На память, как почти всегда в подобных, казалось бы, безвыходных ситуациях, пришло словцо из лексикона некогда обожаемого капитана Хэддока. Боб задрал голову, что было силы дёрнул парашют, заревел, словно гризли:

— Четырежды клятая эктоплазма! Эй, наверху! Вы что там заснули что ли?! Живо тащите меня наверх!

Пушкиндт и Аннет с удивлением переглянулись, затем отстегнув ремни безопасности, с опаской посмотрели вниз. Узрели барахтавшегося в спутанном куполе Боба.

Первым опомнилась Анна. Заголосила:

— Робер?! Откуда вы взялись?

— С неба упал, — нисколечко не соврал Боб. — Но сейчас речь не об этом. Скорее вытащите меня отсюда. Иначе через пару минут я превращусь в конфитюр, и австралийским антропофагам будет очень удобно намазывать меня на тосты.

— Шутит, — констатировал Пушкиндт, — значит, с ним всё в порядке. — Поплевал на ладони, ухватился за стропу. — Мадмуазель Аннет, помогайте.

Навалились, потянули. Но как ни старались, выходило всё как в русской сказке «Репка»: тянули-тянули, а вытянуть не могли. Упрямая стропа постоянно выскальзывала из рук, до крови обдирая ладони. А земля-то всё ближе. Времени практически не осталось. Как впрочем и сил, чтобы вытащить Боба из парашютного капкана.

Анна запаниковала:

— Что делать? Что делать?!

Пушкин рыкнул по-русски нарочито грубоватым голосом:

— Chto delat', chto delat'… Suhari sushit'!

— Я серьезно! — сорвалась на крик Анна.

— Я тоже, — отмахнулся Пушкиндт. — Будем рыбу ловить.

— Вы с ума сошли! Какую рыбу?! Нам Боба надо вытаскивать!

— Вот он и будет рыбой.

Сыщик бросился к приборной панели, защёлкал рычажками и тумблерами.

Где кнопка запуска установленной на бампере джипа электролебёдки?

Эта?… Нет, это дворники… Эта?… Опять мимо, дальний свет… А может быть?… Нет, не она… А-а-а, вот, наконец!!!

Пушкиндт вдавил кнопку в панель до отказа. Механизм пришел в действие. Стальной трос с крюком на конце скользнул вниз, к парашюту, в котором, как котенок в авоське, бурыхтался француз.

— Лови крюк! — зыкнул Пушкиндт.

Боб справился с миссией лишь с третьей попытки. Вцепился в ледяной крюк мёртвой хваткой. Вовремя. Земля уже совсем близко. Ещё чуть-чуть — и будет поздно.

Русский врубил максимальную скорость: лебёдка аж засвистела.

Со стороны — так и вправду рыбалка. Австралийская рыбалка. Вот только на крюке не акула, не марлин, а человек.

Улов попался хваткий. Не стал дожидаться, пока его снимут с крючка. Сам подтянулся, уцепился ногами за бампер, перехватился руками, бросил поджарое тело на капот. Ещё одно усилие — и он впрыгнул в салон к товарищам по несчастью (а может и по счастью — ведь сбежали, спаслись!).

До земли оставалось метров пятьдесят.

Не успев перевести дух после акробатического этюда «На крючке», Боб даже не прокричал, просипел:

— Головы вниз! Укройтесь на полу! Сейчас реактивные двига…

Окончание слова поглотило страшное шипение. Реактивная система торможения, о которой говорил Гудвин, исправно сработала. Невольных десантников обдало едким дымом и страшным жаром…

6. Добро пожаловать в рай

15 часов 10 минут 02 секунды.

Полуостров Арнем-Ленд, Северная территория, Австралия.

Не доведя мысль до логического конца, — (а зачем? бессмысленно предупреждать о том, что уже происходит), — Боб прыгнул с капота прямо на Аннет: закрыл девушку от реактивной струи своим телом. О себе, естественно, позаботиться не успел. Лишь руками прикрыл голову. Как следствие — уши, волосы не пострадали, а вот незащищенные кисти рук подрумянились.

«Не конфитюр, — подумал Боб, — так барбекю для местных людоедов. Или обычай поедать себе подобных уже изжит на пятом континенте?»

Тормозная и амортизационная системы сработали на славу. Удара о землю никто из горе-десантников практически не почувствовал. Лишь немного тряхнуло — и всё.

Боб облегченно вздохнул, расслабился, обмяк. Совсем забыв, что под ним живой человек.

Снизу раздалось недовольное пыхтение Анны:

— Может быть, вы всё-таки слезете с меня? Мы с вами не столь близко знакомы для подобных танцевальных па.

Боб решил отшутиться:

— Я просто возвращаю вам долг.

— Какой ещё долг?!

— Тот самый, когда в Петербурге вы перепутали меня с матрасом.

Аннет покраснела, надула губки.

Боб собрался с силами, встал на ноги. Следом поднялась и Аннет. Гордо задрала носик кверху, демонстративно одернула кофту: мол, я вам не из таких!

Во время полета девушка потеряла очки и это, по мнению Боба, пошло ей только на пользу. Глаза, не увеличенные линзами, теперь не выглядели как окуляры какого-нибудь пришельца из дешевого фантастического сериала. Обыкновенные такие глаза. Даже очень красивые. Красивые глаза цвета австралийского неба.

Боб поймал себя на мысли, что непозволительно долго рассматривает цвет глаз своей спутницы. Смотрит и словно тонет в незабудковом омуте.

Неловкость ситуации разрядил Пушкиндт. Вылез из-под переднего кресла и как бы невзначай обронил:

— Мсье Робер, мне кажется, вы немного горите.

— Ой, правда! — Аннет скинула с себя странное оцепенение и принялась яростно хлопать Боба по спине, не давая разгореться тлеющей куртке.

Француз поблагодарил девушку, повернулся к сыщику. Был бы Боб знаком с творчеством русского барда Владимира Высоцкого, не преминул бы заметить:

— Poglyadel by ty, tovarishch, na sebya so storony!

Пушкиндт и сам дымился, словно только что явился из огненной геенны. Роскошные бакенбарды опалены, рюкзак за плечами курится проснувшимся Везувием, знаменитая бандана почернела и скукожилась.

Не обращая внимания на все эти мелочи, Пушкинд улыбнулся (белые не по возрасту зубы контрастным пятном сверкнули на фоне чумазого лица), брякнул по-английски:

— Welcome to Paradise!

— Если это и рай, то кромешный, — недобро пошутил Боб. — Вы чувствуете, какая жара? Градусов тридцать по Цельсию. А влажность? Мы словно в парилку угодили.

— Угу, — подтвердил Пушкиндт, обмахиваясь ладонью как веером. — В Сандуны.

Боб продолжал:

— Насколько я знаю, Северная территория — один из самых неосвоенных регионов Австралии. И живут здесь преимущественно аборигены. Не считая змей, ядовитых пауков и крокодилов.

— Крокодилов?! — охнула Анна. — А я где-то читала, что Австралия — самый безопасный континент. Что здесь практически не водятся хищники.

— Скорее не практически, а теоретически, — с усмешкой уточнил Боб. — В пустынях обитают дикие собаки динго, а в мангровых лесах на северном побережье, куда, как я полагаю, мы с вами попали, — морские крокодилы.

— Морские?

— О, да! — поспешно включился в беседу о фауне Австралии Пушкиндт. Весьма некстати явил свою хвалёную эрудицию: — Их ещё называют гребнистыми крокодилами, а так же крокодилами-людоедами. Да будет вам известно, это самые крупные в мире прибрежные хищники, находящиеся на вершине пищевой цепочки на всей территории своего ареала. Длина самца морского крокодила достигает семи метров! А вес — двух тонн!.. А челюсти? Они поистине феноменальны! Укус крокодила-людоеда считается самым