Как видно, в ранней, домаккавейской литературе, связанной с именем Еноxа, период времени, разделенный на 70 подпериодов, начинался от древней допотопной эпохи, простираясь до Эсxатона. В отличие от более поздней литературной традиции, отразившейся в книге Даниила, он никак не связывался с вавилонским пленом и пророчеством Иеремии о 70 годах изгнания из Земли Израиля. Применение счета времени по седминам к толкованию пророчества Иеремии впервые возникает в произведениях, созданных во время Маккавейских войн – книге Даниила и Апокалипсисе животных. По-видимому, именно во время гонения Антиоха Епифана эсхатологические ожидания, связанные с пророчеством о конце изгнания, вновь обрели актуальность и стали предметом спекуляций со стороны книжников и представителей священства. Именно в этот период в Иудее были созданы два литературных произведения, демонстрирующих черты апокалиптического жанра, – книга Даниила и Апокалипсис животных.

«Апокалипсис животных» был написан ок. 165–160 года до н.э., во время Маккавейского восстания[550]. Это сочинение представляет собой повествование об истории человечества и Израиля от Адама до Страшного Суда. Свое название Апокалипсис животных получил в силу того, что все его действующие лица символически обозначаются разными животными (допотопное человечество – тельцы, еврейский народ – овцы, вавилоняне – леопарды, македоняне – орлы и т. д.). Иуда Маккавей представлен в Апокалипсисе животных как «баран с большим рогом» – автор возлагал эсхатологические надежды на его движение, предсказывая скорое наступление последней битвы и Страшного Суда. Число 70 предстает в Апокалипсисе животных как число «пастырей», которые должны «пасти овец» каждый отведенное ему время (Ен 89, 59–64). «Пастыри» описываются как губители стада, не слушавшие Божьих повелений, и мало кто сомневается, что под ними понимаются ангелы, ответственные за определенные периоды времени в еврейской истории. Число 70 здесь служит в качестве связующего звена между пророчеством Иеремии о числе лет изгнания и традиционным представлением о 70 ангелах – хранителях 70 народов мира[551]. Период господства 70 пастырей простирается от эпохи разрушения первого Храма до времени эсхатологических событий и разделяется на четыре симметричных периода (12–23–23–12), соответствующих времени господства четырех мировых империй (Вавилонской, Персидской, Птолемеев, Селевкидов). Таким образом, период власти 70 пастырей начинается с Вавилонского плена и доходит до эпохи Маккавейских войн. В этом отношении он явно связан с пророчеством Иеремии о 70 годах запустения Иерусалима, и, вероятно, находится в некоторой связи с пророчеством книги Даниила относительно 70 седмин. Впрочем, вероятно не стоит преувеличивать это сходство. Автор книги Даниила и автор Апокалипсиса животных пытались найти правильное толкование пророчества Иеремии и соотнести его с современными событиями. Судя по всему, автор Апокалипсиса животных истолковал 70 лет как 70 периодов правления злых ангелов; продолжительность каждого из этих промежутков времени не уточняется, хотя вполне вероятно, что здесь, как и в книге Даниила, могли подразумеваться семилетия. Автор книги Даниила, также связывающий окончание семидесятеричного периода с наступлением Эсхатона, стоит гораздо ближе к традиционной теологии книги Левит, на которой он, как мы подробнее покажем ниже, основывал свое толкование пророчества Иеремии.

Книга Даниила была создана в 167–164 году до н.э., по-видимому несколько раньше Апокалипсиса животных. Между этими произведениями существуют достаточно серьезные литературные связи: в обоих мы встречаем использование седмин для счета исторического времени, интерес к теме ангельских патронов земных народов, осмысление настоящего в качестве «последних времен». Подобные сходства ставят вопрос о близости социальных групп, в которых были созданы эти тексты. Л. Стакенбрак, основываясь на анализе ряда кумранских текстов, даже выдвинул предположение о том, что интерес к личностям Еноха и Даниила возник в рамках одного религиозного сообщества, которое впоследствии могло расколоться в период Маккавейских войн из-за вопроса о целесообразности участия в вооруженном сопротивлении Антиоху[552]. Подобное мнение, предполагающее изначально единую среду почитателей Еноха и Даниила, вызывает некоторые сомнения, т. к. книга Даниила и произведения, вошедшие в состав книги Еноха, демонстрируют принципиально разное отношение ко Второму Храму и отправлявшемуся в нем культу. Можно предположить, что автор еврейской части книги Даниила, вероятно связанный со средой иерусалимского священства, одновременно был знаком с традициями, распространенными среди сторонников «енохианского иудаизма». В отличие от создателей Книги Еноха автор книги Даниила очевидно относился ко Второму Храму и сложившейся вокруг него общине положительно – иначе бы он не воспринимал события времен Антиоха и особенно прекращение жертвы столь драматично. Тем не менее он в определенной мере разделял мнение о том, что предсказанное Иеремией восстановление Иерусалима и Израиля еще не осуществилось – ведь не исполнились не только мессианские чаяния пророков, но даже государственная независимость Иудеи не была восстановлена. По этой причине автор книги Даниила обратился к знакомой ему традиции, характерной для представителей «енохианского иудаизма», и попытался перетолковать пророчество Иеремии, придав ему новый смысл. У Иеремии речь шла о семидесяти годах изгнания – автор книги Даниила превращает их в семьдесят седмин годов.

Библейская наука выдвинула два возможных объяснения происхождения этого срока. Первый из них опирается на указание книги Хроник, автор которой говорит, что иудеи, изгнанные из своей земли, были «рабами его [царя Вавилонского] и сыновей его, до воцарения царя Персидского. Доколе, во исполнение слова Господня, сказанного устами Иеремии, земля не отпраздновала суббот своих. Во все дни запустения она субботствовала до исполнения семидесяти лет» (2 Паралип 34, 21). Здесь мы видим отсылку к наказанию за нарушение Закона, о котором говорится в книге Левит: «А вас рассею между народами и обнажу вслед вас меч, и будет земля ваша пуста и города ваши разрушены. Тогда удовлетворит себя земля за субботы свои, во все запустения своего; когда вы будете в земле врагов ваших, тогда будет покоиться земля и удовлетворит себя за субботы свои» (Лев 26, 34–35). Речь здесь идет о наказании народа за несоблюдение закона о «субботах земли», согласно которому каждый седьмой год в земле Израиля должны полностью прекращаться все сельскохозяйственные работы. По мнению многих исследователей, автор книги Даниила истолковал семьдесят лет изгнания из пророчества Иеремии как семьдесят субботних лет, которые евреи не соблюдали во время своей жизни в Земле Израиля[553]. В таком случае, отсчет семидесяти седмин должен начинаться еще от времен Иеремии – от даты провозглашения им пророчества (605 год) или от даты первого (597 год) или второго (587 год) взятия Иерусалима вавилонянами. Таким образом, согласно данной интерпретации, пророчество Даниила о семидесяти седминаx есть только новое толкования пророчества Иеремии, своего рода «пророчество о пророчестве». В этом случае экзегетический метод автора книги Даниила оказывается близок более позднему кумранскому пешеру.

Согласно