о политике, и перебросится парой слов со штатным рунистом по поводу модификаций арбалета, и поспорить с капитаном об преимуществах и недостатках посудины, на которой мы летим. И это за неполные четыре колокола полета этого дня. Про будущие даже думать не хочется.

– Да не думай ты о ней, расслабься, – подойдя ко мне сказал он.

Я на эту реплику лишь вздохнул, мы уже спорили на эту тему и так и не пришли ни к какому решению. И только открыл рот, чтобы послать его, как услышал удар в барабан, далекий, глухой, но от этого не менее знакомый. Резко обернувшись, я подошел к противоположному борту и стал всматриваться в даль, пытаясь рассмотреть что-то. Опомнился лишь тогда, когда почувствовал удар по плечу.

– А, что? – перевел я взгляд на спутника.

– Что случилось? – без своей привычной веселой улыбки спросил он.

Когда он был серьезен, то становился неразговорчив и предпочитал открывать рот только по делу. Наверно, без этого его качества мы бы не сработались, я бы не смог терпеть его треп еще и в критических ситуациях.

– Мне что-то показалось, – ответил я, – какая-то неясная тревога.

– Пойду предупрежу капитана, пусть посадит кого-то на шар, чтобы смотрел по сторонам, – сказав это, мой попутчик удалился.

Я тоже хотел отойти, но что-то заставляло меня напряженно вглядываться в горизонт и, слушая объяснения Артура с капитаном, что приближались ко мне, я увидел причину своей тревоги.

– Так корабль, – спокойно сказал я.

Удивительно, но в этот момент тревога прошла, я понял, это судно преследует нас и миром мы не разойдемся, так что волноваться не видел смысла. Капитан сразу напрягся и, разложив подзорную трубу, начал смотреть на далекий корабль. Через малую свечу он выругался и стал раздавать приказы. Команда начала готовиться к бою.

– Как думаешь, это связано с нашим заданием? – тихо спросил Артур.

– Я не вижу других причин, кому еще может понадобиться такое убогое суденышко? – ответил я и, развернувшись, поспешил в каюту. Надо было подготовиться к абордажу, а в том, что он состоится я почему-то был уверен. Мое чутье редко меня подводит. По крайней мере в такие моменты.

Через колокол команда, предварительно дав предупредительный выстрел, начала обстреливать судно пиратов. Не то чтобы это помогало, все-таки рунист на другом корабле был хорош и щит стоял такой, что становилось завидно, но хотя бы мысленно становилось легче.

Однако сближение все продолжалось и в какой-то момент стали видны пираты. Только в абордажной команде разумных у них было больше, чем всех людей на нашем корабле, а уж про качество бойцов я вообще старался не думать. Нас всех просто перережут, если дадим отпор, впрочем, если не дадим, то результат может быть точно таким же.

Когда корабли поравнялись, из-за спин бойцов показался высокий мужчина, что поверх своего явно дорогого камзола надел стальной панцирь. По всему выходило, что это капитан, сделал я такой вывод, видя беспрекословное выполнение команд, что он раздавал пиратам. После того, как те подняли персональные щиты, он вышел вперед и крикнул:

– Сложите оружие, приготовьтесь к досмотру и тогда останетесь живы.

– Может еще сразу и сундуки открыть все? – под хохот пиратов спросил наш капитан.

Я напрягся, послышался бой барабанов, пока ленивый, тихий и медленный, но грозящий перейти в марш, если я что-то не сделаю.

– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – ответил на неприкрытый сарказм пират.

Заиграла флейта, что пела тихую и плавучую песню, зовя меня, заставляя сконцентрироваться на ней, искать источник. Мой взгляд уткнулся в реку, которую мы должны пролетать свечи через три. В этот момент я понял, раз пираты не начали абордаж, значит чего-то ждут, возможно, подтверждения, что мы именно те, за кем они гнались. Либо же они знают, что догнали тех, но не знают, кото искать. В любом случае, нас ждет бой, где долго мы не протянем.

План родился мгновенно. Я тронул Артура за руку и, наклонившись, зашептал:

– Рано или поздно, они либо договорятся, либо нападут. Надо сваливать побыстрее. Приготовь веревку, свесимся как можно ниже и спрыгнем в воду, будет не очень высоко, не должны разбиться.

– А если там мель? – нахмурившись спросил он.

– Других вариантов нет, да и насколько я знаю, эта река мелеет ближе к границе, тут должно быть глубоко.

– Через три свечи на левом борте, возле трюма, – помолчав немного сказал он и, развернувшись, заспешил якобы в трюм.

Я продолжил стоять и вслушиваться в разговор двух капитанов, что перебрасывались репликами, но не начинали атаку, тяня время, когда заметил матроса, что спешил к капитану пиратов. Добежав, он что-то стал говорить, размахивая руками.

Тут-то барабаны и забили в полную силу, а я, не став ждать развязки, да и привыкнув доверять мелодии, что временами слышалась мне, развернувшись, неторопливо пошел к трюму. И уже спускаясь заметил, как капитан пиратов что-то сказал, а наш капитан на удар сердца задумался, а потом повернул голову и посмотрел туда, где я стоял до этого. Дальше я ждать не стал и со всех ног, через трюм, побежал к тому месту, где Артур должен подготовить канат.

– Они договорились, – выдохнул я, выскочив из трюма, – пираты забирают только нас.

– Чего? – вылупился на меня матрос, что привязывал веревку к борту и почти сразу закатил глаза и упал на палубу. Это мой компаньон беззатейно двинул