Шрифт:
Закладка:
Завершив нашу поездку по Грузии, мы могли бы по достоинству оценить необыкновенную красоту долин Кахетии, ее холмов и гор, покрытых прекраснейшими лесами, ее садов с плодами изысканного вкуса, ее виноградников, где выращивался вкусный виноград. Портер справедливо писал, что кахетинские вина, как красные, так и белые, всегда ценились за мягкость, легкость и утонченность вкуса и превосходили вина любого другого района Грузии.
«Долины Кахетии изобилуют льном, рисом, просом, ячменем и пшеницей… Фазаны, многие виды дикой птицы, антилопы, олени, овцы и все виды домашнего скота обогащают эти роскошные пастбища долины. Реки тоже вносят свою дань в богатые запасы природы. Многие виды минеральной воды можно найти в сердце ее гор, а климат здесь восхитительный… Действительно, кажется, что небеса притянули к этому счастливому месту суть всего, что необходимо для удовлетворения человеческих потребностей. Но, увы, местные жители, живущие в этом земном раю, не имеют желания отделять сорняк от хорошей травы. Погруженные в апатию, преданные праздности, им все равно, будет ли их пища ежевикой или виноградом, а для личного комфорта ячмень был бы такой же приятной подушкой, как и цветочная клумба. Таково состояние кахетинцев».
1 и 2 июля мы провели в Тифлисе самым неприятным образом: хотя температура в тени не превышала 86 и 90° по Фаренгейту[266], в атмосфере царила гнетущая духота, которая превращала жизнь в тягость. Нам посчастливилось получить очень большую комнату у армянина, в которой мы открыли все окна и создали циркуляцию воздуха, насколько это было возможно в тихий день. Мы также сбрызгивали пол водой, совершали омовения и протирались уксусом. Несмотря на это, мы чрезмерно страдали от жары. Я склонен объяснить ее особым расположением Тифлиса в узкой долине, а также тем состоянием атмосферы перед грозой. Разразившаяся вечером гроза сопровождалась сильным дождем, но принесла лишь временное облегчение, и мы провели беспокойную ночь, а следующий день оказался столь же тягостным. Так что мы были рады выехать из Тифлиса утром, предварительно получив наши рекомендательные письма для тех, кто должен был помочь нам при прохождении Кавказа.
Кахетия. Гравюра, начало XIX века
Глава 17
Прибытие в Хартискари – Отъезд – Ананури – Гроза в Пасанаури – Отправление – Последствия грозы – Кашаур – Коби – Заключенные на пути в Сибирь – Казбек – Романтический рассказ в «Путешествиях сэра Р.К. Портера» – Критика в их адрес – Мнение автора – Горные племена Кавказа – Осетины – Ограбление – Гостеприимство – Месть кровь за кровь – Полигамия – Брак – Религия – Клятвы – Гробницы – Рассказ Портера об осетинах
Вечером 2 июля мы достигли Хартискари, где была прекрасная погода, в отличие от Тифлиса. Мы чудесно провели ночь в одном из двух новых домов, недавно возведенных для путешественников, и это оказалось большим удобством.
3 июля мы выехали из Хартискари в шесть часов утра и по очаровательной дороге к вечеру достигли Пасанаури. Мы обедали в Ананури и радовались, что по возвращении нам не надо было заезжать на карантин. Заставка к этой главе дает красивый вид на замок Ананури с церковью. Погода стояла прекрасная и теплая. Вечером начался дождь, за ним последовала гроза, продолжавшаяся всю ночь. Читатель, вероятно, помнит расположение Пасанаури, окруженного высокими горами, которые, какими бы прекрасными они ни были в хорошую погоду, в грозу наводили ужас. Гремел гром, и его эхо отражалось в горах, вспышки молнии следовали одна за другой, и за ними немедленно раздавались чрезвычайно громкие удары грома. Проливной дождь вскоре промочил крышу деревянного дома, где мы спали, и некоторым из нашей компании пришлось перенести свои вещи в другую часть комнаты. Утром, когда над нами забрезжил рассвет, Пасанаури показался нам одним из самых мрачных мест, какие мы когда-либо видели.
4 июля, в шесть часов утра, при хорошей погоде и ясном небе, мы покинули эти места, но не успели продвинуться далеко, как гроза возобновилась, сопровождаемая сильными ливнями. Если бы не наши бурки, нам было бы очень плохо, даже в них мы промокли насквозь, за исключением плеч. Ручейки и речушки, которые мы раньше пересекали, теперь превратились в потоки, сносившие камни, землю с гор и мосты. Они полностью разрушили дорогу, во многих местах мы не могли даже ее найти. Поскольку подобные разрушения регулярно происходили после каждой сильной грозы или ливня, можно легко представить себе проблему поддержания дорог в сносном порядке. Для этого использовались солдаты, поэтому расходы для правительства были невелики, а здоровье мужчин улучшалось благодаря упражнениям.
Прежде чем мы достигли подножия холма Кашаур, погода улучшилась и небо стало ясным, так что заснеженные вершины Кавказского хребта предстали во всей красе. Однако, по мере того как мы поднимались на крутой холм, внизу, в долине, образовались облака, которые постепенно поднимались. Вскоре они окутали весь горизонт густым туманом, и пошел дождь. Мы нанесли визит офицеру в Кашауре, он был очень добр к нам, угостив нас завтраком.
При хорошей погоде наша экспедиция отправилась дальше. От северной оконечности долины Пасанаури до Казбека, безусловно, была самая гористая и труднопроходимая часть Кавказа. Добравшись до Коби, мы нашли его таким же убогим, как и во время нашего предыдущего визита. Но поскольку мы приняли меры предосторожности и запаслись кое-какими припасами, то имели ужин, не полагаясь на местные возможности.
Вскоре после отъезда из Кашаура мы наткнулись на трех заключенных, которых военный охранник и офицер вели в Коби. Они направлялись из Тифлиса в Сибирь, но офицер не мог сообщить нам о преступлениях, за что им был вынесен столь суровый приговор. Обязанностью конвойных было просто сопровождать их до следующей станции, безопасно разместить и получить от своего преемника справку, что все было в надлежащем порядке. Один из заключенных был татарином-мусульманином, двое других – русскими. Ноги всех были закованы в кандалы, и, хотя было лето, они сидели на грубых низких санях, запряженных парой волов. Прибыв в Коби, татарина под охраной отвели к соседнему
