И они зашли внутрь.

Чем ближе мы подходили к поместью, тем быстрее билось сердце, и тем больше дрожало дыхание. На лбу выступил пот. Пальцы сжимались в кулаки и расслаблялись. Взгляд прыгал по дому: взбирался на порожек, скакал меж занавешенных окон, пробегал по деревянной крыше. Выискивал кого-нибудь или что-нибудь. Скрытых, которые обитали внутри.

Если не убью обоих чертей сразу, мне конец. Позволю им зайти на задний двор, мне конец.

«Беги, — подсказывало чутье. — Отведи их к ангелу и беги прочь. Закрой ворота, запри их внутри и беги».

Я отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Побег усугубит положение. Надя умрет из-за меня. А следом за ней и я.

Как выкрутиться? Как выбраться сухим из воды? Только убив обоих разом. Отвлечь и ударить в спину одного, затем второго. Перерезать глотки, чтобы их губы не покинуло ни слова. Как провернуть двойное убийство за секунды?

— Двигай, — толкнула меня в спину девушка.

Я понял, что стою перед входной дверью. Мы быстро добрались до поместья. Все время съели бесполезные мысли.

Дверь не оказалась закрытой — потяни и войди внутрь. Но в эту секунду она потяжелела в разы. Хрупкая деревяшка обратилась толстым листом металла, который сдвинет только силач.

Почему мы вообще пришли к поместью?

Ответ возник одновременно с вопросом:

«Потому что я их привел. Они не знали, где он».

Я бессознательно отдалял неизбежное, натыкался на незначительные препятствия и выбирал самый длинный маршрут из возможных. Дом легко обходился вдоль стены. Мы здесь, потому что я так решил. Не специально. Мною двигала тревога. Под ее властью я всегда ищу других людей. Свидетелей, которые своим присутствием предотвратят самое ужасное преступление. Но в поместье не обитали люди. Только Скрытые. Забавно, что мой мозг посчитал их «людьми». Кем-то родственным.

Мои сопровождающие не оценили игр разума. Девушка вновь толкнула меня, и мы вошли внутрь. Миновав прихожую, я повел чертей в гостиную. Затем к проходу к лестнице на второй этаж.

Ноги замерли на пороге. Дальше дороги не было. По крайней мере, для меня. Сопровождающие стояли за спиной в двух шагах от меня.

Глубокий вдох. Сознание отошло на второй план, управление перехватило чутье. Палец стукнул по правому карману джинсов. Отражение ножа на месте. Открыл рот и произнес дрожащим голосом:

— Амбрагаруда!

Половицы заскрипели за мной. В затылок уткнулся острый взгляд. По спине пробежал холодок. Она здесь. Смотрит, наслаждается плачевностью моего положения. Для нее я веселая игрушка, которая сражается за собственное существование. Она смеется. Она шепчет. Она упивается моей ничтожностью. И прямо сейчас только она способна спасти меня.

— Я здесь, — протянула Амбрагаруда позади. И спасла меня. Обычно она появлялась на пороге гостиной и комнаты с лестницей. Но не сегодня.

Я обернулся. Мои сопровождающие обернулись и подставили спины. Вот он, шанс.

Амбрагаруда стояла посреди гостиной, в двух метрах от парня и девушки. Она носила черный топик, черные шорты и черные туфли. То же, что и в день нашего знакомства. Амбрагаруда широко улыбалась, ведь знала, что я задумал.

Правая рука пролезла в карман джинсов, выхватила отражение ножа. Я обхватил его двумя руками, выставил перед собой и прыгнул на парня. Ударился ему в спину и вонзил лезвие, окропленное кровью черта, между лопаток. Он болезненно застонал, но больше ни звука не покинуло его горло. Черт обмяк, его плечи опустились.

Я выдернул из него нож и бросился на девушку. Она резко повернулась ко мне. На лице не дрогнул ни один мускул. Смерть напарника даже не пошатнула ее маску раздражения.

— В обмен на часть жизни, — громогласно начала девушка. От ее слов по моему телу прокатилась дрожь. «Я» сжалось в глубине души, приготовилось к потере, к смерти.

Но Амбрагаруда неожиданно скакнул девушке за спину, ее рука, словно змея обвила тонкую шею, пальцы скользнули в раскрытый рот. Второй рукой она схватилась за правую руку девушки и заломала.

— Не так быстро, дорогая. Ручной мистик мне еще должен, — усмехнулась Амбрагаруда.

Девушка выставила перед собой свободную руку. Я сжал ее запястье и отвел в сторону, раскрывая грудь для удара. Лезвие стремительно исчезло в складках белой ветровки. Через секунду на ней распустился алый цветок. Морщинки на лице девушки разгладились, и раздражение слетело с ее лица, уступило место смертельной расслабленности. Девушка грохнулась на пол, вслед за парнем.

Я попятился. Они лежали на половицах, как куклы. Их лица ничего не выражали, а кожа была бледна. Я убил их. Убил ради выживания себя и Нади.

В правой руке растекалась теплота. Кровь покрывала отражение ножа целиком, на кулаке блестели алые капли. Оно поразило трех чертей, у двух забрало жизни. Надя бы назвала этот нож — Бичем чертей.

Мой взгляд поднялся на Амбрагаруду. Она внимательно осматривала убитых.

— Тебе не нужна еще одна жертва, — предупредила Амбрагаруда.

— Я и не думал, — честно ответил я.

У меня кружилась голова. Адреналин в крови постепенно выветривался, напряжение спускалось со сцены, и по ступенькам поднимались усталость и сонливость. В таком состоянии не то что убить нельзя, держаться на ногах трудно. Но у меня еще полно дел.

— Спасибо, — сказал я.

— Я помогла не просто так, — покачала она головой.

Я опустил к телам и нашел в кармане парня металлический ошейник с геометрическими узорами — оковы для ангела. Стянул левой рукой лямку рюкзака, расстегнул змейку и забросил ошейник внутрь. В голове вырисовывался примерный порядок действий.

— Мне нужна твоя помощь, — обратился я к Амбрагаруде. — Превратись в собаку и пройдись со мной до выставки.

— Нет уж, — улыбнулась она. — Во-первых, тебе бы подыскать актеров на роли этих двоих. И, во-вторых, я не покину поместье до истечения срока в два года. Я сторож порогов. А сторож обязан оставаться на посту все время.

— Понятно, — вздохнул я и направился к выходу.

Заведу таймер у ангела на всякий случай и буду думать над следующим шагом. Я уже знал, каков он, но оттягивал как мог. Лучше придумаю что-то получше, понадежнее.

— Ты должен мне один правдивый ответ, ручной мистик, — крикнула Амбрагаруда мне в спину.

— Хорошо, — выплюнул я. С радостью распрощаюсь хотя бы с этим долгом. — Спрашивай.

— Уже. Ты найдешь вопрос в своем рюкзаке, — усмехнулась она. —