- Отсрочка закончилась, дамы! – он издевательски отсалютовал мечом и вложил его в ножны. И резко, как щелчок кнута, рявкнул. – Ступайте в круг, рабыни!
***
Через несколько мгновений пленниц вытолкали из кареты и они встали перед рабским кругом. Девочки дрожали и цеплялись друг за друга, графиня
