ведём стычки с Саркумом, учитывая положение дел там, — ответила Наиме. — Если таково требование для меня, чтобы занять пост Регента, то оно было выполнено. Пока болезнь моего отца не утихнет, я буду занимать его место.

— Ты издеваешься над Верховным Советом, Султана Эфендим? — Кадир зарычал.

— Я бы никогда не посмела, Великий Визирь. Это не предложение. Это приказ, — Наиме подождала, пока стихнут удивлённые голоса. — Если вы не желаете следовать ему, тогда я назначу нового Великого Визиря вместо вас.

Явуз-паша вздрогнул, а один из Визирей северных провинций наклонился вперёд со скамьи позади него и что-то сказал ему на ухо.

— Вы никак не можете думать, что этот Совет поддержит это?

— Это не мой выбор, Великий Визирь, а ваш.

Пульс Наиме был слишком учащенным, её руки вспотели, и она боялась, что если поднимет их, они будут дрожать. Но она заставила своё лицо оставаться бесстрастным, а голос — спокойным, и даже не пошевелилась на своём месте.

Выражение его лица стало каменным.

— Не хотите ли перейти к теме Саркума? — предложила она.

Взгляд Кадира скользнул по Залу Совета.

— Это было бы мудро, — сказал Явуз-паша, указывая через проход на Эсбера, который кивнул в знак согласия.

Кадир огляделся в поисках кого-нибудь, кто поддержал бы его, но Явуз-паша встал.

— Мы слышали, что переговоры в Аль-Нимасе прошли не так, как вы планировали, — сказал он.

Наиме была благодарна ему за помощь увести разговор в сторону, прежде чем Кадир смог придумать другую точку опоры, чтобы оспорить её заявление.

— К сожалению, нет. У Мирзы сложилось ошибочное впечатление, что брачный союз был частью условий переговоров. Когда мы не смогли прийти к соглашению, он попытался взять меня в заложники.

Визири отреагировали в шоке, и Эсбер-паша вскочил на ноги.

— Варвары! — воскликнул он, и другие затопали ногами в знак согласия.

В то время как у многих из них могли быть планы по укреплению своей власти или положения, она могла думать только об одном, кто действительно мог желать ей зла или кому было бы выгодно, чтобы она была заперта в Саркуме.

Наиме посмотрела на Кадира.

— Агасси сделал всё возможное, чтобы помочь мне сбежать, но боюсь, что это выставило его предателем в глазах Мирзы. Весьма вероятно, что Саркум скоро окажется в эпицентре гражданской войны.

— Что стало бы идеальным предлогом для Республики напасть на них, — задумчиво сказал Явуз-паша.

— Да, — согласилась Наиме, — что ещё больше приближает Тхамар к грани войны.

— Вы намерены принять чью-либо сторону в их войне? — Кадир тщательно выговаривал каждое слово.

— Не без веской причины, Великий Визирь. Моим приоритетом всегда будет защита Тхамара.

Эсбер-паша сел, кивая в знак согласия, и мужчины вокруг него тоже одобрительно закивали. Это были два союзника, по крайней мере, в некой степени. Она задавалась вопросом, останутся ли они союзниками после того, как она объявит о своём намерении возродить Круг Чара. Если она всё ещё сможет.

— Если союз с Саркумом больше не является проблемой, — сказал Кадир, — то, боюсь, это подводит нас к следующему вопросу.

Его взгляд остановился на Ихсане, который решительно смотрел на двери Зала Совета.

— Позвольте мне сначала извиниться перед Советом, в мои намерения не входило держать от них такой секрет, — Наиме не часто лгала прямо, но это касалось жизни Ихсана, и поэтому она сочла это необходимым. — Мой отец только недавно узнал, что старший Шехзаде Сабри был неверен в своём браке.

Наиме сделала паузу ровно настолько, чтобы убедиться, что завладела их вниманием. Разрушенный брак был сломанным Колесом, одним из немногих всё ещё глубоко укоренившихся суеверий в Тхамаре.

— Ребёнок от этого союза — мой двоюродный брат, и впоследствии он был усыновлен старшим Шехзаде и принцессой.

— Усыновление не даёт ему легитимности в качестве наследника престола, Султана, как я уверен, вы знаете.

— Я в курсе, Великий Визирь. Каково желание Совета в этом вопросе?

— По крайней мере, он должен быть исключен из линии наследования. Вы, конечно, согласны? — сказал Кадир с выражением, как у кота с пойманной мышью.

— Я хотела бы больше времени подумать об этом, Великий Визирь. Это серьёзный вопрос, и я не хочу поступить неправильно.

У неё не было решения. Тут вообще не было никакого решения. Но она не могла вынести мысли о том, что Ихсан будет лишён всего, что у него оставалось. Останется один. Он съёжится и умрёт.

— Султана, я чувствую, что мы не можем предоставить вам это время. Это простой вопрос. Шехзаде, нет, Мастер Сабри, не может быть в линии наследования, если его кровь не позволяет ему быть.

Притворно извиняющийся тон Кадира разжёг в ней ярость, которая разъедала оцепенение.

Ей нужно было время, чтобы найти способы ниспровергнуть их, хотя она и была в отчаянии от этого. Бороться за своё право править, одновременно пытаясь бороться за право Ихсана остаться в линии наследования в качестве бастарда, требовало от них слишком многого.

— Великий Визирь, простите меня за мою слабость, — Наиме встала, сложив руки перед собой и слегка поклонившись. — Разум моего отца зашёл так далеко, что много дней он не помнит, что я его дочь. Недавно я вернулась из тревожного путешествия в Саркум, и теперь у меня отняли человека, которого я долгое время считала скорее братом, чем двоюродным родственником. Я нахожу себя… — она позволила своему голосу дрогнуть и, подняв дрожащую руку, коснулась виска. — … в сложном положении.

— Именно поэтому вам не следует обременять себя обязанностями Регента, — сказал Кадир, одарив её добросердечной улыбкой, которая должна была сообщить ей, что он не впечатлён её актом.

Визирь Явуз указал на неё.

— Даже Султанам даётся время разобраться со своими личными делами, когда они возникают. Я уверен, что вопрос о втором наследнике престола может подождать. Султане, похоже, не грозит никакая опасность покинуть своё место в качестве очевидной наследницы. Конечно, никто в Совете не возражает против толики человеческой порядочности?

Наиме могла бы расцеловать Визиря Явуза за его милосердие.

Кадир склонил голову в сторону