он запечатал дом, и я не могла выйти. Всё говорил, что это временно и для моей же безопасности, пока не затихнут поиски. Поэтому я не смогла сбежать. А потом нас отыскали твои вампиры. Что было у вас?

После подробного пересказа моих злоключений она долго молчала, в раздумьях глядя на меня.

— И что ты думаешь делать с Винсом? — её брови чуть дёрнулись к переносице.

— Не знаю, — пожала я плечами, — но очень хочу самолично его убить за всё совершённое.

Общаться с Винсентом у меня желания не было, и я решила, что пусть пока посидит в камере, с него не убудет. Может, подумает, как сиделось мне. А у меня имелось время сообразить, как с ним поступить. По-хорошему, его стоило бы казнить за содеянное, но рубить с плеча я не хотела.

Ния закусила губу и исподлобья посмотрела на меня.

— Только не говори, что жалеешь его, — сощурилась я.

— Угу…

— О боги, Ния! — воскликнула я, — да мы чуть не умерли из-за него! То, что я жива, — вообще чудо. И после всего этого ты его жалеешь?!

— Он не хотел, чтобы нас казнили, — парировала она, — он просто хотел, чтобы я была подальше от вампиров. И когда узнал, то попытался всё исправить.

Мы с Ирмис переглянулись, и я закатила глаза и покачала головой, не веря своим ушам, на что Ния поникла и тяжело вздохнула.

— Аарон мёртв, Ния, — напомнила я ей, — как это можно исправить? Это того стоило?

Рыжая опустила глаза, ничего мне не ответив.

— Кстати, — прервала нас Ирмис, — а почему Фиби больше не подходит?

— Нуууу, — протянула я, откинувшись на спинку стула, — пришли мы с Маркусом как-то в таверну…

Длинный коридор утопал во тьме. Пройдя уже знакомые открытые двери, я подошла к плотной чёрной пелене и вытянула руку вперёд. Но в этот раз сопротивления не было. Осторожно протянув вторую руку, я шагнула в полоску тьмы. В это же мгновение включились остальные светильники, озарив продолжение злосчастного коридора. Все двери были закрыты, а когда я подходила к каждой из них, то чувствовала, что за ней кто-то есть. Кто-то живой. Но никто мне так и не ответил, как бы я не пыталась звать. Иногда слышался шёпот, еле уловимый и такой тихий, что невозможно было разобрать. Он ускользал, как только я прислушивалась, а потом и вовсе смолкал. Идя по коридору, я перестала подходить к дверям, и они приоткрывались, как только я отходила.

Но одна из дверей заставила меня остановиться. Тьма просачивалась из под неё и расползалась по полу, подползая к моим ногам. Я охнула и отступила, но потом меня ослепил свет, изображение померкло, а в глазах зарябило.

Я закрыла лицо руками, но свет погас также быстро, как и появился. Я разжала глаза. Передо мной стояла высокая фигура, расплываясь и мерцая.

— Амелия, — сказал мужской голос, и всё пропало.

Что я ненавидела в видениях, так это полную непонятность того, что они мне говорят. Наученная предыдущим неудачным опытом, я решила с кем-то ими поделиться. Рассказав Маркусу про коридор во всех подробностях, я решила умолчать про некую фигуру, оно определённо не было связано с дверями. Я надеялась, что мой любимый избранник поможет опознать местность, но он не знал. Не знали и девочки. Джаред тоже ничем не помог, что порядком меня расстроило. Зачем-то же я видела один и тот же сон из раза в раз? Что это могло быть за место, и почему я его видела? Объяснение должно было быть, просто… я его ещё не понимала.

После обеда ворон принёс дурные вести. Прочитав письмо, Маркус переменился в лице и сказал Кейре позвать Алистера.

— Что случилось? — испугалась я, наблюдая, как по полу расползалась тьма.

— Деймор, — сделал он паузу, чтобы взять себя в руки, — хочет представить свою будущую избранницу. И мы должны явиться.

Я чувствовала злость и беспокойство от Маркуса, а последнее я ощущала крайне редко, но не понимала, чем оно вызвано.

— Чем это грозит?

Не успел он ответить, как вошёл Алистер.

— А я предупреждал, — с порога сказал он и взял письмо, бегло окинув его глазами.

— Это ловушка? — догадалась я.

— Неизвестно, — взглянул на меня Маркус, и не смотря на внешне спокойствие в нём разрасталось сильное волнение, — на представление будущей королевы обязаны явиться почти все высшие и их пары. Первый раз слышу про эту девушку.

— Но ведь Повелитель может отказать, да?

— Может.

— Тогда зачем её представлять остальным?

— Традиция, — развёл Маркус руками, — таких поводов довольно мало, но этот как раз один из них. И проблемы у нас будут в случае, и если это правда, и если нет.

У меня начало складываться впечатление, что без проблем я жить просто не могла. И вряд ли под проблемами Маркус подразумевал что-то незначительное.

— Если это ловушка, — добавил Алистер, оперевшись на стену, — то в чём? Не будет же он в открытую нападать, если только попробует спровоцировать.

— Возможно, — неуверенно кивнул Маркус и насупился.

— А мы можем не ехать? — спросила я, хотя и сама поняла, что если бы могли, то этого разговора бы просто не было.

В подтверждение моим догадкам вампиры покачали головами.

— Тогда Деймор будет иметь право посчитать это оскорблением и напасть.

— Но ты же стал сильнее!

— Этого недостаточно, чтобы рискнуть! Тем более энергетикой нужно научиться управлять. Слишком мощные потоки. И если я совершу ошибку, то мы умрём.

Я обняла себя руками, пытаясь успокоиться, но тошнотворный страх давал о себе знать.

— А что будет, если это правда? В чём проблема?

Маркус подошёл ко и положил мне руки на плечи, глядя сверху вниз.

— Если Повелитель соединит их, — серьёзным тоном заговорил он, — то вторая королева будет иметь право бросить себе вызов. Отказаться нельзя, и я сильно сомневаюсь, что это окажется низшая вампирша, а высшая тебя просто убьёт.

— Но вампир же не сможет причинить мне вред, разве нет?

— Неизвестно, ведь её Повелитель тоже признает.

Я не поверила своим ушам и посмотрела на Маркуса широко распахнутыми от ужаса глазами. Он успокаивающе погладил мои плечи большими пальцами.

— И что делать? — еле слышно прошептала я.

Они с Алистером мрачно переглянулись.

— Я разузнаю, что к чему, — Алистер выглядел серьёзнее, чем когда-либо, если это вообще было возможно, — но я бы на вашем месте готовился к плохому раскладу.

Он кивнул нам и покинул кабинет, а я закрыла лицо руками, боясь даже думать.

— Что-нибудь сообразим, — сказал Маркус и притянул к себе, заключив в объятия, — в крайнем случае,