Храп не стихал. Когда войско проснется, уже будет слишком поздно. Разбитые, сонные, не надевшие доспехов солдаты – пища для ворон. Мои люди окружили штаб и ощетинились копьями. Обезглавить войско – уже половина победы.

А даже если дела пойдут чуть хуже, всегда можно отступить.

«Где мы поставим голову Урфуса, этой падали? Лицом к Оксолу, на главной дороге – встречать подмогу? Или, может, уже подсохшую повесим рядом с флагами над замком?»

Урфус как-то сказал, что я слишком молод, чтобы вести людей. Вот-вот я скажу ему, что он слишком стар, чтобы жить.

Вини повел людей к центральному шатру. Он пригибался, как лиса перед прыжком. Восходы зачем-то покрасили тряпки на остове, вывели двойное солнце с двух сторон. Дети с палками, а не воины.

Вини поднял полог копьем, откинул его и беззвучно прошмыгнул внутрь. За ним проскочили еще трое. Послышался хруст, а затем крик – он так же быстро оборвался хрипом. Я улыбнулся, когда Вини и его помощники выскользнули обратно. Окровавленные копья в руках делали их только краше.

Рядом с главным шатром стояло еще пять палаток и два шатра поменьше. Копья входили в ткань, окрашивались в черный и выскакивали обратно.

– Сир, – вдруг позвал меня капрал Хикс. Удивление на его лице не предвещало ничего хорошего.

Несколько палаток оказались пустыми. Ближнюю уже проткнули с четырех сторон, а криков не было. Как и крови на клинках.

Я окинул взглядом лагерь. Оставленные костры еще тлели, а на углях покоились грязные котелки. Казалось, будто целое войско смыло волной, а земля уже успела просохнуть…

«Вместе с дозорными я насчитал всего семь тел!»

Я быстро подскочил к главному шатру, откинул полог и увидел там двух мертвецов. Третий ублюдок еще не обмяк: дрожащей рукой он показал мне средний палец, то ли задыхаясь, то ли посмеиваясь. Обычный солдат, весь в перевязках. Не Урфус, не рыцарь, не чужеземец… обычная чернь. Грязь под ногтями.

Зарычав, я бросился прочь из шатра. Мышка стояла, выпучив глаза, будто ничего не знала, будто…

– Ты, вероломная сука, – выругался я и крикнул своим: – Назад!

Что-то зашелестело в лесу. С поляны послышался низкий вой – сигнал от Вирма. Враги. Отступать назад еще опаснее, чем пробиваться в глубь леса?..

– А-а! – закричали люди.

В шатер воткнулись стрелы. Весь строй ощетинился, кому-то повезло больше – успели укрыться щитами. У кого-то никаких щитов и не было.

– Строй! – рявкнул я, но было поздно.

Запутавшись в штандарте Восходов, навстречу бежал наш солдат, из его спины торчала стрела. Кто-то схватил меня за плечо и потянул на себя. Я ударил топором наотмашь и услышал знакомый крик. Капрал Хикс, собака его раздери!

Со всех сторон слышался звон стали, вопли и боевые кличи. Пригнувшись, я побежал по памяти в охвостье войска, к поляне.

Штаб снова накрыло стрелами. Одна просвистела возле шлема.

«Ублюдки и не ложились спать!»

Солдат Восходов в хорошей кольчуге перегородил мне дорогу и замахнулся топором. Я толкнул его, отпихнул с дороги, ударил щитом по шлему. Две булавы уронили врага – Вини со своим помощником прикрывали мой отход.

«Когда все пошло не так?»

Небо посветлело. Из-за деревьев появлялись враги: ровные серые полосы железа, стеганок и кольчуг. Я расталкивал солдат – своих, чужих – на пути к поляне.

– Назад!

Отступая, я колол зазевавшихся врагов в спину.

На войне все всегда проще, чем в жизни: когда дела плохи – важно уйти самому, увести как можно больше людей. Выжить.

– Их сотни, – проревел Вини и откинул солдата, который пытался подрезать мне ногу.

Нас зажимали с двух сторон. Узкий коридор – полный пихающихся и дерущихся воинов – смыкался.

– Отступаем! – кричал я, но команда тонула в лязге металла, в чужих криках.

Коридор между телами почти сомкнулся. Стоило отступать в сторону дороги за лесом? Где, черт дери, носит Вирма?

Дорогу снова перегородили. Два юнца в стеганках хватались за оружие так, будто стояли на ногах исключительно по божьей милости. Левому я рассек череп от глаза до лба, правого уронил на землю и отдавил яйца. И бежал вперед, бестолково выкрикивая про какой-то строй, когда враги уже смешались с союзниками.

– Строй!

«Когда я показал этой суке, что слаб?»

Лезвие оказалось перед лицом так же внезапно, как выскочил из-за дерева его владелец. Я поднырнул под клинком и побежал прочь, по пути схватив союзника. Поменялся с ним местами. Услышал, как его ранили, но не обернулся. Главное – вернуться, вернуться и…

– Стой, собака! – кричали то ли мне, то ли удирающим союзникам.

Молодой враг запрыгнул на Невига и давил клинок к его горлу. Пробегая мимо, я прорезал острием копья стеганку у шеи. Солдат вскрикнул, схватился за покрасневший ворот, и Невиг повалил его на траву.

Щелк! Есть звук, который ни с чем не спутаешь. Выстрел из драных арбалетов. Чертов залп.

Мои люди попадали, как пьяные на льду. Падали слева и справа, падали за моей спиной.

– Акх, – завыл Вини, но его агония только началась. – А-а-а!

Я не оборачивался, все поняв по звуку. С болтом в желудке еще можно промучиться целые сутки. Подавив желание повернуться, я просто бежал, петлял между деревьями. Если увидишь, как в тебя целится отряд стрелков, ноги могут занеметь, откажет разум…

Крик Вини оборвался.

«Есть два типа людей. И я не хочу потерять голову».

– Вали их, вали! – рычал знакомый голос. – А? – щелчок, крики, тишина.

Петляя между палатками и стволами, я наткнулся на кого-то в кирасе.

– Гр-р! – зарычало из шлема, словно там поселился степной волк. – Гра!

Секира вошла в молодой дуб и расколола кору. Я отшатнулся, побежал левее. Провел копьем по ноге в серых подштанниках, ударил в спину следующего бойца. Сзади кто-то упал.

Ронять врагов и не падать самому – простое дело! Не так-то просто поймать Хайвика, самого ловкого сотника Долов! Я бежал и отбрасывал с дороги тех, кто стоял ко мне лицом. Убивал со спины, колол в бока, подмышки и в затылки без шлемов. Восходы всегда плохо встречали копье.

Разруху в лагере дополнило множество тел. В тонких грязных стеганках, в старых кольчугах, в кожаных нагрудниках и поножах, мятых бригантинах и просто порванных рубахах на голом теле. В сером цвете и в болотном. Враги и друзья.

«Сколько голов пропадает зря…»

Вдали показалась поляна. Уже залитая утренним солнцем. И наводненная врагами.

– Нет, – прошипел я, замедлив шаг. – Нет, нет!

Вирм улепетывал в сторону леса под западным холмом. Предатель, вшивый трус! Хуже чертовой шлюхи!

– Назад! – кричал я