Хэль снова лег на песок. – Чем быстрее ты научишься ее использовать, тем лучше. Когда до нас доберутся генералы, лучше бы тебе суметь постоять за себя.

– Они опасны?

– Очень.

– Но ты сумеешь справиться с ними?

– Ты за меня переживаешь?

– Я переживаю за всех нас.

Хэль вздохнул и уставился в ночное небо. Ромэйн воспользовалась передышкой и принялась разглядывать его.

Черные волосы разметались по песку, в темных глазах отражались звезды. Он определенно красив по человеческим меркам, но какова его истинная сущность? Насколько ужасным он может стать?

– О чем ты думаешь? – спросила Ромэйн после нескольких тщетных попыток воззвать к поглощенной сущности.

– О тех, кого называл братьями, – ответил Халахэль. – Их осталось десять. И каждому я воздам по заслугам.

– Так тобой тоже движет месть?

Он повернулся голову и посмотрел на нее.

– Да, определенно. В чем-то мы похожи, верно, моя леди?

– В чем-то. Не во всем.

До того разговора с Хэлем она и не подозревала о глубине ненависти, поселившейся в ее душе.

Всю дорогу до Воющего Дома она мечтала найти братьев и переложить ответственность на их плечи, но вышло так, что эту ношу нести придется ей. Это она должна найти слова, чтобы убедить лордов Больших и Малых Домов выступить против Лаверна, она должна решить, что делать с предателем после победы. Конечно, если они победят.

Сперва Ромэйн хотела предать Лаверна суду, но потом поняла, что хочет увидеть его мертвым, хочет, чтобы на его глазах погибли все, кто ему дорог. Она понимала, что не должна думать о таком варварском методе решения проблем, но иначе не получалось. И Хэль помог ей если не смириться с темной стороной своей души, то хотя бы признаться себе в том, что она действительно жаждет мести.

– Если с головы Монти упал хоть волосок, – она сжала кулаки, – я не оставлю камня на камне от Дома-Над-Водой.

– Мне нравится твоя уверенность в том, что тебе это по силам, – похвалил Халахэль.

– Ты сказал, что я смогу стать равной тебе. – Ромэйн подползла ближе, чтобы их разговор точно никто не подслушал. – Это правда?

– Зачем мне врать? Демон, чья сущность была заточена в камне, намного древнее меня, намного… Опытнее. Она была способна уничтожать города, превращать их в развалины одним своим желанием.

– Вы используете магию?

– Демоническую силу, подпитываемую кровью.

Ромэйн задумалась.

– Значит ли это, что мне нужна кровь, чтобы снова обратиться?

Хэль резко сел и они чуть не столкнулись лбами.

– А это идея! – оживленно воскликнул он. – Попробуй.

Он закатал рукав рубашки и нетерпеливо поманил Ромэйн к себе.

– Может, ты забыл, но у меня нет клыков, – напомнила она.

– Грешная Матерь, я действительно забыл об этом, – спохватился он и достал нож.

Без лишних церемоний он провел лезвием по коже и позволил нескольким каплям крови упасть на песок. Ромэйн медленно наклонилась думая, что ее просто вырвет от отвращения, но внезапно ее накрыло странное чувство. Она нахмурилась и вдруг поняла – это голод.

– Что мне делать? – тихо спросила она, разглядывая темную струйку, стекающую по светлой коже Хэля.

– Пей, – велел он и надавил рукой на ее затылок. – Давай же, леди, ничего страшнее неконтролируемого обращения с тобой не случится.

Ромэйн провела языком по порезу и содрогнулась от отвращения. Но голод пересилил – спустя мгновение она впилась губами в теплую кожу и принялась высасывать из раны горячую кровь.

Клыки появились будто сами собой. Хэль вздрогнул, когда они вонзились в его предплечье. Ромэйн же не замечала ничего вокруг, все, что ей было нужно – чувствовать этот глубокий, насыщенный вкус, и слышать, как бьется его сердце.

– Хватит.

Хэль попытался отстраниться, но она вцепилась в его руку и отказывалась ее отпускать.

– Тет!

Ромэйн отпрянула. Халахэль прижимал кровоточащую руку к груди и хмуро смотрел на нее.

– Как ты меня назвал? – хрипло спросила она, вытирая рот рукавом.

– Неважно.

– Это ее имя? Так ее звали?

– Теперь это не имеет значения.

– Ты мог бы поделиться со мной тем, что тебя тревожит, – предложила Ромэйн. – Люди так делают – делятся мыслями с друзьями.

– У меня нет друзей.

– Тогда кем для тебя была Тет?

Хэль обреченно вздохнул.

– Всем, – просто ответил он. – Она была для меня всем.

– Наверное, ты очень расстроился, когда…

– Расстроился? – Хэль расхохотался. – Я был вне себя от ярости! Демоны не расстраиваются, моя леди, они просто начинают ненавидеть сильнее.

Он надолго замолчал. Ромэйн подтянула под себя ноги и смотрела на то, как темные волны накатывают на песок. За ее спиной в лесу на холме спали люди, которые ей доверяли, а она оставила их и ушла с демоном.

Ей бы ненавидеть силу, заставляющую пить чужую кровь, но она не могла. Понимала, что это не проклятие, а благо – у нее появилась возможность отомстить Лаверну за родителей, Ласточек и Синюю Крепость.

«Потом я позволю Фэй убить себя», – пообещала себе Ромэйн, глядя на звезды.

– Они ищут меня, – вдруг сказал Хэль.

– Демоны? – Ромэйн встрепенулась.

– Генералы. Я чувствую их. – Халахэль провел рукой по волосам и брезгливо поморщился. – Они настигнут нас очень скоро. Им нужны камни.

– И что мы будем делать? – В горле у Ромэйн внезапно пересохло, будто она поела песка.

– Учить тебя пользоваться силой. – Халахэль снова улегся. – Давай, моя леди, попытайся нащупать сущность, спящую внутри.

Ромэйн выругалась сквозь зубы и сосредоточилась.

Глава 33

В первую ночь ее силой затащили в шатер Верховной и бросили на устеленную коврами землю. Она успела хорошенько врезать одной из жриц, прежде чем ее скрутили, но этого оказалось недостаточно.

Использовать магию она не решилась. Один из законов запрещал жрицам применять силу друг к другу и ничто не могло заставить Хести нарушить его. Она пиналась, извивалась в