Шрифт:
Закладка:
23 октября 1739 года Англия вступила в войну с Испанией за ухо Дженкинса. В суматохе Гендель нанял небольшой театр и в праздник покровителя музыкантов предложил свою оду на день святой Цецилии Драйдена (22 ноября 1739 года). Даже в холоде и хаосе той ветреной ночи Лондон не смог устоять перед яркой мелодичной увертюрой, неземной арией сопрано в третьей строфе, «нежной жалобной флейтой» и «воющей лютней» в пятой; а «двойной двойной удар громового барабана» соответствовал духу войны, который гремел на улицах. Гендель снова взялся за ум и попробовал написать оперу «Именео» (1740), которая провалилась; он попробовал написать еще одну «Дейдамию» (1741), она тоже провалилась, и усталый гигант почти на два года ушел с лондонской музыкальной сцены.
Эти два года стали для него лучшими. 22 августа 1741 года он начал сочинять «Мессию». Текст был адаптирован Чарльзом Дженненсом из книг Иова, Псалмов, Исайи, Плача, Аггея, Захарии и Малахии в Ветхом Завете, а в Новом — из Евангелий от Матфея, Луки и Иоанна, Посланий Павла и Книги Откровения. Партитура была закончена за двадцать три дня; в некоторые из них он говорил другу: «Мне казалось, что я вижу перед собой все Небеса и самого великого Бога».61 Не найдя в скором времени зрителей, он продолжил писать другую большую ораторию, «Самсон», основанную на «Самсоне Агонисте» Мильтона. В неизвестный момент во время этих экстазов он получил приглашение представить некоторые из своих работ в Дублине. Предложение, казалось, исходило от благодарного Провидения; на самом деле оно исходило от Уильяма Кавендиша, герцога Девонширского, лорда-лейтенанта Ирландии.
Он добрался до Дублина 17 ноября 1741 года. Он нанял лучших певцов, которых смог найти, в том числе Сюзанну Марию Киббер, дочь Томаса Арна. Несколько благотворительных организаций организовали для него шесть концертов; они были настолько успешными, что была представлена вторая серия. 27 марта 1742 года в двух дублинских периодических изданиях появилось объявление о том, что
для облегчения участи заключенных в нескольких тюрьмах и для поддержки больницы Мерсера… в понедельник, 12 апреля, в Мюзик-холле на Фишэмбл-стрит будет исполнена новая большая оратория мистера Хендела под названием «Мессия», в которой будут участвовать господа из хоров обоих соборов, а также несколько концертов на органе мистера Хендела.62
Билеты продавались и на репетицию 8 апреля, которая, по сообщению Faulkner's Journal, была «исполнена так хорошо, что… была признана величайшими судьями лучшим музыкальным произведением, которое когда-либо звучало». К этому было добавлено уведомление о переносе выступления в понедельник на вторник и просьба к дамам «пожалуйста, приходить без обручей, так как это значительно увеличит благотворительность, освободив место для большей компании». В более позднем сообщении мужчин просили прийти без шпаг. Таким образом, вместимость Мюзик-холла была увеличена с шестисот до семисот мест.
Наконец, 13 апреля 1742 года была представлена самая знаменитая из всех крупных музыкальных композиций. 17 апреля три дублинские газеты опубликовали идентичную рецензию:
В прошлый вторник была исполнена Большая священная оратория мистера Хенделя «Мессия», которую лучшие судьи признали самым совершенным музыкальным произведением. Не хватает слов, чтобы выразить изысканное наслаждение, которое она доставила восхищенной публике. Возвышенное, величественное и нежное, адаптированное к самым возвышенным, величественным и трогательным словам, сговорились перенести и очаровать восхищенные сердца и уши. Справедливость по отношению к мистеру Хенделю заключается в том, что мир должен знать, что он щедро отдал деньги, полученные от этого грандиозного представления, чтобы их поровну разделили Общество помощи заключенным, Благотворительный лазарет и больница Мерсера, за что они всегда будут с благодарностью вспоминать его имя.63
Мессия» была повторена в Дублине 3 июня. С тех пор ее повторяли тысячу раз, но кто еще не устал от этих приглушенных или величественных арий с их сдержанными и благодатными аккомпанементами — «Он будет пасти стадо Свое», «Я знаю, что Искупитель мой жив», «Он будет возвеличен», «Он был презрен и отвергнут»? Когда на дублинской премьере миссис Киббер исполняла эту последнюю песню, один англиканский священник воскликнул из зала: «Женщина, за это простятся тебе грехи твои!» Вся глубина и пылкость религиозной надежды, вся нежность благочестивой песни, все искусство и чувство композитора объединились, чтобы сделать эти арии высшими моментами в современной музыке.
13 августа, пополнив дух и кошелек, Гендель покинул Дублин, полный решимости вновь покорить Англию. Должно быть, он утешился, узнав, что Поуп в четвертой книге «Дунсиады» (1742) не преминул похвалить его:
Сильный в новом вооружении, вот! Гигантский Гендель стоит, Как смелый Бриарей, с сотней рук [оркестра]: Чтобы взбудоражить, пробудить, потрясти душу, он приходит, И за барабанами Марса следуют громы самого Джова.И вот 18 февраля 1743 года в Королевском театре в Ковент-Гардене помолодевший композитор представил свою ораторию «Самсон». Георг II привел на премьеру лондонскую элиту; прекрасная увертюра понравилась всем, кроме Горация Уолпола, который был настроен nil admirari; благородная ария «О Бог воинств» была почти мессианского великолепия; Самсон, как Самсон, «собрал весь дом». Но когда месяц спустя (23 марта) в Лондоне предложили самого Мессию, даже король, который тогда завел прочный обычай подниматься на ноги во время хора «Аллилуйя», не смог поднять ораторию до признания. Духовенство осудило использование театра для религиозной музыки; аристократия, все еще переживавшая неудачу своей оперной труппы, держалась в стороне. В последующие два года «Мессия» ставилась всего три раза, а затем не повторялась до 1749 года. В этом году Гендель, который в промежутках между банкротствами был филантропом, подарил красивый орган больнице для подкидышей, столь дорогой его другу Хогарту; а 1 мая 1750 года он дал первое из многих ежегодных представлений «Мессии» в пользу этих счастливчиков.
