Секундочку… На первом заседании Мечтатель говорил, что члены Совета бессильны перед Плясками чертей. Поэтому им требовался ведьмак или ведьма. Значит, я единственный, кто может сражаться.

Черт. Черт… Черт!

Ладно. Я справлюсь. Потяну время, пока не прибудут остальные члены Совета, и мы вместе сразимся с Пляской. Звучит, как план. Как начало плана. Осталось придумать, как победить. Сущие мелочи.

— Жаль, — фальшиво потупила взгляд Ведущая. — А я хотела обсудить выкуп Надежды Рязановой.

Меня словно окатили холодной водой. Дрожь пробежала по всему телу. Выкуп? О чем она говорит?

— Этим утром мы захватили Надежду Рязанову. Она вышла за порог защищенного участка, а члены моей Пляски очень удачно оказались неподалеку, — продолжила Ведущая. Мой ступор не укрылся от ее внимательного взгляда. — Мое предложение: вы отдаете нам ангела, мы возвращаем Надежду Рязанову и покидаем город. На прошлой встрече вы говорили о годах жизни. С удовольствием уравняю ими цены. В конце концов, девчонка не стоит и четверти слабейшего ангела.

Она заблуждалась. Из слов Ведущей следовало, что я поработил ангела. Загнал того в ловушку и заставил подчиниться. К тому же она думала, что Надя принадлежит мне, как вещь. От последнего в груди растекся жар. Проклятые черти!

Успокойся, Тео. Есть шанс вывернуть все в свою пользу. Потяну время, и члены Совета придут на помощь. Отвлекут чертей, а я освобожу Надю. В голове вырисовывался примерный план. Следующий шаг виделся отчетливо, как рыба в кристально чистой воде.

— Я не знаю, жива ли она, — попытался выровнять голос, но тот предательски дрожал. Актер из меня ужасный.

— Разумное сомнение, — кивнула Ведущая. — Разрешаю пользоваться фотографией сколько душе угодно.

Она вытащила из кармана пиджака прямоугольную фотографию и положила на край стола, чтобы я видел ее. Присмотрелся, рассмотрел девушку на стуле. Руки были за спиной. Часть меня хотела закричать: это ложь! На фотографии не она! Но на девушке была сплошная розовая пижама с кошачьими ушками на капюшоне.

Черт.

Я прикусил нижнюю губу. По языку растекся вкус меди. Опять. Я опять очутился в ловушке. Меня снова прижали к стене и угрожали. На этот раз не своей свободой, а жизнью дорогого человека. Хуже и не придумаешь.

Но я не сдавался.

— Это обман, — сказал я и посмотрел в глаза Ведущей. Они были серыми, безжизненными, плоскими. Как нарисованные. Художники добивались объема за счет игры света и тени. Тот, кто нарисовал ее глаза, не стремился к достоверности. — Эта фотография — «рана».

Ведущая широко улыбнулась.

— Ведьмовство отпечатывается на людях. Я не встречала ни одного ведьмака и ни одной ведьмы, которые бы не усомнились в моих вещах и товарах. Обещаю: если ты попробуешь развеять «рану», ничего не выйдет. Фотография настоящая.

Я хотел возразить, но вовремя вспомнил о вчерашней проверке. Обещания Ведущей имели цену, значит, она не нарушала слово уже долгое время.

— Ладно. Она у вас, — нехотя согласился я. — Но вы могли убить ее. Фотография ничего не доказывает.

Давай. Отведи меня к Наде, покажи, где она.

— Надежда Рязанова жива. Обещаю: когда вы встретитесь, она будет жива.

— Вы оживите ее с помощью «ран», — ухватился я за лазейку в словах Ведущей.

— Мы не «раним» ее, пока она в городе, — пообещала Ведущая. — Я могу играть с вами в слова сколько хотите. Если члены Совета вторгнуться сюда, мы убьем Надежду Рязанову. Даю слово.

Доигрался. Выбора нет. Воспользуюсь последним козырем.

— Я создал «мертвую руку». Тот ангел — ее часть. Если не заведу таймер, он освободится. И… по нашему договору настигнет меня, где бы я ни был.

Ведущая нахмурилась. Впервые не нашла слов для ответа. Получай! Я сбил с нее спесь. Надо развить успех, пока Ведущая не одумалась.

— Время на моей стороне. Утром сестра должна была завести таймер, и, думаю, вы ей помешали. У нас… у вас мало времени. Отпустите Надю, а я вернусь домой и отсрочу катастрофу. И вы покинете город, — сказал я. — Каждый останется при своем.

На чистую победу я не рассчитывал. Ничья — вот единственный выход, который мне виделся. Да, из города сбегут торговцы. Да, я не заработаю годы жизни и вернусь к началу. Но Надя выживет. Я выживу.

— Неплохо, — похлопала в ладоши Ведущая. Жест застал меня врасплох. В нем чувствовалась усмешка. Ведущая радовалась, как взрослый, что увидел первые шаги ребенка. — Надежда Рязанова дорога вам. Она — ваш единственный союзник. Похоже, у нас пат.

Во мне взорвались чувства. Огромной волной врезались и сбили с ног.

— Никакого пата! Или вы отпускаете ее, или сюда врывается ангел! Вам конец! Ваша Пляска погибнет!

— Я приказала смотрителям убить Надежду Рязанову, если их жизни будет угрожать опасность. Даже если мы погибнем, вы останетесь один. Совершенно один. Совет обозлится на вас из-за ангела, ведь вы нарушили правило. И «мертвая рука» не спасет вас. Вы потратите ее на мою Пляску. Вы сбежите из города, будете скакать с места на место, как резвый лягушонок. Должников никто не любит.

Очевидно она знала о долге. Ведущая знала про Надю, знала про ангела, знала о Совете. Пат. Нет, полный проигрыш. Любой мой выбор обернется потерей или «мертвой руки», или Нади. Если не обоих сразу. Возможно, я упустил из виду третий вариант? Совершенный выбор, который решит все мои беды.

У меня в кармане лежало отражение ножа с кровью черта — действенное оружие против чертей. Подгадаю момент и ударю в грудь или в спину Ведущей. Не выйдет. Она точно распределила свою жизнь между всей Пляской. Долевое владение. Ее смерть повесит на меня долг. Только Знающий и Мирянин убивают без последствий. Ведь для них не существует никаких долгов, никаких ценностей, никакого обмена.

Потянуть время и дождаться прибытия остальных членов Совета? Нет. Ведущая обещала убить Надю в таком случае.

Время не растянуть, с кулаками не набросится. Остается лишь подчиняться? Что бы сделала эта женщина?

Ответ пришел в ту же секунду. Конечно. Я еще и сомневался. Она бы поступила, как та, для кого слова и действия имеют смысл. Как та, за кем следят Вселенная и Скрытые. Как настоящий мистик.

Я выдохнул, выпрямил спину и медленно подошел к столу, встал рядом с креслом перед Ведущей. Посмотрел в ее нарисованные глаза. И, не отрывая взгляд, сел