– Хочешь проверить сам?

Эландер кивнул.

– У тебя есть вода?

– Да, она там, я уже все приготовил. – Он отвел Кайдена в соседнюю комнату, где на столе стояла небольшая миска, совершенно неприметная, как и украденный колокольчик, лежавший возле нее. Взгляд Эландера ненадолго задержался на нем. Казалось, что он не мог оторваться от него.

В голове не укладывалось, как Касия могла прятать его на протяжении стольких недель.

Где были его глаза?

Кайден подошел к сосуду с водой, постоял немного и опустил окровавленный коготь в жидкость, а затем провел им так, чтобы получилась буква Х. В это же время губами он произносил свое заклинание.

Над водой появился туман. С каждой секундой он становился все плотнее и плотнее, пока не окутал Эландера и Кайдена в плотный кокон, наполненный видениями, звуками и запахами. На протяжении минуты они потерялись в пространстве.

А затем постепенно все начало замедляться.

Туман потихоньку спал, и перед ними появилась ясное изображение.

Оно была не таким четким, как те воспоминания, которые Кайден обычно собирал у своих жертв, потому что эти воспоминания относились к прошлой, а не нынешней жизни и казались ему бесконечно далекими. Эландер потратил столько сил на то, чтобы забыть их, что иногда ему представлялось, будто этого никогда не происходило.

А теперь они были как на ладони.

Темные фигуры, отдающиеся эхом звуки – все немного размыто, – но эти воспоминания…

Эта прошлая жизнь…

Была достаточно отчетливо видна им обоим.

Эландер сразу узнал это место. Маленький домик на северном побережье Кетры, стоящий на скале над бескрайним Глаштиновым морем. Он узнал аромат лекарственных трав и специй, а также звук капающей с крыши воды сквозь отверстие, которое они так и не смогли заделать…

А затем он услышал знакомый до боли голос, который раздался прямо у него над ухом, хотя нет… Внутри него. Потому что он видел ее воспоминания, которые хранились в ее крови. Эландер прошел вместе с ней по дому и подошел к ее умирающей сестре. Он видел, как она взяла мертвенно-бледную руку и постаралась успокоить сестру.

– Он скоро будет здесь, – произнес голос, – он сказал, что знает, как тебя спасти. Потерпи еще немножко…

Этот голос.

Именно он когда-то впервые назвал его Эландером. И тогда он решил называть себя именно так и делал это на протяжении многих лет, несмотря на бесконечные попытки убедить себя самого и окружающих в том, что имена ничего для него не значат. Разве богу есть дело до какого-то имени? Конечно же нет.

Но женщина, чей голос он сейчас слышал, никогда не относилась к нему как к богу.

Она всегда заставляла его чувствовать себя… человеком.

Воспоминание покачнулось и исчезло, унося с собой ее жизнь.

И вот ее снова нет.

Только она вовсе не умерла!

Они с Кайденом проделали обратный путь сквозь туман: путешествие, леденящее душу и выворачивающее наизнанку, после которого Эландер долго не мог прийти в себя и унять дрожь.

Постепенно вокруг них вновь начали вырисовываться стены башни в царстве Забвения. Но лишь минуту спустя он смог наконец отдышаться. У Эландера было такое ощущение, что он в последний момент вырвался из могилы. Поэтому он с огромным трудом произнес всего два слова, которые крутились в его голове:

– Это она!

Кайден опустился в одно из двух кресел возле стола. Казалось, что у него слегка кружится голова. Давненько он никого не переносил в воспоминания о прошлом, не говоря уже о таком древнем и давно забытом прошлом.

Наконец, издав глубокий вздох, он спросил:

– Ну что, это все меняет, не так ли?

Эландер занял кресло напротив него. Немного погодя он поднял глаза на своего верного друга, но не смог произнести ни слова. Когда же он наконец собрался с силами, его голос прозвучал будто чужой:

– Разве такое возможно?

– Я и сам пытался найти этому объяснение, – произнес Кайден гораздо спокойнее, впервые контролируя свои эмоции лучше, чем его господин. – Эта подвеска, которую ты украл у Касии, вся пропитана магией Солатис, вот только она какая-то… слабая. Как будто эта женщина из рода Соласенов каким-то образом впитала ее в себя, и та до недавних пор дремала в ней.

Эландер тяжело вздохнул и сделал над собой усилие, чтобы говорить таким же спокойным тоном, как Кайден.

– Это объясняет то, почему в ней существует столько разных видов магии Богини Солнца.

– Включая магию, дарующую жизнь, которая есть только у Солатис…

– Этой магии более чем достаточно, чтобы снова воскресить кого-то. Если ее похоронили с этим колокольчиком, то могло так случиться, что…

Тут Кайден нахмурился, а на его лице отразилась тревога.

– А насколько велики шансы того, что сама Богиня Солнца приложила руку к тому, чтобы ее воскресить?

Эландер ответил не задумываясь:

– Думаю, это вполне возможно. Вряд ли это простое совпадение, что женщина, которую я любил, родилась именно в той королевской семье, с которой Малафар заключил сделку. Солатис явно приложила к этому руку, я практически уверен в этом. Либо, чтобы наказать меня за то, что я украл у нее эту вещь, либо для того, чтобы позлить своего соперника, либо с какой-то иной целью – сложно сказать.

– А может, она преследовала сразу несколько целей.

– Возможно.

– Кажется, мы всего лишь пешки в той игре, в которую они играют, – пробормотал Кайден.

Пешки.

Это слово привело Эландера в ярость. На протяжении стольких лет он потратил огромное количество сил, чтобы самому стать хозяином собственной судьбы, а теперь…

Он окинул взглядом комнату. Все его тело напряглось, будто он ожидал услышать жестокий смех Малафара, раздавшийся сверху. А затем увидеть, как тени в углах комнаты зашевелятся, качнутся и примут форму этого жестокого бога.

– Что будем делать? – спросил он вслух.

Кажется, Кайден не ожидал такого вопроса.

– Ты еще спрашиваешь? Сейчас же отправляйся к ней!

Разумеется, как он сам не догадался.

В тот момент Эландер больше всего на свете хотел оказаться рядом с ней. Но что произойдет после того, как он покинет эту башню? Что будет с этими двумя существами, неразрывно связанными с ним?

Видимо, Кайден тоже подумал об этом, но он лишь произнес:

– Варен прибудет в Косрит в течение суток.

Эландер колебался.

– Здесь оставаться опасно.

– Да.

– Как только Малафар поймет то, что поняли мы, он также быстро смекнет, что я сделаю все возможное, чтобы ослушаться его приказа.

И тогда нам не поздоровится.

– Я заберу Тару с