— На место — это куда, позвольте полюбопытствовать? — уняв гордыню, вступил-таки в беседу с Гудвином Пушкиндт.

— В страну кенгуру, коала и ехидн! В Австралию, мой дорогой коллега, в Австралию.

— Я вам не коллега, — гордо отрезал Пушкиндт, скрещивая на груди руки. («А вот сейчас он и впрямь отдаленно похож на портрет своего предка», — заметил про себя Боб).

— Ну как же, — хлопнул себя по мощным ляжкам гигант. — Мы же с вами имеем честь принадлежать к славному племени охотников за сокровищами. Разве не так?

— Это лишь видимое сходство. Мы расходимся с вами в главном.

— В главном? Это, позвольте полюбопытствовать, в чём? Что для вас является главным? Разве не желание отыскать многомиллионный клад и прибрать его к рукам?

— Мы расходимся в средствах достижения цели.

— О-о-о, батенька. Да вы, я погляжу, идеалист-романтик. — Гудвин противно цыкнул сквозь зубы: — Такие долго не живут. И как вы только с подобными представлениями о жизни дотянули до седых м-м-м… бакенбард? Ума не приложу.

— А вы значит, сторонник теории Макиавелли?

— Ну почему ж теории? Практики, милейший, практики. Я человек сугубо прагматичный, если не сказать циничный. И вполне разделяю точку зрения упомянутого вами автора: цель действительно оправдывает средства. Не разбив яйца, не приготовить омлета.

— И ради какого-то там сокровища вы способны убить человека?!

— Даже не одного, — притворно улыбнулся сероглазый верзила. Обвёл пленников недобрым взором, уточнил: — А трёх. — (Анна испуганно поёжилась). — А сокровище, кстати, не «какое-то там», а многомиллионное. Речь, как я понимаю, идёт о весьма крупной партии золота. Зо-ло-та! А золото во все века ценилось куда как дороже человеческой жизни. Этому нас учит история.

— Значит, мы с вами учились по разным учебникам, — фыркнул Пушкиндт.

— По учебникам учились вы, любезный. А меня всему научила жизнь. — Гигант как бы случайно дотронулся до шрама на щеке. Уголок рта при этом нервно дёрнулся. — Впрочем, я пришел сюда не за тем, чтобы вести философские беседы. Признаться честно, люблю почесать языком, но сегодня у нас нет для этого времени. Как я уже говорил, скоро наш самолёт прибудет в Австралию, а мы до сих пор так и не определились с координатами места, где нам следует высадить наш маленький десант.

— Десант?

— Да, десант. Видите ли, мы будем в Австралии некоторым образом инкогнито… Да и не в этом, собственно, дело. Просто самолет — это вам не геликоптер Сикорского. На нём далеко не везде приземлишься. А мне почему-то кажется, что сокровища схоронены далековато от крупных городов с аэродромами. А все эти пересадки, смены транспорта… Не люблю я эти хлопоты. Поэтому и принял волевое решение: будем прыгать с парашютами. Прямо над тем местом, где Буссенар зарыл свой клад.

— С парашютами?!

— Почему нет? Очень, доложу вам, удобный способ. И при этом весьма быстрый.

— А машины, мотоциклы, провизия, амуниция? — продолжал удивляться Пушкиндт.

— Тоже на парашютах. Срочную я проходил в воздушно-десантных войсках, в ДШБ[25]. Так мы на учениях не то что автомобили-мотоциклы-квадрики — бээмпэшки с бээмдэшками из поднебесья спускали. Иногда прямо вместе с экипажами.

— И они не разбивались?!

— Плохого же вы мнения о наших военных специалистах. У них, между прочим, всё продумано до мельчайших деталей. Автомобили будут спускаться на МКС 350-9[26]. Количество куполов — девять, общая площадь — три с лишним тысячи квадратных метров, грузоподъемность — девять тонн! Это вам не… — Гудвин ввернул какой-то загадочный русский термин, — huhry-muhry… И ещё. Видите эти штуковины? — «Волшебник ''Красной звезды''» указал на странные конструкции, на которых были закреплены транспортные средства. — Это амортизирующие парашютные платформы. В полёте они раскроются, через специальные клапаны наполнятся встречным потоком воздуха, и транспортное средство спокойненько приземлится на своеобразную воздушную подушку. Плюс ко всему — парашютная система снабжена твердотопливными реактивными двигателями. Перед самой землей они придут в действие и заметно снизят скорость падения груза: примерно с пятнадцати метров в секунду до пяти. Так что наша техника достигнет земли без особых проблем, что называется, в целости и сохранности. То же самое касается и груза… Но всё это лирика, к делу мало относящаяся. Не переживайте, мы доставим вас на место, как говаривал один обаятельный киногерой, без шуму и пыли. Вот только сперва вы должны мне это место указать.

3. Заяц над бездной

14 часов 54 минуты 11 секунд.

4.124 метра 37 сантиметров над уровнем моря.

В небесах над побережьем Северной территории Австралии.

— От вас требуется самая малость, — улыбнулся Гудвин, — назвать координаты. И всё… А я сверюсь с картой.

Гигант щёлкнул пальцем, один из телохранителей достал из рюкзака Робера книгу Буссенара и сложенную вчетверо карту Австралии. («Я так и знал», — подумал Боб, в бессильной злобе напрягая скованные за спиной руки). Гудвин положил книгу себе на колени, поверх приладил карту, разгладил огромной, что утюг, рукой. Продолжил вещать, обращаясь к самому старшему из пленников:

— Как вы там говорили? Мсье Робер знает количество градусов по широте, вы, мсье Пушкиндт — по долготе, а мадмуазель Аннет — посвящена в тайны минут и секунд. Мне кажется, ваши знания пора объединить.

— А если мы откажемся? — решил-таки нарушить обет молчания Боб.

— Опять вы за своё, — скислил забавную мину главарь «Красной звезды». — Один раз я уже простил вам вашу бестактность, но вот дважды у вас этот фокус не пройдет. Поверьте, я умею убеждать.

— Будете нас пытать?

— Нет, отпущу.

— Это шутка?

— Нет, это угроза, — не поднимая голоса, сказал Гудвин. Дал знак одному из своих сателлитов. Тот молча подошел к Аннет, протянул ей грудную альпинистскую обвязку.

— Зачем это? — пролепетала девушка, не понимая, что задумали преступники.

— Одевайте, мадмуазель, одевайте, — не поднимая глаз от карты, сказал Гудвин. — И мой вам совет: хотите жить, затяните ремешки потуже.

Боб насторожился. Что удумал проклятый кривонос? Опять какую-нибудь мерзость? Чего ещё можно ожидать от убийцы Деда. (В том, что Гудвин имеет непосредственное отношение к смерти Франсуа Робера, Боб уже не сомневался).

На всякий случай Боб попытался оценить возможность протащить скованные руки под ногами. Мало ли что. Пусть наручники не снять, но руки при любом раскладе лучше иметь в положении спереди.

Пока Боб возился с кандалами (ведь провернуть всё надлежало незаметно, чтобы Гудвин и его церберы ничего не заподозрили), Анна нацепила на себя альпинистскую обвязку. Бандит помог затянуть ей как следует лямки, затем прицепил к петле на груди карабин с привязанным к нему тросом.

— И всё-таки, — полюбопытствовал Пушкиндт, — что всё это значит?

— Это