Страны Химер, что привело бы их в ужас, если бы они это поняли. Таким образом, Бонилле не был островом, а море – последним, но ложные идеи останутся для местных жителей истинными, наверное, до конца времен.

Теперь, когда Форнланд и Бонилле объединились, Последнее море переименовали в море Дьюсланд, хотя на картах сохранилось старое название. Корона заявляет о том, что владеет этой частью водных просторов, и берет налог с каждого иностранного корабля, появляющегося здесь.

В порту все занимались устранением разрушений, причиненных бурей. Некоторые корабли потеряли ярды парусов; другие сорвало с якоря, и они столкнулись друг с другом; один большой галеон, «Звезда Севера», который шел из Амберстоуна в Стеггерду, в Тройном королевстве, потерял две из четырех мачт и серьезно повредил корпус, возможно, из-за столкновения с другим судном или с собственными мачтами – ветер превратил их в настоящие тараны.

Большинство городских зданий были из кирпича, как в Этельбайте, поэтому я чувствовал себя почти дома, хотя отметил, что местный кирпич не так разнообразен и ярок, как у меня на родине. Играя роль аванпоста Берлауды в стране Клейборна, Лонгфирт принял множество солдат, часть которых заполнили цитадель, другие определились на постой прямо в городе, в домах местных жителей, точно вражеская армия, а не обычный гарнизон.

Когда стало известно, что сэр Эндрю де Берардинис занял Лонгфирт именем королевы, в Селфорде сформировали боевые отряды и отправили морем на помощь защитникам города, но они не являлись настоящей армией и могли пригодиться только в определенных ситуациях. Теперь, в ожидании осады армией Клейборна, их заменяли на части регулярной армии, насколько королева могла организовать доставку сюда солдат на кораблях вместе со снаряжением, запасами продовольствия и боеприпасами.

Я поднялся на городскую стену, откуда окинул взглядом окружающую местность. Она представляла собой заполненную водой равнину, зимнее солнце блестело на ртутной поверхности лагун и прудов. За городом, ближе к его границе, шла широкая лента «лонг фирта» – длинного речного устья, где река Бруд становилась шире, превращаясь в длинное, глубокое и узкое озеро, исчезавшее за туманным горизонтом. На стенах расхаживали часовые. Очень скоро меня окликнули, и мне пришлось вернуться в город, чтобы меня не приняли за шпиона.

Вернувшись в город, я осмотрел старую цитадель с высокими куртинами из красного кирпича, где был расквартирован королевский гарнизон сэра Эндрю, напротив главной городской площади и впечатляющей городской стены, украшенной гербами гильдий и богатых семей. Запах жарившегося мяса из ближайшей таверны, а также разноголосое пение привлекли меня и заставили заглянуть внутрь. Солировала молодая женщина с розовым личиком и блестящими каштановыми волосами, закрывавшими ушки, под аккомпанемент распространенной в Варселлосе семиструнной гитары, на которой играл юноша. По большей части песни были старыми и хорошо известными, поэтому аудитория могла подпевать. В общем зале таверны клубился дым, там толпилось много народу, и я не видел свободных мест. Я заказал кружку темного холодного пива, поступавшего с помощью насоса из подвала, и постоял в задней комнате, слушая песни и наблюдая, как жарится на вертеле мясо над огромным очагом.

Через некоторое время менестрели сделали паузу, чтобы промочить горло и пустить по рядам слушателей шляпу, и я охотно внес свою лепту, внимательно поглядывая по сторонам. Я опасался прятавшихся в тени воришек, которые ловко срезали кошельки, пока зрители наслаждались пением. Менестрели вышли на площадь, чтобы спокойно выпить ячменного пива, прежде чем продолжить выступление, и я последовал за ними, потому что в таверне было жарко и душно из-за дыма, и холодный зимний воздух помог мне понять, как сильно я проголодался. В таверне все еще оставалось множество посетителей, и я подумал, что столик освободится не скоро – большие компании платили намного щедрее, чем одинокий посетитель.

Было уже довольно темно, и я подумал, что пора возвращаться в гавань. Передо мной встал выбор: попытаться поесть в городе или вернуться и поужинать на «Метеоре».

Подойдя к музыкантам, я поблагодарил их и сказал, что получил большое удовольствие от их выступления, а потом направился через площадь к реке, с удовольствием вспоминая раскрасневшееся личико молодой певицы. Я шагал по темной улице, когда услышал голос, который сразу вызвал у меня страх.

– Мы отлично провели время, возможно, я найду тебя завтра. Сегодня вечером у меня еще есть дело у реки.

Женщина не ответила, но моя ладонь под плащом сжала рукоять купленного в Селфорде кинжала. Затем я услышал звук удалявшихся шагов, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы заставить свои ноги последовать за ним.

Впереди, в тусклом свете фонарей, висевших над каждой дверью, я увидел высокую фигуру, одетую, как и прежде, в длинный темный плащ и высокую шляпу. Я понимал, что не могу дать ему уйти бесследно в темную ночь, в которой он мог легко затеряться, поэтому следовал за ним, стараясь двигаться бесшумно.

Он подошел к реке, свернул направо и зашагал вдоль набережной. Когда он проходил мимо таверны, где дудочник и барабанщик играли для танцевавших молодых людей, я воспользовался звуками музыки, скрывшими шум моих шагов, и нагнал его.

Он услышал меня только в самую последнюю секунду, но я уже приставил острие кинжала к его горлу, подойдя сзади.

– Итак, сэр Бэзил, – сказал я, – ты оказался очень далеко от гор.

Его левая рука с прежней быстротой метнулась под плащ за черным кинжалом, но я предвидел, что он это сделает, и сильно сжал его запястье левой рукой прежде, чем он успел вытащить оружие из ножен.

– Нет, сэр Бэзил, – сказал я, – этот старый трюк у тебя не пройдет.

Он выпрямился и, поскольку мой кинжал оставался прижатым к его горлу, стоял, не шелохнувшись.

– Я не знаю никакого сэра Бэзила, – заявил он с хорошо знакомым мне северным акцентом. – Меня зовут Морланд.

– На помощь! – закричал я. – Держите вора! Помогите мне!

Танцы сразу прекратились, и очень скоро нас полукругом обступили люди: матросы, агенты по снабжению кораблей и портовые грузчики, часть из них заметно подвыпившие, другие сравнительно трезвые.

– Приведите стражу! – крикнул я. – Или людей из магистрата. Этот человек – вор и убийца!

Круг сомкнулся, и по мрачным взглядам людей я понял, что оказался среди законопослушных граждан: они люто ненавидели грабителей.

– Это ошибка! – заверещал сэр Бэзил. – Я не тот, за кого вы меня принимаете!

– Я собственными глазами видел, как он убил двух человек, – сказал я. – Один из них к тому же являлся членом городского совета.

Кто-то побежал за стражей или военным патрулем, охранявшим округ по ночам.

– Нет, отпустите его! – послышался крик у