Шрифт:
Закладка:
Сьюзан вздохнула.
– Это ты, Эзикиел?
Смрад пота, крови и земли ворвался в комнату, следом раздался скрип шагов. Грубые кончики пальцев, покрытых коркой грязи, коснулись ее обнаженной спины, проскользили по шишечкам позвонков, вдоль лопаток и двинулись выше, к волосам. Всё ее тело покалывало от прохладного прикосновения.
– Это я, Сьюзи. Твой отец послал меня к тебе.
– Я ждала. Видишь, какую жертву я принесла в честь нашего господа.
– Вижу. Ты славно постаралась. Взяла такого нечистого духа, как Оззи Белл, и превратила его в живое Священное Писание.
– Он собирался арестовать тебя. Собирался разлучить нас. Я не могла этого допустить. Ты занимался богоугодным делом. Было бы несправедливо наказывать тебя.
– Знаю. – Рука Зика скользнула к ее плечу, пальцы ласкали ее затылок. Сьюзан замурлыкала в ответ. – Я так давно хотел тебя, Сьюзи. С той самой ночи.
– Я была глупой маленькой девочкой. Позволь мне все исправить. Я вся твоя.
– Да, – прошептал он, – но сперва я должен спросить у тебя кое-что.
– Спрашивай что угодно, – сказала она, ее голос стал выше на октаву, когда рука брата скользнула между ее ног. – Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.
Покинув влажный жар промежности, рука поднялась вверх между грудей и сомкнулась у нее на горле. Сьюзан Прюитт открыла глаза и подавила в себе крик.
Изможденное лицо Зика Биллингса смотрело на нее сверху вниз, голубой свет его глаз освещал черных червей, торчащих из щек. Из носа и уголков рта толстыми нитями, подрагивающими жизнью, тянулась темная слизь. Черные щупальца извивались в воздухе, выискивая нового носителя.
– Будешь ли ты страдать ради меня, Сьюзан?
Зик не дал ей ответить.
2
Перед глазами Райли вспыхнули цветные пятна, затуманив зрение. Бедро пронзила острая боль, отразившись в колене. Он жестко приземлился в кусты под окном, к счастью ничего себе не сломав. Но пока хромал через лужайку, боль не покидала его.
Где-то позади него, в доме его детства, рычал от ярости и бушевал отец. «Продолжай двигаться, – сказал себе Райли. – Не оглядывайся».
Но боль путала мысли, и он боролся с тошнотой. «Может, я сломал себе что-то?» – задался он вопросом, тащась по траве, словно в замедленной съемке. Но, несмотря на боль, конечности не подвели его, и через несколько секунд он обогнул дом и стоял перед дверью гаража.
– Черт.
В панике он не подумал об этом заранее. Гаражная дверь была закрыта. Велик стоял внутри. Долго бежать, когда с каждым шагом в мышцы будто впивались иглы, он не мог. По периферии зрения роем кружились темные пятна, угрожая лишить сознания. Из дома доносились тяжелые шаги отца, спускающегося по лестнице.
Взгляд Райли упал на стоящую в канаве отцовскую машину. Бобби Тейт так спешил попасть в дом, что не стал глушить двигатель.
«Я не смогу ехать, – подумал Райли, шаркая ногами по подъездной дорожке. – Я никогда раньше не садился за руль».
Неправда, – сказала его мать. – В прошлом году отец взял тебя с собой и разрешил поводить машину на парковке торгового центра после закрытия. Тебе очень понравилось, хоть ты и не признался ему в этом.
Райли втянул воздух сквозь зубы и заковылял вперед, мысленно фокусируясь на воспоминаниях о том вечере на парковке. Он не помнил, по какому поводу отец брал тогда его с собой. Помнил лишь, что старик захотел покататься, а потом, к удивлению Райли, отказался от руля.
«Это обряд посвящения», – сказал Бобби, останавливая машину на парковке, перед тем как поменяться местами с сыном.
– РАЙЛИ!
Бобби Тейт распахнул входную дверь с такой силой, что та ударилась об стену.
Ледяная паника захлестнула разум Райли, адреналин взял верх. Не обращая внимания на боль и стараясь не потерять сознание, мальчишка наконец добрался до машины. Забравшись внутрь, он захлопнул пассажирскую дверь и заблокировал замки.
Бобби Тейт ударил кулаком по стеклу.
– Открой дверь, сынок.
Райли покачал головой и, кряхтя, перебрался на водительское сиденье.
– Райли, я не шучу. С тобой разговаривает твой отец. Ты должен чтить своего отца, мальчик. – Бобби наклонился к окну, оставив на стекле пятно черной жижи. – Я хочу поговорить с тобой о господе, сынок. Наш господь и спаситель не имеет имени. Он велик и обитает под землей. Старая ложь вверху, сынок. Старая ложь вверху, истинная любовь внизу. Так говорится в Старых Обычаях. И я могу показать их тебе, Райли. Могу показать тебе все, что ты когда-либо хотел знать о Старых Обычаях, но сперва тебе придется страдать.
Райли положил руки на руль, а ногу на тормоз. Посмотрел на отца и понял, что плачет.
– Прости, – прошептал Райли. – Я люблю тебя, папа.
Бобби Тейт ухмыльнулся, обнажив почерневшие зубы. Что-то тонкое и склизкое, вроде пиявки, высунулось из его левой ноздри и заскользило по стеклу. Больше он ничего не стал говорить. Вместо этого Преподобный Тейт поднял кулак и ударил в окно, разбив стекло одним сокрушительным ударом.
Райли отреагировал не задумываясь, нажал на тормоз, как учил его отец, включил первую передачу. И дал по газам.
Машина рванула вперед вдоль канавы, после чего, подпрыгнув, воссоединилась с асфальтом. При встрече с дорогой шины жалобно завизжали. И пока Райли уносился на отцовской машине прочь, ему показалось, что отец кричит ему: «Не оглядывайся!»
Но Райли оглянулся, и потом до конца жизни жалел об этом.
3
Телефон Стефани, завибрировав, съехал с кофейного столика и со стуком упал на пол. Она резко проснулась и, тихо вскрикнув, села в кровати. Фрагменты кошмара, от которого она пробудилась, все еще плясали перед глазами – гигантские темные существа с целой вселенной глаз и с зубами, похожими на сталактиты. Пока телефон вибрировал на полу, она с трудом пыталась отличить реальность ото сна.
«Это всего лишь сон», – сказала она себе, протирая глаза. Но сердце по-прежнему учащенно билось, дыхание напоминало товарный состав. И когда она посмотрела на утреннее солнце, светящее в окна, темные фантомы сдвинулись к границам ее поля зрения. Вибрация прекратилась, и Стефани наконец потянулась за телефоном.
Она пролистала список пропущенных вызовов. Несколько от Райли, один от Джека. Стефани нахмурилась. При виде их имен воспоминания об откровениях прошлого вечера нахлынули на нее, отчего по спине пробежала дрожь. Она схватила висящий на спинке дивана плед и натянула себе на плечи.
Райли пытался дозвониться неоднократно. Стефани ухмыльнулась. «Какой же
